Страница 8 из 16
Тем не менее закон может предусматривать специальные переходные меры, которые могут применяться в ходе общего улучшения условий содержания под стражей в следственных изоляторах.
Важнейшими элементами специальных переходных мер должны быть: (i) короткий и определенный срок; (ii) судебный надзор; (iii) возможность получения компенсации…
Закон должен также давать исчерпывающее определение ситуаций, в которых суд может назначить временное размещение лица, заключенного под стражу, в переполненном учреждении. И наконец, важно создать определенную форму компенсации за такое временное размещение в виде денежной выплаты, продления времени пребывания на открытом воздухе, расширения доступа к отдыху и активности вне камеры или сочетания вышеперечисленных форм компенсации».
«Кроме того, Суд отмечает, что было бы целесообразно, если бы прокуроры и администрация следственных изоляторов могли использовать дополнительное время, полученное в результате применения переходных мер, и изучить возможности для освобождения мест в следственных изоляторах, что обеспечило бы надлежащие условия содержания под стражей. Сотрудничая друг с другом, они смогли бы должным образом установить, для каких заключенных срок содержания под стражей подходит к концу, а также выявить заключенных, в отношении которых нет необходимости применять меру пресечения в виде содержания под стражей, и внести соответствующие предложения в судебные органы или в прокуратуру относительно их немедленного освобождения. Такие согласованные действия администраций мест содержания под стражей и органов прокуратуры являются важным элементом для снижения уровня переполненности и обеспечения надлежащих материальных условий содержания под стражей».
Относительно предотвращения нарушений, возникающих в результате ненадлежащих условий содержания под стражей, Европейский Суд отметил необходимость создания как превентивных, так и компенсационных средств правовой защиты.
В отношении превентивных мер Европейским Судом указано, что «подача жалобы в орган, контролирующий содержание под стражей, как правило, является более действенным и быстрым способом работы с жалобами, чем разбирательства в судах. Соответствующие органы власти должны иметь полномочия на осуществление наблюдения в отношении нарушения прав заключенных».
С учетом того, что в российской правовой системе такая роль возложена на прокуратуру, Европейский Суд указал, что «для того, чтобы процедура рассмотрения жалобы надзирающим прокурором была совместима с такими требованиями, заявителю по меньшей мере должна быть предоставлена возможность высказывать свои замечания в отношении фактических замечаний администрации места содержания под стражей, представленных по запросу прокуратуры, задавать вопросы и направлять в прокуратуру дополнительные материалы. Рассмотрение жалобы не должно быть публичным или инициировать какое-либо устное разбирательство, но на прокурора должно возлагаться правовое обязательство по вынесению решения по жалобе в разумно короткие сроки».
Обращаясь к возможности подачи жалобы в суд общей юрисдикции на нарушения прав и свобод в соответствии с положениями гл. 25 Гражданского процессуального кодекса РФ, Европейский Суд отметил, что «у данного вида жалоб имеется потенциал стать эффективным национальным средством правовой защиты, но при условии следующих оговорок… Суд считает, что жалоба, поданная в соответствии с гл. 25 ГПК РФ, должна предусматривать возможность предоставления компенсации в связи с теми нарушениями прав истца, которые уже имели место».
«Принимая во внимание широкое распространение и структурный характер проблемы переполненности мест предварительного содержания под стражей, необходимо уделить внимание предоставлению российским судам соответствующих правовых инструментов, позволяющих им рассматривать проблемы, лежащие в основе индивидуальных жалоб, и эффективно справляться с фактами массовых и одновременных нарушений прав заключенных ввиду ненадлежащих условий содержания в отдельно взятом следственном изоляторе».
Также отмечена важность мер, гарантирующих исполнение решений суда, принятых по обозначенным вопросам.
Относительно компенсационных средств правовой защиты Европейский Суд указал, что «при определенных условиях формой компенсации может быть смягчение наказания, предоставляемое обвиняемым в связи с нарушениями Конвенции, которые произошли во время привлечения их к уголовной ответственности… Национальные власти могут предоставить надлежащее возмещение, в частности, за счет сокращения срока наказания заявителя в явной и измеримой форме…»
Что касается возможности получения денежной компенсации за нарушение ст. 3 Конвенции, Европейский Суд указал, что на внутригосударственном уровне «денежная компенсация должна быть доступна любому лицу, подвергнувшемуся бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции и подавшему жалобу в этом отношении».
Также Суд подчеркнул, что «для того, чтобы быть по-настоящему эффективным и совместимым с принципом субсидиарности, компенсационное средство правовой защиты должно действовать ретроспективно и обеспечивать возмещение в отношении нарушений статьи 3 Конвенции, которые имели место до его введения, как в ситуациях, когда содержание под стражей уже закончилось либо освобождением задержанного, либо переводом его на другой режим содержания под стражей, так и в ситуациях, когда задержанный все еще содержится в условиях, которые не отвечают требованиям статьи 3 Конвенции».
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 2 квартал 2012 года, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10 октября 2012 г.)
В постановлении от 17 июля 2014 г. по делу «Свинаренко и Сляднев против России» (Svinarenko and Slyadnev v. Russia) (жалобы № 32541/08, 43441/08) Европейский Суд установил нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции в связи с чрезмерно длительным рассмотрением уголовного дела в отношении А.С. Свинаренко и В.А. Сляднева, ст. 3 Конвенции в связи с содержанием заявителей в зале суда в ходе названного судебного разбирательства в месте, огороженном металлическими прутьями, с перекрытием из проволоки (далее – металлическая клетка).
Обстоятельства дела. Заявители, проживающие в Магаданской области, жаловались на содержание их в зале судебных заседаний суда первой инстанции в металлической клетке, а также на чрезмерную длительность (более шести лет) судебного разбирательства по уголовным делам.
Позиция Европейского Суда. Применительно к нарушению ст. 3 Конвенции отклонены доводы российских властей о том, что «содержание заявителей в металлической клетке было направлено на предотвращение возможного побега, пресечение неправомерного поведения подсудимых и их защиту от потерпевших» (п. 121 Постановления). Обращено внимание на то, что «не было представлено доказательств наличия угрозы безопасности в судебном заседании, которая оправдывала бы содержание заявителей в металлической клетке, а также того, что суд вообще рассматривал вопрос о наличии такой угрозы и необходимости применения к заявителям соответствующей меры» (п. 137 Постановления).
С учетом изложенного сочтено, что «содержание А.С. Свинаренко и В.А. Сляднева на обозрении присяжных заседателей и общественности в металлической клетке на протяжении всего судебного разбирательства (более двух лет) явилось средством унижения заявителей, что оно подрывало их репутацию и вызывало у них чувство униженности, беспомощности, страха и собственной неполноценности» (п. 129 Постановления).
Европейский Суд подчеркнул, что «в Российской Федерации применение металлической клетки носит повсеместный характер в отношении всех подсудимых, содержащихся под стражей, без учета их конкретной ситуации, на основании приказов МВД России, которые имеют гриф «для служебного пользования» и не опубликованы» (п. 123, 124 Постановления).
Вместе с тем, как отмечено, в большинстве других стран вместо металлических клеток при необходимости используются защитные светопрозрачные ограждения (с обеспечением надлежащих условий для участия подсудимых в процессе, в том числе достаточной площади светопрозрачного ограждения, наличия вентиляции и оборудования, позволяющего подсудимому конфиденциально общаться с защитником и обращаться к суду и присяжным заседателям, и т.д.) (п. 119 Постановления).