Страница 27 из 28
Новость о предстоящей охоте меня весьма порадовала. Точнее, не сама охота, а известие об отъезде большей части людоедов с хутора. И в ещё большей степени меня приободрила связанная с той охотой их нынешняя спешка. Это означало лишь одно: тщательного обыска или какой-либо иной усиленной проверки нам наверняка удастся избежать.
– Всё-всё. Уже заканчиваю. – заслышав о предстоящей охоте, встрепенулся бурильщик. Тотчас сменился и тон его речи. Обращаясь к пленникам, он уже не ухмылялся, нефтяник смотрел на нас лютым волком. – А ну, твари… Живо показали мне свои руки.
Никто из нас и не подумал пошевелиться, и уж тем более развернуться к бандиту спиной.
– И кто это у нас такой смелый? – Владимир вновь упёрся стволом своего автомата в грудь Генки. Очевидно, он решил пойти по уже проторенной ранее дорожке. Посчитал, что если сломался мужик однажды, сломается он и повторно. – Я чё-то не понял. Ты где это за ночь храбрости успел набраться?
– Отвали. – с явным пренебрежением ответил ему Геннадий.
Вот теперь моё сердце успокоилось уже окончательно. И не потому, что Генка был нынче предельно дерзок по отношению к бандиту. В нём чувствовался некий внутренний стержень, который уже не согнуть, не переломить.
– Ах ты, паскуда!.. – взревел в ответ Владимир. Со всего размаха он вдруг саданул своим ботинком, абсолютно беззащитному Генке промеж ног. – …Я научу тебя, тварюга, любить руку дающего.
Взвыв и сжавшись от боли в три погибели, Геннадий повалился на землю. В ту минуту, я был просто благодарен Татьяне за то, что она вновь связала нам руки. Ведь в противном случае, Генка наверняка (пусть и на уровне природных инстинктов или чисто машинально), но схватился бы за своё причинное место.
Бурильщик наклонился к несчастному и слегка подёргал узлы на его руках. После чего он обратился к следующему пленнику, то есть ко мне.
– Ну? Ты так же, будешь корчить из себя смельчака или предпочтёшь отделаться малой кровью?
– Пожалуй, я предпочту малую кровь. – ответил я вполне искренне.
– Разумное решение. – оскалился бурильщик. – Я, кстати, отлично помню твой удар десятилетней давности. Как ты, чуть было не лишил меня мужского достоинства. И если бы не наша охота, уж будь уверен, я бы не поленился уже сегодня, превратить твои причиндалы в «яичницу с колбасой». Однако не обольщайся на сей счёт, я это обязательно проделаю с тобой уже послезавтра, сразу после нашего возвращения.
Опасаясь Генкиной участи, я повернулся к бандиту в пол-оборота.
– Да и тут, вроде бы, как всё в порядке!.. – подтягивая свободные концы верёвки, в некоторой задумчивости пробубнил нефтяник. – …Разве что узлы несколько ослабли. Кто их вчера вязал? – при этом, нефтяник обернулся к своим собратьям.
– Ну, мы… С Витькой. – отозвался один из людоедов. – Вроде бы, было туго.
– Да, где же туго? Вон, вовсю болтаются. – ответил Владимир, успевший переключиться на запястья Кати. – Просто удивляюсь, и как они ещё не успели самостоятельно развязаться.
Краем глаза я заметил, как Татьяна потихоньку переместилась в самый конец нашего строя. Перед ней стоял Василий. Понятно было и то, что всем нам, просто необходимо было что-то предпринять, дабы обезопасить нашу единственную спасительницу.
Внимательно наблюдая за бурильщиком, тщательнейшим образом, проверявшим наши путы, я перебирал в голове различные варианты своих возможных действий. Однако кроме как засадить нефтянику увесистого пенделя в тот самый момент, когда тот подойдёт к Татьяне, ничего более действенного и существенного я так и не придумал.
«Да, и что ему будет с того пинка? Ну, отвлечётся он на минутку, чтоб отмандохать меня до полусмерти со своими подельниками. А после, один хрен, он вернётся к завершению начатого. Необходимо нечто иное. Думай, голова. Думай. От этого и будет зависеть твоё спасение!»
Меж тем Владимир, проверив узлы у проводницы Фаи и солдатика Славы, успел уж переключиться на Василия. Времени для размышлений практически не осталось. Необходимо было действовать. И я уже, как будто бы сделал первый шаг в сторону долбаного бурильщика.
«Эх! Была, ни была. Пендель, так пендель. По крайней мере, совесть моя будет чиста. И позже, мне не придётся себя корить за упущенные возможности, в последние секунды своей жизни!..»
Однако в своём устремлении и в своей же твёрдой решимости, я был вынужден чуть притормозить. Дело в том, что закончив с Василием, нефтяник не перешёл к последней пленнице, то есть к Татьяне. Сразу после прапорщика, он вдруг резко обернулся к нашему строю в некой растерянности.
– Как не странно, но и у этого с узлами всё в порядке. Я чё-то не врубаюсь. По какому, собственно поводу, был этот внезапный шухер?
При этом мне показалось несколько странным то обстоятельство, что последний вопрос бурильщика и его же удивление, были адресованы именно нам, узникам проклятого сарая. На мой взгляд, более логичным было задать данный вопрос кому-то из собратьев Владимира.
А впрочем, в ту минуту я не придал данному, малозначительному факту особого значения. Ведь самым важным на тот момент было то, что Владимир отвлёкся, так и не проверив узлы Татьяны, которых (если вы помните) на её запястьях вовсе не было. Потому и мне не стоило сейчас спешить со своим ударом. Тем не менее, я продолжал пристально наблюдать за действиями вожака людоедов, готовый в любую секунду осуществить ранее задуманное, тогда как остальные пленники, потупив свои взгляды, хором уставились в пол.
Возможно, именно поэтому лишь мне одному и удалось заметить едва уловимое движение подбородка бурильщика в сторону Марины. При этом та, к которой он как бы молча обратился, чуть повернула свою голову, кивнув на Татьяну. Всё это произошло так стремительно и практически незаметно, что поначалу я даже посчитал все вышеизложенные манипуляции лишь плодом своего воображения.
Когда же Владимир резко развернулся в сторону Татьяны: «А давайте-ка мы посмотрим, что там с узлами у нашей притаившейся мышки!» – когда он решительно направился именно к ней, меня будто осенило.
Тут же я припомнил часовое отсутствие Марины. Причём, отсутствовала девушка наедине с Владимиром. На память так же пришли и её странные поклоны. Кстати, если сопоставить кое-какие факты, то проделывала она те «взывания к небесам», в аккурат накануне каждого из визитов людоедов в наш сарай. Мне, как будто бы всё стало ясно и понятно: они точно были в предварительном сговоре.
– Так это ты, сука, нас всех «спалила»? – задал я прямой вопрос. Благо стояла Марина вовсе недалеко от меня, на расстоянии вытянутой руки.
– С чего это ты взял? – так же прямо и без каких-либо уточнений ответила девушка. Она, будто давно ожидала подобного вопроса. Хотя, опираясь на ту же логику, ей впору было ответить мне несколько иначе. Допустим, она вполне могла уточнить: к ней ли я обращаюсь. Или, к примеру, впасть в некое замешательство от столь серьёзного обвинения, предъявленного в её адрес. Здесь же присутствовала совершенно иная реакция, которая и подтолкнула меня к конкретному выводу о том, что «рыльце» у дамы, определённо в «пушке».
– Не считай нас, тупее себя. Думаешь, я не сообразил, зачем ты дважды выходила на центр сарая и кланялась перед видеокамерой. Наверняка, это был некий условный сигнал. Не учла ты лишь одного. Того, что мы вновь успеем связать свои руки. Потому и растерялся сейчас твой Вовочка: а зачем, собственно, ты его вызвали? «По какому поводу шухер?» – передразнил я бурильщика, чуть перековеркав его же последний вопрос.
– Марина!.. Это что?.. Правда?.. – крайне растерянно вопросила Татьяна. – …Но как ты могла?.. Ведь я всегда была твоей подругой?.. – после секундной паузы, она вдруг влепила предательнице увесистую пощёчину. – …Получи, паскуда!
Вмешался Владимир. Он немедленно оттащил Татьяну в сторону.
Быстренько сообразив, что разоблачение уже свершилось, Марина тотчас переметнулась в стан врага. Сделав пару широких шагов, она оказалась рядом с вооружёнными людоедами.