Страница 7 из 10
– Я им не котенок, – прошипел себе под нос Бинжакс, но Мати его услышал. – А как насчет Мати? – произнес Бинжакс погромче.
– Но ведь Мати нужно представить другим кошкам. О, это совсем, совершенно другое дело! А теперь поспешите, молодежь, а то ваши родители сдерут с меня шкуру, если узнают, что это я вас так задержал!
Бинжакс и Риа с несчастным видом потащились прочь.
Домино, прежде чем уйти, бочком подобрался к Мати:
– Удачи тебе, приятель! Покажи им, каков ты!
Он подмигнул и умчался вдогонку за другими, высоко задрав полосатый хвост.
Мати было жаль, что Домино уходит.
– А теперь взбодрись, малыш! – мягко сказал Воробей.
Он повернул в сторону рыночной площади, и Мати шел рядом. Мати уже чуял присутствие других кошек. И когда они приблизились к дальней стороне пустой рыночной площади, он увидел их, усевшихся в круг в лунном свете. Некоторые забрались на прилавки, другие сидели на земле. Одна вскарабкалась на ветку дерева.
Мати боролся с желанием повернуться и убежать. Он приказал себе держаться храбро, но тут же заметил, что его хвост сам собой прижимается к боку. Мати приказал хвосту подняться, но тот не послушался.
Людей на рынке не было. Лишь вдалеке, у мусорных баков рядом с парком, какой-то старик в потрепанном пальто искал съестное. Его башмаки скрипели на битом стекле. Узловатые пальцы рылись в мусоре, выуживая пластиковые коробки с остатками лапши, холодную картошку в промасленной бумаге, недоеденную пиццу… А еще дальше на дороге гудело движение, и с другой стороны шоссе доносились приглушенные звуки музыки из ночного клуба; от этих звуков у Мати покалывало лапы.
По мере того как Воробей и Мати подходили ближе к кошкам, Мати стал понимать, что собрание при полной луне уже идет вовсю. На одном прилавке сидел сиамец с узкой мордочкой и вещал слегка гнусавым голосом:
– И я знаю, что кое-кто из вас скажет: пусть придет лето, а уж тогда разберемся, но я скажу – мы должны подготовиться! Всем известно, что крысы способны захватить наши дома, отобрать источники еды – просто одолеть нас количеством…
– Крыса мне не страшна! – крикнул кто-то из слушателей.
– Может, и так, а что ты скажешь о тридцати крысах? Или пятидесяти? Помните, их число вырастает в десять раз быстрее, чем кошка успевает привести в порядок свою шкурку!
Все согласно закивали и забормотали.
Воробей наклонился к Мати.
– Это Финк Дальновидный, Смотритель и Ловец Крыс, – прошептал он. – Отличный парень, но любит поговорить… – Воробей нетерпеливо фыркнул. – Пусть сначала крысы придут, – произнес он, ни к кому в особенности не обращаясь. – Мне и не нужно защищать от них мои запасы рыбки.
На прилавок рядом с Финком вскочил большой черный кот. Его бархатная шкурка поблескивала в лунном свете, мощный хвост хлестал из стороны в сторону, а резкие волны мускусного запаха окружали его, как невидимый плащ. Еще до того как кот заговорил, Мати понял: это и есть альфа-кот, вожак, чей запах он уловил раньше, днем. Он командовал здесь всеми кошачьими.
Воробей шепотом сообщил:
– А это, само собой, наш вожак Пирруп: вождь Пангур Храбрый, король наших мест. Таков его полный титул, но не трудись его произносить, вполне достаточно называть его Пангуром.
При последних словах Мати почувствовал огромное облегчение: полный титул показался ему слишком сложным, а порядок слов – странным. К тому же Мати уже устал и просто не смог запомнить даже титул Финка.
– Спасибо, Финк, что обратил на этот вопрос наше внимание, – заговорил Пангур. – Давайте вернемся к этому, когда вдоль берега реки зацветут нарциссы. Согласны?
Кошки хором замяукали.
Пангур кивнул.
– Кто-нибудь против?
Эти его слова были встречены полным молчанием.
– Хорошо, – решил красавец-кот. – Тогда перейдем к следующему пункту…
Собрание продолжалось, кошка за кошкой занимали место на прилавке. Мати заметил, что Воробей подавил зевок.
Сам Мати всматривался в толпу. И вдруг заметил Домино, Риа и Бинжакса, затаившихся в кустах на краю пустого рынка. Он тут же повернулся в сторону Пангура, чтобы Воробей не проследил за его взглядом.
– Похоже, больше важных дел нет? – спросил Пангур, оглядывая всех.
Его вопрос подразумевал отрицательный ответ. Мати посмотрел на Воробья, ожидая, что тот заговорит, но большой рыжий кот промолчал.
– Хорошо, – кивнул Пангур, взмахнув хвостом. – Спасибо вам за терпение. И теперь, коты шлюза Крессида, я закрываю собрание.
Все начали вставать, переходить с места на место, приглаживать усы, откашливаться. Мати почувствовал, как от их шкурок исходит возбуждение. И вот они запели в унисон, и это было кошачье завывание, подобного которому Мати никогда не слышал:
Кошачий гимн завершился воем, мяуканьем и прыжками. Какой-то молодой рыжий в полоску принялся царапать булыжники, маленькая голубая стала скрести прилавок. Но постепенно все успокоились и собрались расходиться, мурлыкая. Воробья тоже захватил всеобщий дух, он довольно мурлыкал. Мати наблюдал за всем, широко раскрыв глаза. Только черный кот оставался сдержанным и лишь посматривал на свое племя. И вдруг его глаза пристально уставились на Мати, и тот сразу прижался к огромному боку Воробья.
– Гм… – проворчал Воробей. – Прости меня, Пирруп, вождь Пангур Храбрый, король… ну, в общем, у меня, то есть у нас, имеется одно дельце.
Пангур впился в них взглядом:
– Ты мог сказать это до того, как я закрыл собрание.
– Это верно, прости мою невоспитанность, – запинаясь, произнес Воробей.
Он явно не привык к подобным вещам.
– Прошу всех вернуться! Наберитесь терпения, собрание еще немного продолжится…
Те, кто уже хотел уйти, вернулись на свои места.
Воробей неохотно подошел к высокому прилавку, Мати тащился следом. Рыжий кот взобрался на соседний прилавок, пониже, и лишь потом с тяжелым вздохом и с явным усилием запрыгнул на высокий пьедестал, упав на него всем весом.
Мати услышал веселое мяуканье среди зрителей, и ему стало больно за Воробья. Однако самого Воробья это как будто совсем не задело.
– Иди сюда, – велел он Мати, и тот легко запрыгнул на прилавок.
Вокруг тут же воцарилась тишина. Мати почувствовал, как подул ветерок, шевеля его красно-коричневую шерстку. Пангур стоял на прилавке молча, на его морде ничего не отражалось, но его сильный хвост метался из стороны в сторону.
Все, что делал Воробей, он делал медленно. Почесал задней лапой за ухом. Шумно откашлялся. И наконец заговорил:
– Мне бы хотелось представить всем Мати. Вот это – Мати. – Он кивнул в сторону красновато-коричневого котенка. – Мати приплыл к нам на пароходе, на большом корабле, который встал в порту далеко за нашей Территорией. А потом шел вдоль реки, пока не дошел до нашей рыночной площади. Он любопытное юное существо. Он не знает толком, откуда он родом, но отлично ловит мышей. И я уверен, он бы нам пригодился.