Страница 70 из 88
Тихо, но цветасто ругнувшись, Харон выглянула из-за моего плеча, оценив открывшийся ей вид и выдав, с жизнерадостной улыбкой на лице:
- Твою ж бабушку за ласты… Мы на похороны пришли или всё-таки есть шанс покинуть это богоугодное заведение не только живым, но и в полной, так сказать, предусмотренной богом комплектации?
Как ни странно, желающих вступить в полемику с цветущим и вызывающим нервный тик человеком никто не решился. И не встретив особых возражений, подруга обошла меня сбоку и устроилась недалеко от Верещагина, прислонившись плечом к стене. Руки на груди скрестила, недовольно языком цокнула и многозначительно так протянула:
- Нет, точно похороны. Я такие лица только в очереди на опознание видела и то, когда судмедэксперты, собаки такие, в очередной раз наш зал оккупировали. Не, народ, я всё понимаю, ситуация не располагает к счастливым рожам аля Иван Дурак… Но приберегите сиё скорбное выражение для траурных речей на моём могильном холмике, там оно будет ка-а-ак раз в тему! А сейчас взяли себя в руки и прекратили пугать несчастную общественность в моём скромном лице. Иначе я со страху начну травить исключительно профессиональные анекдоты и байки. И поверьте моей нервной системе и бедному, несчастному желудку… Вам такой досуг точно не понравится. У нас, гордых любителей чужих слегка мёртвых тел, чувство юмора соответствует названию и содержанию профессии.
Произнесённая тирада возымела в общем-то почти что целительный эффект. Народ вздрогнул и даже как-то оживился, наконец-то заметив новых действующих лиц. Вот только хорошо это или плохо, я так и не смогла определиться. Особенно, когда чей-то кулак приземлился на подоконник с глухим стуком, а следом последовало не самое-то добродушное и дружелюбное приветствие:
- Ну, бляха-муха… - ругнулся Харлей, хмурясь и меряя нас с Харон очень неласковым взглядом. – Вот я щас стою и думаю, привиделось мне это или нет. И для тебя, Эльза, первый вариант ну очень, млять, предпочтительней!
- Если у стен выросли руки – ты не бойся, это глюки! - задумчиво почесала бровь Женька, помахав ручкой моему начальству и голосом пай-девочки протянув. – А я тоже по вам соскучилась, страсть как!
Но на неё в кои-то веки внимания никто не обратил, чем несказанно обидел ранимую душу патологоанатома. Харон надулась, недовольно пыхтя, и скрестила руки на груди, явно занявшись обдумыванием очередной колкости в чей-нибудь адрес.
Я же в ответ на слова Ильи Алексеевича лишь едва заметно пожала плечами, не отрывая взгляда от замершего в одной позе Верещагина. И невольно поёжилась, когда следом за приятелем, свою лепту внёс Алёхин:
- Эльза, млять, ты какого хера тут делаешь? Или тебе на соседнюю койку захотелось попасть?!
Ещё и взглядом меня таким смерил, что будь я помладше и не так откровенно бита жизнью, наверное, мне стало бы стыдно. Но увы, мне было двадцать пять, а за спиной прошлое, делавшее такие порою кульбиты, что в душе не осталось и намёка на такое важное чувство, как совесть.
Поэтому я лишь едва заметно пожала плечами. Прежде, чем кивнув собственным мыслям, сделать несколько осторожных шагов вперёд. Мне было наплевать на недовольство байкеров, открытую враждебность Харон, пребывавшую в диком недовольстве от всего происходящего и на собственные, предательски подгибающиеся ноги. Я не обратила внимания на испуганный вздох Алёнки, заметившей-таки моё новоявленное украшение, расползшееся по щеке, челюсти и частично шее.
Хорошо ещё ворот водолазки скрывал отпечатки чужих пальцев, превратившихся спустя два дня в один, но очень живописный синяк.
Тихо хмыкнула собственным мыслям, игнорируя тихий, но вдохновенный мат Липницкого, на автомате прижавшего свою невесту к себе поближе и внимательный взгляд Полонского, где-то в глубине которого скользнуло беспокойство и сочувствие. А уж Исаев с его полупрезрительной-полунасмешливой миной и вовсе не удостоился моего внимания. Так, отметила краем сознание наличие этого субъекта в коридоре и тут же забыла о нём.
Всё моё внимание было отдано одному единственному парню, так и сидевшему в одной позе. Я осторожно приблизилась к Верещагину, остановившись лишь тогда, когда оказалась прямо перед ним. Так близко, что, кажется, чувствовала его медленное, размеренное, слишком спокойное дыхание. А затем, коротко вздохнув, протянула руку, нерешительно коснувшись взъерошенные тёмных волос, ласково, бережно перебирая и гладя их. И позвала. Тихо. почти не слышно:
- Олег…
Он вздрогнул. Ощутимо и резко, словно выныривая из своих мыслей. Вскинулся, поднимая на меня невидящий взгляд. Только спустя целую минуту, тянувшуюся так бесконечно, в глубине зелёных глаз мелькнуло недоумение, сменившееся осознанием и узнаванием. И прежде, чем я успела даже подумать о том, что бы отстраниться, Верещагин цепко ухватил меня за талию, притягивая ближе к себе. Ближе и ближе, до тех пор пока я не оказалась между его широко расставленных ног, упираясь коленями в край кушетки. Сам же рокер, не говоря ни слова, просто уткнулся носом в мой живот, с силой втягивая воздух…
И прижался щекой, закрывая глаза, стискивая меня в крепких, почти болезненных объятиях. Я растерянно замерла, не решаясь ни отодвинуться, ни попробовать с ним заговорить и отчаянно не зная, куда девать собственные руки. Лишь стояла и смотрела, как мелко подрагивают широкие плечи, как Олег судорожно втягивает воздух и периодически сжимает руки сильнее, трётся лицом о мягкую ткань толстовки и снова замирает, что-то беззвучно шепча.
Толковые мысли в голову так и не пришли, а руки, забытые хозяйкой, жили казалось бы собственной жизнью, прекрасно зная, что нужно делать. Одна мягко легла на плечо, поглаживая и сжимая, даря ощущение поддержки и близости. А втора уже привычно зарылась пальцами в тёмную, взъерошенную шевелюру, перебирая пряди, лаская пальцами затылок и чувствуя, что его немного, но всё же отпускает.
Как и меня, вместе с ним, рядом. Осознавая, что впервые за много лет, мне есть с кем разделить свои волнения и страхи, свою боль. От этого становилось теплее на душе и дышать было капельку легче.
- Всё будет хорошо, - произнесла негромко, обменявшись понимающими взглядами с Харон. – Точно тебе говорю, я узнавала…
Женька едва слышно хмыкнула, недовольно скривившись, но кивая головой в подтверждение моих мыслей. Компании нужна была встряска, им как воздух необходимо было снять скопившееся напряжение, от которого только что воздух искриться ещё не начал. И выхода тут было три: напиться, подраться и…
Обменяться колкими репликами. И Харон, похоже, придётся использовать все свои способности в ораторском искусстве, дабы разрядить обстановку. Хотя в чём, в чём, а в её возможностях и остроте языка я никогда не сомневалась.
Олег же на мою реплику никак не отреагировал. Только вздохнул глубоко, осторожно погладив меня пальцами по пояснице и вновь прижимаясь щекой к животу. Алёнка благодарно улыбнулась, хоть и выглядела эта улыбка бледной, кривой тенью настоящих эмоций. Харлей и Мих только пристально следили то за мной, то за дверью палаты, явно ожидая появления врача и подсознательно боясь возможного вердикта.
Остальные же ничего не сделали и не сказали… Кроме одной, на диво противоречивой личности, мнившей о себе порою слишком много. Исаев страдал самым тяжёлым из всех возможных недугов. Он искренне считал себя самым лучшим, самым-самым…
И сначала говорил, а потом уже думал кому, что и когда умудрился сказать. Вот и сейчас, вместо того, что бы приободрить друзей или просто, культурно промолчать, Демьян только пренебрежительно фыркнул, язвительно процедив сквозь зубы:
- Только твоего авторитетного мнения нам и не хватало. Кстати, неужели ты всё же кого-то сумела достать своей отгороженностью? Да так, что он тебе на лице расписался в нежелании с тобой общаться, а?
Верещагин вскинулся почти мгновенно, пытаясь отодвинуть меня в сторону и рвануть к слишком уж разговорчивому парню. Но положив обе руки ему на плече, я слегка надавила, прекрасно понимая, что если Олег действительно захочет освободиться, моя персона не станет для него помехой. Однако, как это ни странно, он зло выдохнул, медленно усаживаясь обратно, вновь утыкаясь носом мне в живот и часто дыша, явно пытаясь взять себя в руки.