Страница 15 из 40
Весь нынешний день, я провел в своем офисе. Работать, почему-то совсем не хотелось. Попросив секретаря ни с кем меня не соединять, я погрузился в чтение забытой ещё с пятницы книги. Своим чтением я намеревался заглушить сладкие воспоминания о ночной «незнакомке», которая, как змея под кожу, надолго просочилась в мою душу…
«Крестовые походы. Что заставило рыцарей бросить замки и дома, заложить имущество и отправиться в далёкий Иерусалим?
Турки-сельджуки в 1078 году овладели Палестиной и Сирией, начали атаковать острова Средиземного и Эгейского морей. Глубокие христианские чувства Западной Европы, были оскорблены. И лозунг Папы: «Так хочет Бог!» – как нельзя лучше, соответствовал настроениям и чаяниям самых разных слоев общества. Летом 1096 года, из Европы вышло рыцарское ополчение, для взятия Константинополя. «Всадник Апокалипсиса» – символизировал один из главных мотивов крестовых походов: освобождение священных земель, от мусульманской оккупации и избавление от засилья неверных. 15 июля 1099 года, крестоносцы осадили Иерусалим. Ничто не могло остановить христиан, в их священной миссии. После взятия города, крестоносцы устроили в нём, страшное кровопролитие. Убивали всех, и не только турков…
Правители первых поселений, не располагали достаточным количеством воинов для охраны. Потому и подвергались частым, варварским набегам турков…. Тут-то и появляется первый военно-монашеский орден Средневековья, сплошь окутанный тайной и секретностью. 1118 год. В Иерусалим прибывают девять рыцарей, во главе с вассалом графа Шампанского, носившим оружие и латы под белым плащом, украшенным красным крестом. Они, на себе испытавшие бесчеловечность и жестокость турков, предлагают Иерусалимскому королю, свои услуги: охрану гроба Господня и защиту паломников, хлынувших в Святую землю, после первых крестовых походов. Иерусалимский король соглашается. Рыцари, в присутствии патриарха, дают триабет: бедности, целомудрия и послушания. Их начинают называть, рыцарями храма (храмовниками) или тамплиерами (Тампа – по-французски, храм). Последующие девять лет, рыцари храма живут в такой бедности, что даже на собственной печати, они изображены, сидящими вдвоём, на одной лошади.
Теперь, о невероятном.
За девять лет, как это не странно и не удивительно прозвучит, но ни один из рыцарей первой девятки – не погиб от турков! Хотя ежедневно, тамплиеры подвергали свои жизни смертельной опасности, решительно вступая в неравные схватки с превосходящими по численности силами мусульман. Что это? Совершенство в боевой подготовке? Фальсификация фактов? Мистика? Или вмешательство, высших сил?
Вскоре происходит, не менее таинственная вещь. Совершенно неожиданно, граф Шампанский, богатейший владыка Франции, по непонятным причинам, расторгает свой счастливый брак; отрекается от всего имущества; отправляется в Иерусалим и примыкает к девяти нищим рыцарям. Дабы, под командованием своего вассала, охранять паломников. Странно, не правда ли?
Рыцари возвращаются в Европу. А через год, в городе Труа, происходит незаурядное событие. Туда приезжает Папа Римский, вместе с пятнадцатью кардиналами и официально утверждает Орден Храма. Ни один из рыцарских орденов, даже близко, не был удостоен, подобной привилегии.
Почему же произошло, именно так? Как предполагают многие исследователи, именно тогда, рыцари и открыли свой главный секрет – найденные предметы, дающие невероятную власть их обладателям. Эти предметы и поставили тамплиеров на совершенно особое положение в обществе…
Постепенно, нищие тамплиеры превратились в самых богатых людей Европы. В их собственности, оказываются тысячи земельных владений и ремесленных мастерских, которые приносят рыцарям огромную прибыль. Доходы храмовников были таковы – что, к примеру, во времена страшного неурожая – тамплиеры могли неделями кормить, десятки тысяч человек…»
К сожалению, книга меня не спасла. На протяжении всего дня, я только и делал, что вспоминал о Марте. О той ночной фее, пришедшей из неоткуда и ушедшей в никуда.
Отчасти мне было очень жаль, что человеческие сны, увы, но в своем подавляющем большинстве не имеют продолжений. Тяжело было осознавать и то, что найти в обыденной жизни вторую, такую Марту или девушку, хоть чуть-чуть схожую с ней практически невозможно.
С теми же мыслями и невнятными раздумьями, я возвращался домой.
Стоп. Пройдя чуть ли не половину своего пути, я вдруг сообразил, что иду вовсе не по своему новому адресу. По многолетней привычке, я отправился всё к той же самой «старой малосемейке». Что ж, немного прогуляюсь, попроведаю свою «старушку».
– Молодой человек!.. – вдруг кто-то дёрнул меня за рукав. – …Скажи, как проехать до автовокзала? Оглянулся и понял, что вновь угодил в расставленные «цыганские сети».
Это была, все та же женщина с ребёнком на руках, ещё в пятницу «заславшая» на меня «порчу».
– Чего молчишь, дорогой? Как, спрашиваю, до автовокзала добраться? – более настойчиво повторила цыганка. И, похоже, она меня вовсе не узнала.
Здесь я, пожалуй, позволю себе некоторое отступление, дабы сообщить читателю о том, что я, в достаточной степени был посвящен в хитрости и тонкости всевозможных цыганских «разводов». Начинались они, как правило, с самых простых и безобидных вопросов: дескать, как проехать или где тут, у вас что-то. После чего, гадалка подмечала: а чё такой хмурый; наверняка, на тебе плохой глаз. Ну, а далее, собственно и следовала процедура изъятия наличности: возьми копеечку, заверни её в денежную бумажку и отдай мне. И как итог, заявление в милицию: дескать, эти конокрады, сволочи, обобрали меня до нитки.
Ко всему прочему, в четырёхлетнем возрасте, представители данной кочевой национальности, пытались похитить меня прямо с детской площадки. Уж и не знаю, зачем я им понадобился, да только с той самой поры отношусь я к цыганам с определённой опаской и избегаю любого с ними контакта.
Однако в этот вечер, благодаря моему, в общем-то, благоприятному расположению духа или под влиянием неких мистических видений, я все же рискнул изменить своим принципам и протянул той гадалке свою руку ладонью вверх.
– Только давай, безо всяких там уловок и прочей белиберды о порчах и сглазах. Коль передалось тебе что-то от предков, то всерьёз погадай мне на одну девушку. Найду я её, или нет? С деньгами не обижу. Вот, сразу держи пятисот рублёвку.
Цыганка тотчас оживилась. Ловко переложив ребёнка на своё левое предплечье, она взяла в свободную руку, протянутую мной ладонь.
– Сейчас, дорогой. Я расскажу тебе: что было, что будет, что на сердце.
– Гадай по-честному. Уж лучше ничего не говори, чем соврёшь. Не бойся, деньги назад не потребую.
– Не переживай, дорогой. Всю правду скажу. – уверила меня гадалка.
Однако, приблизив мою ладонь к своему лицу, она почему-то замолчала. А потом и вовсе, резко отдёрнула от себя мою руку. Пристально вглядываясь в мои глаза, цыганка словно пыталась очень хорошо запомнить меня на будущее.
– А знаешь, парень!.. – вдруг произнесла она полушёпотом. – …Пожалуй, я не буду тебе гадать.
– Это ещё почему?.. – усмехнулся я. – …Не уж-то нет в вас, нынешних «кочевниках», былого дара? Ладно. Оставь деньги себе, ребёнку фруктов купишь. И спасибо хотя бы за то, что не соврала.
– Не нужны мне и твои деньги. – при этом цыганка ловко всунула мне в карман, полученную от меня же купюру. – Принесут они мне лишь горе.
– Но, ты… Хотя бы объясни. – сейчас я прибывал в своём полном недоумении: «Чтоб цыганьё добровольно отказалось от денег!.. Да, быть такого не может.»
– Нечего здесь объяснять. Ещё прабабка предупреждала меня: не иметь дел с теми, у кого линия жизни и линия смерти замкнуты, образуя единое целое. Ни разу в жизни не встречала ничего подобного. Думала, обманула меня бабка. И вот, тебе на…