Страница 11 из 16
В постановлении от 29 мая 2012 г. по делу «Суслов против России» (Suslov v. Russia) (жалоба № 2366/07) Европейский Суд признал нарушение п. 1 и 3 ст. 5 Конвенции в связи с незаконным содержанием заявителя под стражей после истечения предельного срока, установленного законом для применения данной меры пресечения, с целью ознакомления с материалами уголовного дела, а также с непроявлением властями «особого усердия» при проведении судебного разбирательства по делу заявителя.
Позиция Европейского Суда. В отношении нарушения п. 1 ст. 5 Конвенции в связи с содержанием заявителя под стражей в период с 28 июня 2006 г. по 24 апреля 2008 г. Суд отметил, что предельный срок содержания заявителя под стражей (18 месяцев) на время предварительного следствия истек 28 июня 2006 г.
23 июня 2006 г. областной суд продлил срок содержания под стражей «до полного ознакомления заявителя и его защитника с материалами дела, но в срок не позднее 24 сентября 2006 г.». Впоследствии с той же целью и на основании того же правового положения указанный срок неоднократно продлевался в итоге до 24 апреля 2008 г.
Европейский Суд пришел к выводу об отсутствии нарушения п. 1 ст. 5 Конвенции в отношении продления срока содержания заявителя под стражей в период с 28 июня по 24 сентября 2006 г., «поскольку содержание заявителя под стражей в указанный период имело правовую основу в части 7 статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса, согласно которой суд может продлить срок содержания под стражей на период свыше 18 месяцев, если обвиняемому необходимо ознакомиться с материалами дела. Однако, что касается последующего периода с 24 сентября 2006 года по 24 апреля 2008 года, то в отсутствие четко установленного положения статьи 109 касательно повторно выносимых решений о продлении срока содержания под стражей для этих целей Суд считает, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции».
В отношении нарушения п. 3 ст. 5 Конвенции Суд отметил следующее.
Общая продолжительность содержания заявителя под стражей (с момента заключения под стражу до суда и заканчивая днем вынесения приговора) составила шесть лет и три месяца. Основания, послужившие поводом для содержания заявителя под стражей, признаны Европейским Судом достаточными.
Вместе с тем Суд отметил, что заявитель и другие обвиняемые изучали материалы дела почти два года. «При продлении срока содержания под стражей на время изучения дела национальному суду необходимо определять, является ли каждое последующее продление срока с этой целью обоснованным. Однако в настоящем деле национальный суд ни разу не проводил подробной оценки до октября 2007 года, когда следователь возбудил перед судом ходатайство об ограничении отведенного для заявителя времени для завершения изучения им материалов дела.
Впоследствии в течение почти трех лет, с апреля 2008 года по март 2011 года, дело рассматривалось судом первой инстанции.
В настоящем деле власти не привели никаких доказательств того, что суд первой инстанции действовал оперативно и надлежащим образом».
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 2 квартал 2013 года, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 ноября 2013 г.)
В постановлении от 18 декабря 2012 г. по делу «Сопин против России» (Sopin v. Russia) (жалоба № 57319/10) Европейский Суд отклонил доводы заявителя о чрезмерно длительном содержании его под стражей в нарушение п. 3 ст. 5 Конвенции, придя к выводу, что применение данной меры пресечения с учетом обстоятельств дела было обоснованным.
Обстоятельства дела. 11 мая 2010 г. заявитель задержан по подозрению в совершении мошенничества при отягчающих обстоятельствах.
13 мая 2010 г. районный суд вынес постановление об избрании в отношении заявителя меры пресечения в виде заключения под стражу. Срок содержания под стражей неоднократно продлевался судом.
14 сентября 2011 г. на основании постановления следователя заявитель освобожден из-под стражи под подписку о невыезде в связи с истечением максимального срока содержания под стражей и ухудшением его здоровья.
Позиция Европейского Суда. Внутригосударственные суды «выдвинули три основные причины, по которым заявителю было отказано в освобождении, а именно: существовало достаточное подозрение, что заявитель совершил преступление, в котором он обвинялся; тяжесть рассматриваемого преступления, а также намерение заявителя скрыться от правосудия и воспрепятствовать установлению справедливости в случае освобождения, учитывая наказание, которое ему грозило в том случае, если он будет признан виновным, личностные качества и поведение при совершении преступления».
Европейский Суд признал, что «обоснованное подозрение, что заявитель совершил преступление, в котором он обвинялся, на основании неоспоримых доказательств существовало в течение всего периода содержания под стражей. Он также согласен с тем, что предполагаемое преступление было тяжким».
В отношении опасений, что заявитель мог скрыться от правосудия, Суд отметил, что внутригосударственные суды учитывали наличие у заявителя заграничного паспорта и родственников, постоянно проживающих за пределами Российской Федерации, его частые выезды за границу, а также существенные финансовые ресурсы. «Совокупность указанных фактов вместе с соответствующими основаниями могла предоставить национальным судам понимание модели поведения заявителя и существование риска того, что он мог скрыться от следствия».
Относительно риска оказания давления на свидетелей Суд отметил следующее. «Власти ссылались на заявления свидетелей, которые жаловались следственным органам на угрозы в их адрес. Власти также принимали во внимание значительные финансовые ресурсы заявителя и его связи с преступным миром и «коррумпированными» государственными служащими в различных правоохранительных органах, которые давали ему возможность оказывать воздействие на свидетелей и уничтожить доказательства в случае нахождения на свободе».
С учетом данных обстоятельств Суд пришел к выводу, что «риск вступления в сговор был столь высок, что им нельзя было пренебрегать ввиду состояния здоровья заявителя в той степени, чтобы содержание его под стражей не могло быть оправдано».
Суд также отметил, что «производство по делу отличалось существенной сложностью, принимая во внимание длительный доказательственный процесс, а также проведение специальных мер, которые необходимы в делах, касающихся организованной преступности».
Кроме того, суды рассматривали возможность применения к заявителю «альтернативных мер, но сочли их несоответствующими».
Европейский Суд пришел к выводу, что приведенные судами конкретные обстоятельства являлись достаточными основаниями для избрания заявителю и продления действия меры пресечения в виде заключения под стражу и что не было допущено нарушение п. 3 ст. 5 Конвенции.
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 2 квартал 2013 года, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 ноября 2013 г.)
В постановлении от 7 февраля 2012 г. по делу «Прошкин против России» * (Proshkin v. Russia) (жалоба № 28869/03) Европейский Суд констатировал нарушение п. 1 ст. 5 Конвенции в связи с содержанием заявителя под стражей в период с 27 января по 18 февраля 2003 г. и с 18 февраля по 18 августа 2003 г. в СИЗО, п. 4 ст. 5 Конвенции в связи с отказом в рассмотрении кассационной жалобы заявителя на постановление о заключении под стражу, подп. (с) п. 3 и п. 1 ст. 6 Конвенции ввиду необеспечения участия заявителя, страдающего психическим заболеванием, в заседаниях суда.
Обстоятельства дела. 31 августа 2000 г. районный суд признал Прошкина виновным в клевете и вымогательстве и приговорил его к семи годам лишения свободы. В тот же день заявитель доставлен в СИЗО № 1.
Областной суд оправдал заявителя в части признания виновным в совершении клеветы при отягчающих обстоятельствах и направил дело на новое рассмотрение в части осуждения за вымогательство. Заявитель был освобожден в тот же день под подписку о невыезде.