Страница 3 из 17
– Арам, – окликнул Голос. – Ты меня слышишь?
– Да. И даже лучше прежнего.
– Ты знаешь, кто я и что я такое?
– Ты – Свет. Голос Света. И я как-то должен тебя… «спасти». Это – все, что я знаю. Может, ты расскажешь мне что-то еще? Я хочу… мне очень нужно знать больше.
– Повернись ко мне. Посмотри на меня, Арамар Торн, и многое узнаешь.
Арам повернулся к Свету. Он много раз видел его во сне – еще до всех этих странных новых бед – и каждый раз Свет едва не лишал его зрения. Теперь он сиял ярче прежнего, но Арам собрал всю волю в кулак и не отвернулся. И даже не моргнул.
– Ответы, которые ты ищешь, – сказал Голос, – там. Внутри Света. Приблизься.
Арам двинулся вперед. Это оказалось нелегко. Казалось, Свет имеет плотность: идти сквозь него – все равно что плыть в патоке. Но Арам не отступал.
– У меня так много вопросов, – сказал он.
– Ответы, которые ты ищешь, – повторил Голос, – там. Внутри Света.
– Нет, – мрачно пророкотал какой-то новый голос. – Внутри этого Света обитает только смерть.
Между Светом и Арамом, преградив мальчику путь, возник огромный темный силуэт.
– Здесь ты не получишь ответов и не раскроешь тайн, – мрачным, гневным баритоном сказал силуэт. – Ты отдашь компас и прекратишь свои поиски – или умрешь.
– Нет! – дерзко крикнул Арам. – Этот компас подарил мне отец!
Резко, точно атакующая кобра, склонившись к Араму, силуэт схватил его за разорванный ворот рубашки и подтащил к себе. Тут мальчик смог разглядеть черты лица врага, неожиданно вставшего на его пути. Черты оказались знакомыми – едва ли не столь же знакомыми, как отцовские. Густые черные брови, широкий лоб, квадратная челюсть, почти черные, горящие неприкрытой яростью глаза… Это был капитан Малус. Тот, кто убил Грейдона Торна.
– Мальчик, – прохрипел Малус, – если ты так скучаешь по отцу, я с легкостью могу отправить тебя к нему.
Свободная рука Малуса сомкнулась на компасе и сорвала его с цепочки.
Арам вздрогнул, ахнул и проснулся. Клок, крутанувшись волчком, как ужаленный, развернулся к нему. Макаса тоже открыла глаза, разом стряхнув с себя чуткий сон. (Мурчаль, однако ж, так и продолжал браво пускать пузыри.)
– Что стряслось? – спросила Макаса.
Сбросив отцовский плащ, Арам лихорадочно полез за пазуху, под свитер и рубашку, и нащупал холодный металл компаса на груди. Но и этого оказалось мало. Чтобы воочию убедиться, что подарок отца все еще при нем, он вытащил его из-под одежды.
На вид в нем, сколько ни гляди, не было ничего особенного. Простой компас на золотой цепочке: белый циферблат, медный корпус, золотые буквы – С, В, Ю, З – указывают стороны света… Необычным было одно – стрелка из тонкого осколка кристалла, указывавшая не на север, а на юго-восток. Одним словом, с виду компас был сломан.
Но видимость часто бывает обманчивой.
Как его описывал Талисс?
– Это осколок чистого звездного света с небес, несущий в себе небесную искру, – сказал друид. – Попросту говоря, это значит, что кристалл, из которого сделана стрелка, не из нашего мира. На нем лежат какие-то чары.
Его слова подтвердились – подтвердились стократ. Отец отдал компас Араму, оказавшись в отчаяннейшем положении. Практически, это было последним, что сделал он в этом мире. Он наказал сыну беречь компас любой ценой и обещал: «Этот компас приведет тебя туда, куда нужно!»
Вначале Арам решил, что компас приведет его домой, в Приозерье. В то время он, как и сейчас, отчаянно скучал по матери Сейе, по отчиму Роббу, по единоутробным брату и сестре Робертсону и Селии, по своему псу Чумазу… Скучал по старой, небогатой событиями жизни в домике возле кузницы, где Робб Глэйд учил его мастерству простого деревенского кузнеца (никак не морехода и уж тем более не невольного путешественника по этим проклятым дебрям). Скучал по вкусной еде и материнским объятиям. По буйным играм с Робертсоном, по возне с Селией, по скитаниям вдоль берегов озера Безмолвия в компании Чумаза…
Но компас направлял его вовсе не домой. В конце концов его стрелка привела Арама ко второму осколку кристалла, чуть более крупному ее собрату. И чем ближе находился компас к новому осколку, тем больше… как бы сказать… оживал. Вначале стрелка начала светиться, а стоило Араму оказаться невдалеке от осколка, компас буквально устремился вперед сам по себе, сорвавшись с цепочки и полетев по воздуху к своему родичу.
Арам знал: эти осколки – частицы Света. Того самого Света, который он видел и слышал во сне. Того самого Света, который ему каким-то неведомым образом предстояло спасти.
– Еще один сон? – спросила Макаса.
Не в силах проронить ни слова, не в силах даже выпустить компас из рук, Арам кивнул.
– О том самом Свете? – уточнила Макаса.
Наконец-то прекратив вертеть компас в руках, Арам сглотнул и обрел дар речи.
– Ага, – сказал он. – Но не только о Свете. Там был и он.
– Кто? Твой отец?
– Нет. Малус.
При одном упоминании этого имени лицо Макасы исказилось от ярости, но она ничего не сказала.
– Теперь я знаю, зачем ему так нужен этот компас, – продолжал Арам. – Он не хочет, чтобы я – или кто-то другой – спас Свет.
По сути, это было именно так. Но не таков был Малус, чтоб этим и ограничиться.
Глава третья. Элита Гордока
В эту самую минуту Забытый Город, твердыня огров Гордунни, был озарен множеством факелов: капитан Малус отправлял свои изрядно увеличившиеся силы в погоню за Арамом.
Убив в поединке короля огров Гордока, человек Малус провозгласил себя новым Гордоком, сделался единовластным правителем всех огров и тут же призвал новых подданных на службу своему делу.
Надзор за полной и окончательной эвакуацией Забытого Города был вверен огру, пришедшему с Малусом, Троггу из клана Изувеченной Длани. Ему предстояло опустошить каждый каменный дом и каждую хижину и отправить всех до единого – мужчин и женщин, древних старцев и малышей – в глухие дебри: в джунгли Фераласа, в залитый водой каньон Тысячи Игл, в раскаленную пустыню Танарис, на поиски Арама и компаса.
Трогг выполнил все порученное – ведь Трогг был верен Малусу. В этом не могло быть никаких сомнений. Но Трогг чтил и обычаи своего народа, поэтому знал, что капитан нарушил эти традиции, объявив себя, Малуса, королем. И… Да, Трогг пойдет за Малусом хоть на край Азерота, хоть в зубы самой смерти, что бы это ни были за зубы. Но Трогг поклялся служить Малусу потому, что таков был его, Троггов выбор.
А тут было совсем другое дело.
Потому-то при виде женщин с младенцами за спиной, идущих вместе с детьми прочь из дому, навстречу ночному холоду и долгому походу, в широкой груди Трогга и рождалось чувство: так не годится!
И вот, когда он, Трогг из клана Изувеченной Длани, медленно вкручивал в металлический протез на культе правого запястья навершие палицы, новый Гордок Малус подошел к нему – присмотреть, как Трогг присматривает за ограми. Под топот марширующих мимо огров клана Гордунни Малус сказал:
– Знаю: прошлой ночью мы перебили большую часть их лучших воинов, и все же выбери из тех, что остались, лучших и приведи в тронный зал Гордока. Я буду ждать тебя там.
Да, Трогг послушно кивнул, но неловкость – и даже осуждение – на лице Трогга не разглядел бы только слепой.
Тогда Малус хлопнул Трогга по плечу и сказал:
– Когда мальчишка – или, по крайней мере, компас – будет у нас, все это кончится. Я передам корону Гордока любому огру, которого выберешь ты, Трогг. И Гордунни вернутся в Забытый Город.
Трогг поразмыслил над этим, медленно вкручивая предложение капитана в свой, Троггов, мозг. Наконец он снова кивнул, вполне удовлетворившись услышанным. Пока что. На время.