Страница 11 из 17
– Ты видишь другой выход, братец? – прошептала она в ответ. Если уж он может пытаться повлиять на нее, называя ее сестренкой, она вполне может ответить тем же. – Я – не вижу.
Арам ничего не сказал – только слегка поник головой, и это яснее ясного означало «нет».
Покончив с переговорами, Клок повел Сивет, Арама и Макасу по дороге, прочь от Джаггала с его девяткой воинов и улыбающегося во всю пасть, машущего вслед друзьям мурлока.
Глава седьмая. Малышка-матриарх
Как только Древолапы скрылись из виду, Клок свернул с дороги и твердым, уверенным шагом повел маленький отряд в холмы. От голода у Арама так закружилась голова, что он отстал от остальных на несколько шагов.
Сивет оглянулась на него и тоненьким, просто-таки сочащимся презрением голоском сказала:
– Не отставай, глупый мальчишка!
– Она тебе никого не напоминает? – спросил Арам, увидев улыбку, мелькнувшую на губах Макасы.
Улыбка Флинтвилл тут же исчезла, как не бывало.
– Нет. А кого? Что ты имеешь в виду?
– На свете нет таких, как Сивет из стаи Древолапов, – сказала Сивет. – Сивет будет матриархом.
Клок кивнул.
– Сивет будет матриархом, – сказал он.
– Недомерок не может говорить с Сивет, – едва ли не выплюнула маленькая гноллка. – Недомерок вообще не может говорить, пока не убьет Свирепого Утеса. Если недомерок сможет убить Свирепого Утеса. Если недомерок сможет найти Свирепого Утеса.
Клок промолчал. Однако он явно успел воспрянуть духом и дерзко улыбнулся. Арам не знал, вправду ли Клок уверен, что сможет убить йети. Но юный воин-гнолл, очевидно, ничуть не сомневался, что сумеет его отыскать.
– Ты уверен, что Джаггал не следит за нами? – спросила Макаса.
– Джаггал послал Сивет, – ответила вместо Клока Сивет. – Джаггалу нет нужды следить за недомерком и глупыми людьми.
Ответ Макасы был быстр. Миг – и она выхватила из лап юной гноллки ее топорик, а другой рукой взяла ее за горло.
– Я – Макаса Флинтвилл из Тернистой долины, – сказала она. – Я – не недомерок. А ты еще не матриарх. Научись уважать тех, кто старше и лучше тебя, щенок, иначе сама никогда не станешь старше и лучше.
Сивет даже не подумала сопротивляться. Бесстрашно глядя в глаза Макасы, она кивнула в знак уважения к ее проворству и силе.
Макаса отпустила горло гноллки и протянула ей топор. Сивет приняла свое оружие. Отвернувшись от нее, Макаса пошла вперед рядом с Клоком. Арам, шедший за Сивет, на миг встревожился, не вонзит ли та возвращенный топор Макасе в спину, но Сивет ускорила шаг, поравнялась с Макасой и с немалым восхищением взглянула на нее снизу вверх. Взглянув на Сивет сверху вниз, Макаса кивнула в знак уважения к проявленному ей почтению.
Арам, шедший позади всех, только покачал головой. Интересно, что сталось бы, ответь он таким же образом на гнев и презрение второго помощника Флинтвилл там, на борту «Волнохода»? Что, если в этом случае он заслужил бы ее уважение много раньше?
На закате они остановились у ручья. Все четверо утолили жажду – люди черпали воду сложенными в горсть ладонями, а гноллы опустились на четвереньки и принялись лакать. Напившись, Макаса не забыла заново наполнить флягу Талисса.
Сивет уселась на землю, вынула из небольшого кошеля на поясе полоску вяленого мяса вепря и оторвала от нее зубами порядочный кусок. Ее спутники – даже Макаса – уставились на вяленое мясо так, точно готовы были склониться перед ним, как перед алтарем.
Гноллка самодовольно осклабилась, вынула из кошеля еще одну полоску мяса и протянула ее Макасе. Когда Макаса оторвала от нее кусок и подала его Араму, это не вызвало у нее возражений. Но стоило Макасе оторвать еще кусок, для Клока, она возмущенно тявкнула:
– Нет! Недомерок не получит пищи Древолапов!
Клок в нерешительности остановил протянутую к мясу лапу. Остановилась и Макаса.
– Клок ведет нас к могучему Свирепому Утесу, – немного поразмыслив, сказала она. – Клок собирается убить Свирепого Утеса для Древолапов. Для этого пища Древолапов должна придать Клоку сил.
Сивет все это явно не понравилось, но из уважения к Макасе она неохотно кивнула. Макаса протянула Клоку его долю, и он быстро сунул ее в пасть целиком – на случай, если кто-то из дам вдруг передумает.
Вскоре Клок вновь повел спутников вперед, вдоль ручья, вверх по каменистому склону. С наслаждением жуя соленое, пряное вяленое мясо, Арам мысленно дивился способности Макасы совладать с Сивет. Чем дальше, тем больше он убеждался: Макаса точно знает, как повлиять на гноллку. В самом деле, глядя на Сивет, Макаса словно смотрелась в зеркало. Нет, с виду между ними не было ничего общего: разный возраст, разные расы, никакого физического сходства. И все же Арам был уверен, что, глядя на Сивет, словно бы видит саму Макасу в детстве – тоненькую юную девочку из Тернистой долины, властную и неудержимую. И без раздумий поставил бы вот этот драгоценный кусок вяленого мяса на то, что трем старшим братьям Макасы стоило немалых усилий держать ее в узде.
Клок вел их на северо-запад – вниз, в овраг, и снова наверх, на следующий холм. Арам прекрасно понимал, что теперь они шагают как раз в противоположную от Прибамбасска сторону – едва ли не назад, к ограм из Забытого Города. Однако мальчику очень хотелось помочь Клоку и выручить Мурчаля, и потому он даже не думал возражать. Тревожило только одно: если Свирепый Утес действительно так опасен, как полагают Древолапы, сумеет ли Клок одолеть этого зверя? Но Арам полагался на то, что Макаса поможет Клоку в бою и устроит все так, чтобы их друг-гнолл смог нанести решающий смертельный удар.
Смертельный удар? Эта мысль заставила Арама замешкаться. Вправду ли йети непременно нужно убить?
Араму немедленно вспомнилась виверна Один Глаз. Ведь поначалу они с Клоком и ее сочли всего-навсего чудищем, которое нужно убить, чтобы остаться в живых, но после обнаружили, что она – мать троих детенышей, захваченных ограми, чтобы принудить ее служить любым капризам Гордока. В конце концов Арам сумел найти способ спасти детенышей и объединиться со Стариной Один Глаз против общего врага.
То было одним из любимых наставлений Грейдона Торна, повторявшееся раз за разом в сотне различных вариантов, но неизменно сводившееся к одному: в любом живом существе можно найти нечто сто́ящее, нечто драгоценное.
И это подтвердилось на деле: разве не так вышло с гноллами? Впервые увидев стаю гноллов, Арам определенно счел их не более чем монстрами. А теперь он считал гнолла одним из лучших друзей!
А если мудрость отца применима к вивернам и к гноллам, нельзя ли применить ее и к йети?
– А мы уверены, что йети – наши враги? – осторожно спросил он.
Сивет закатила глаза к небу. И даже задрала к небу голову.
– Конечно, йети – враги гноллов, глупый мальчишка! – пропищала она. – Йети убивают гноллов!
С этими словами она взглянула на Макасу, свою новую героиню, ожидая одобрения в адрес своего ругательства.
Макаса поморщилась. Похоже, ее раздирали надвое противоречивые чувства. Скорее всего, она вовсе не возражала против того, что Арама назвали «глупым мальчишкой» – тем более, что его вопрос и ей должен был показаться на удивление абсурдным, поскольку она-то видела потенциального врага в любом живом существе, независимо от его вида, не делая исключения и для людей. (Да, для Макасы Флинтвилл все на свете были равны, как и для Грейдона Торна, только на свой лад: Грейдон видел во всех вокруг потенциальных друзей, а Макаса – потенциальных врагов.) Но, кроме этого, она принципиально не выносила закатывания глаз: Арам из личного опыта знал, насколько это выводит ее из себя.
Поэтому, пока Макаса сердито хмурилась в поисках ответа, он продолжал настаивать на своем:
– Да, йети убивают гноллов. Но разве гноллы точно так же не убивают йети? Если убийства с обеих сторон прекратятся, то, может быть…