Страница 13 из 39
Однако нормально отдохнуть, он так и не сумел. Из лёгкого послеобеденного дрёма, очень скоро его вывел, всё тот же, неугомонный земляк. Помаявшись бездельем, Цымбал предпочел разбудить «старшего».
– Славян, я тут, одну ситуацию прикольную вспомнил. Рассказать? – поинтересовался он, пренебрегая предупреждением сослуживца.
– Трави, уж коль разбудил. – не открывая глаз, пробурчал орденоносец. – Но учти. Если будет не смешно, схлопочешь.
– Примерно год назад та история приключилась. С призывного пункта нас отвезли на железнодорожный вокзал и погрузили в два прицепных пассажирских вагона. В них-то мы и проехали, почитай, пол страны. Во время стоянок, как и положено, из вагонов никого не выпускали. Так и мариновались мы в вагонной духоте, словно огурцы в бочке. Другие города и иные населённые пункты, мы могли созерцать лишь сквозь грязные окна своих кубриков.
– Ты можешь, обойтись без лирики? – раздражённо поморщился Бутаков.
– Обожди. Я итак, перехожу уже к главному. Короче. Тормознул наш поезд на каком-то, ну, совсем мелком полустанке. А теперь представь следующую картину.
На соседнем с нами пути, ещё один пассажирский состав стоит. И в том поезде, прямо напротив нас, полное купе дембелей. Водку, суки, пьют. На нас ноль внимания. Потом, всё же заметили. Окно своё открыли и давай нам, стриженным, рожи свои корчить. Орут: дескать, попали мы по самые яйца. Минут пять, так и стояли: окно к окну. И всё это время, слушали, отправленные в наш адрес самые отвратительные оскорбления. Такая тоска меня, тогда пробрала. Вот думаю, везучие. Уже отмучились, потому и молчал. Да и остальные наши, так же, попритихли. Видимо, по тем же самым соображениям.
И вот, слава Богу, их поезд наконец-то тронулся. Он медленно покатился на Восток. Туда, где остались наши родители, друзья и всё, что связанно с нашим детством и юностью. И тут, вдобавок ко всему, один из тех дембелей, чуть ли не по пояс высунувшись из окна, кричит нам во всё горло: «Прощай, шпана! Удачи вам, сопляки! А мы поехали ваших тёлок трахать!»
Именно после этого, один из наших успел-таки очухаться. Да, как заорет им вслед: мол, вы только едите, а мы ваших баб целых два года петрушили.
Искренни рассмеявшись, Цымбал поинтересовался.
– Ну, как? Прикольно?
Дослушав ту историю до конца, Бутаков отчего-то уловил в ней некий скрытый подтекст. Причём, отнес его, исключительно в свой собственный адрес.
– Ну? И где, прикажешь смеяться? – Славка неожиданно вскочил на ноги. Его прежнюю сонливость, как рукой сняло. – И, вообще, к чему это ты вдруг вспомнил о том поезде? О Наташке моей чего-то узнал?
– О какой, такой Наташке? – растерянно повел плечами Цымбал. Однако быстро сообразив, в чем суть вопроса, тотчас добавил. – А-а, понял. Это ты, о Гусевой спрашиваешь? О той девахе, с которой ты до армии мутил.
– О ней. О ком же ещё? – кое-как, скрипя зубами, всё же выдавил из себя Бутаков.
– Не-а. О твоей Гусевой, мне никто не писал.
Славка с облегчением перевел было дух, но тут Цымбал задал ещё более каверзный вопрос.
– Кстати, Бут. Помнится, ты как-то трепался, будто бы у вас с ней, что-то там было. Ну, с Наташкой. Имею в виду, трах-перетрах. А теперь, скажи честно: врал?
– Ещё чего. – чуть покраснев, ответил сержант.
За два года службы, Бутаков возмужал. А самое главное, он поумнел. Потому и понимал он сейчас, что его Натали, писавшая ему столь трепетные письма, вовсе не достойна того былого малолетнего трёпа и его бахвальства перед дворовой шпаной. Собственно, он и сейчас, на чем свет стоит проклинал себя за то, что пошел на поводу у салаги-Цымбала, что ответил ему в том же отвязном и пошлом ключе, в котором и был задан его вопрос.
– Странно. – тем временем, задумчиво продолжал говорить Андрей. – А она говорила, будто бы ни черта у тебя с ней не получилось.
– При каких это обстоятельствах, она могла посвятить тебя в столь интимные подробности? – на сей раз, Бутаков вскипел по серьёзному. Вскочив с места, он схватил земляка за грудки. – Отвечай, сучёнок. С чего это вдруг она бы с тобой, так разоткровенничалась?
– Славян, да ты не дёргайся. Поверь, твою бабу я не трогал. – Андрей поспешил успокоить сослуживца. – Просто, так вышло. Я совершенно случайно подслушал разговор Гусевой с Ленкой Власовой. И будь уверен, что о содержании того диалога, я никому более не рассказывал. И, вообще. Ты не переживай: ждет тебя, твоя Натаха.
Бутаков несколько пришёл себя и ослабил хватку.
– Нашел кого слушать. Покажи мне хоть одну девку, которая отрыто похвасталась бы своими сексуальными похождениями. Это для нас, для парней, перепихнуться с кем-то – не более, чем очередная «звёздочка» на левый борт своего фюзеляжа. А бабы, невзирая на свой возможный «послужной список», будут до последнего строить из себя целок.
Здесь следует отметить один немаловажный момент. Столь щепетильный разговор, Цымбал затеял вовсе неспроста. При этом, ему даже пришлось несколько приврать о, якобы, подслушанном женском разговоре. Просто Андрей был абсолютно уверен в том, что земляк его обязательно заведется. Так, собственно, оно и вышло. И лишь услышав в голосе сержанта некоторое благодушие, ефрейтор-первогодок вновь попытался аккуратненько вернуть Бутакова к прежним, неприятным для последнего расспросам.
– Бут, а ты чеченок, случаем, не шпилил?
– Я что ж, по-твоему, с дуба рухнул? – будто дотронувшись до чего-то горячего, молниеносно отреагировал Славка.
– Случая подходящего не было, или верность свою бережешь? – усмехнулся Андрей. – Так ты, Славян, не беспокойся. Наталья о твоих экзотических пробах, ничего не узнает.
– Придурок. Тут вовсе не в этом дело. – огрызнулся сержант. – Хочешь, я расскажу тебе весьма поучительную историю?
– Давай. – именного этого, Цимбал и ждал.
– Тот случай был ещё в начале моей службы. Стояли мы тогда под Грозным. Так вот. Повадилась похаживать в расположение нашей части, одна местная тёлка. Девка была, ну просто безотказная. По дюжине наших солдат, могла за день «обслужить». При этом, брала с пацанов сущие копейки.
– И что? – в нетерпении перебил сослуживца Андрей.
– Что-что!.. Пол роты наших, с каким-то ядрёным сифилисом, в санчасть угодила. Оказалось, что эту курву к нам специально засылали. Вот тебе и весь кайф от кавказской экзотики. Уж лучше, завязать на время свой «конец» в узел, чем остаться без него вовсе. А теперь представь: если бы у той чеченской кобылы был СПИД?
– И всё? Вся история? – разочарованно произнес Цымбал.
– Всё.
– Я-то думал, ты приврешь чего покруче. Ну там, как после всего случившегося, вы, к примеру, казнили ту чеченку. Или, как ваши «заразные» солдаты, в отместку, перетрахали десять аулов, награждая тем сифилисом всё женское население.
– Да пошел ты, извращенец. – Славка брезгливо сплюнул.
– А чё? Вот у Якушева, все байки именно так и заканчиваются. То Грозный, танковым полком в асфальт закатают. То чеченских боевиков, целой бандой в жбан с соляной кислотой бросят. Хоть и сам прекрасно понимаешь, что он брешет, а всё же приятно. Кстати, Бут. А может, ты и сам был в числе тех «сифилитиков», потому и не до шуток тебе теперь?
– Очень надо было мне, перед тобой красоваться или что-то утаивать.
– Ладно, проехали. – опасаясь перегнуть палку, Андрей перевел разговор на иные темы. – …Славян, ответь честно; без всяких там понтов. Ты, за что в бой шел?
– Не понял.
– Ну, помнишь, как это было раньше? К примеру, в Великую Отечественную. За Родину, за Сталина! А ты, за что? Ведь козе понятно, что не за освобождение чеченского народа от ненавистных террористов, оккупировавших беззащитную республику.
– Чёрт его знает. – Бутаков призадумался. – Ну, наверное, за Отечество. За россиян.
– Так Чечня и есть, неотъемлемая часть твоего Отечества. А чеченские боевые формирования, в своем подавляющем большинстве, состоят из таких же россиян, как ты сам. У них такие же, как и у нас паспорта.