Сюрприз

Мне казалось, слова выходили из её рта сами собой, без участия Камилы, так как всё её внимание было сосредоточено на страстной парочке на сцене. Я снова посмотрела на них. Теперь женщина избавилась от остатков одежды, а скорей всего ей помогли. Удары мужчины стали сильнее, как и стоны женщины. Я снова отвернулась. Конечно, все смотрят порно, но смотреть его в живую, да еще и со столькими зрителями у меня как-то не получилось.

- Да, мне будет что вспомнить. Особенно того мужчину, который только что чуть не изнасиловал меня у стойки бара, - раздраженно сказала я. С «изнасилованием» я, конечно, перебрала.

- Что? - оживилась Камила и, наконец-то, посмотрела на меня. – Какой мужчина?

- Я сказала ему «Красный». И он, слава Небу, отстал.

Камила уже опять не смотрела на меня, но и на сцену тоже:

- Это такой высокий брюнет в белой рубашке, который сейчас смотрит на нас?

- Что? – я сдержалась в последнюю минуту, чтобы не обернуться, а Камила продолжала смотреть. - Не смотри на него, отвернись! - зашипела я на подругу.

- А он красавчик. Ну, и что ты стоишь возле меня? Такой мужик запал на тебя, а ты хочешь сбежать? Ты идиотка! Нет, ты полная идиотка! Ты знаешь, что если сейчас струсишь и не пойдешь к нему, будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Как бы банально это не звучало.

Я всегда стараюсь держать маску приличия и возмущаюсь, когда говорят о чем-то непристойном. И сама никогда не сознаюсь во многих своих нелицеприятных поступках. Но сейчас я опустила глаза, признавая правоту подруги:

- Знаю.

- Тогда вздохни глубже, развернись и шуруй к бару!

Я задумалась, но лишь на пару секунд. Хотя за эти пару секунд в голове пронеслись мысли о моей жизни. Первая влюблённость, первый неудачный поцелуй, недолгие отношения и годы одиночества впоследствии, которые я называла годами уединения, но от этого они не становились счастливее. И это всё что ты можешь вспомнить за 27 лет жизни? Семья, учёба, книги, друзья, работа… Ах да, еще романтические фильмы и разные кондитерские вкусняшки, чтобы подсластить жизнь. И все? И все!

Давай соберись, это просто! Только один шаг! Хватит трусить! Хватит!!! И я сделала этот шаг. И, чтобы не передумать, развернулась и быстро пошла обратно к бару. Что я делаю???

Мужчина все также неотрывно смотрел на меня, пока я шла. Я этого не видела, уставившись под ноги, но чувствовала. Подойдя к бару, я неуверенно присела на стул рядом с ним, а потом обратилась к стоявшему напротив бармену скандинавскому богу:

- Водки со льдом, пожалуйста, - повторила я заказ Камилы.

- Э нет, девочка, - хитро улыбнулся тот, – сама ведь сказала, что быстро пьянеешь. А у нас в Клубе правило – никаких пьяных. Так что только сок, - он протянул мне стакан.

Что? Зачем я это сказала, а он запомнил? «Девочку» мне нашел! Намек на мою женскую слабость? Мужчины! Я вцепилась в стакан с соком, как в спасательный круг. И что делать дальше? Главное не молчать. Не молчи как идиотка, скажи что-нибудь. Что-нибудь!

- А почему меня заставили разуться при входе в Клуб? – наконец, выдавила я из себя и даже нашла смелость взглянуть на мужчину, что сидел рядом. Если он вообще не захочет со мной говорить после моего грубого «Красный», так мне и надо!

- Все сабмиссивы должны разуваться у входа в Клуб, в то время как доминанты обуты. Это подчеркивает статус.

- А с чего охранник решил, что я сабмиссив? – продолжила я свой допрос.

Красавчик-брюнет и скандинавский бог переглянулись, на их лицах читалась лёгкая улыбка. Отлично, давайте еще и посмеемся с меня, глупенькой «маленькой девочки»!

- А ты считаешь себя доминантом? - спросил брюнет, внимательно посмотрев на меня.

Уже на «ты»? Быстро. Или здесь так принято? Я глупо улыбнулась – моя защитная реакция. Что за нелепая привычка:

- Нет. Но охранник ведь этого не знал.

- Он давно работает в Клубе и, поверь, научился разбираться в людях, - улыбнувшись мне как малому ребенку, сказал бармен и пошёл к другим клиентам.

Ох уж мне эти снисходительные улыбочки. Чувствуешь себя ужасно и, словно, маленькой и бестолковой.

- Но я и не сабмиссив,- возразила я, дух противоречия еще крепок. – Я случайно у вас в Клубе.

- Случайно сюда не заходят, - возразил брюнет, и снова этот всезнающий тон и снисходительная улыбка.

- Это все моя подруга, она решила устроить мне сюрприз. Я не знала куда иду.

- Но ведь она не повела тебя, скажем, на балет, а привела в наш Клуб. Думаю, не случайно.

- А балет, кстати, я люблю, - и зачем я это ляпнула, уже тысячу лет не была на балете. А если он спросит – какой мой любимый? Но он молчал и только смотрел на меня, как будто обдумывая что-то. Я пригубила из стакана сок. Меня сковало это ужасное чувство неловкости, когда неудобно молчать с малознакомым человеком и обязательно надо о чем-то говорить, хотя бы о погоде или новостях спорта. Во втором я разбиралась плохо и уже начали припоминать прогнозы синоптиков на выходные, когда услышала:

- Ты хочешь быть моей нижней сегодня?

Я не подавилась! Я не подавилась? Он и правда это спросил? Лучше отшутиться, как всегда. Я улыбнулась и подняла на него глаза:

- Простите?

- Ты слышала.

Я СЛЫШАЛА!

- Вы хотите, что бы я стала вашим сабмиссивом? – и что за идиотская манера повторять вопрос, когда не готов ответ!

- Да.

«Да» и все! Ну, давай же, помоги мне, давай длинные ответы, чтобы я успевала придумывать свои.

- На этот вечер?

- Да.

Вот черт!

- Не уверена, что хочу, что бы меня привязали и… и сделали что-то подобное, - я неопределённо махнула рукой по залу. Опять трушу, как всегда. А может все-таки хватит решимости?

- Хочешь.

«Хочешь» - лаконично и самоуверенно. И как чертовский верно. О, Небо, как приятно иметь дело с уверенным в себе мужчиной.

- К тому же, ты новичок и я это учту, - продолжил он.

«Учту»? Что он учтёт? Не будет бить меня плетью слишком сильно?

- И у меня будет стоп-слово? – идиотка, зачем ты это спросила? Ты что – думаешь согласиться?!

- Конечно. Только есть еще слово «Желтый». Ты говоришь его, если тебе страшно или что-то неприемлемо. Мы разбираемся в причинах и устраняем их. «Красный», крайняя мера, использовать которую надо разумно, - и, конечно, он улыбнулся, припоминая первые моменты нашей встречи и мое бегство.

- Значит, «Желтый», - протянула я, затягивая с решением. Беги отсюда, беги!!! – И я должна буду делать всё, что вы скажете?

- Да. И называть меня «Сэр» или «Мастер Шон».

Значит, его зовут Шон. На бога он, конечно, смахивает, а вот с добротой еще вопрос (примечание: английское имя Шон имеет значение «бог добрый»).

- Это обязательно - называть вас так?

- Это правило Клуба.

- А что, если я не стану этого делать?

- Тогда я тебя накажу, - спокойно сказал Шон, а у меня пошла дрожь по телу. И не могу сказать, что от страха.

- Накажете?

- Да.

Ох, опять эти односложные ответы. Он замолчал, и запас моих вопросов тоже иссяк, не спрашивать же его, как он собирается меня наказывать? Так что пора определяться со своим решение и ответом. «Да, я согласна быть вашей нижней» или «Это всё очень интересно, но сегодня, наверное, не получится – у меня ещё есть дела, так что…». Да, дела в пятницу вечером, не смеши людей.

- Ты будешь моим сабмиссивом? – повторил Шон свой вопрос, чувствуя мои сомнения.

Время пришло. Подытожим: он красивый, сильный, властный, и он однозначно разбирается в сексе. Я одинокая, неуверенная в себе двадцатисемилетняя трусиха, без перспектив на какую-то личную жизнь. Без малейшего опыта в том, в чем он ас. Я подняла глаза на него и задала последний и самый важный для меня вопрос:

- Почему я?

- Я хочу тебя.

Прямой вопрос, прямой ответ после которого невозможно не сказать:

- Хорошо, - выдохнула я, принимая его игру и правила.

Я согласилась!!! Я согласилась??? Или это не я только что отдала себя и свое тело в руки этого самоуверенного взрослого мужчины?