В огне

– Попросите кого-нибудь. Я не могу Вас выпустить.

– Например, тебя?

– Кого-нибудь из прислуги.

– Ладно. Забудь.. – Сверлю взглядом, а тот даже и мышцей не дернул.

Возвращаю машину обратно в гараж. «Будешь жить здесь, заниматься своими делами» бла-бла-бла. Я все еще не могу покидать территорию дома. Что за семейная паранойя? Папа даже не позвонил, я не вернулась домой, а ему и плевать вовсе.

Иду на кухню, впервые в жизни переступаю этот порог. Пятеро девушек, облокотившись на стол, что-то активно обсуждают и, увидев меня, резко замолкают, выстраиваясь в линию. Здесь что крепостное право? Иду к холодильнику.

– Можете продолжать. Мне абсолютно не интересно о чем вы здесь болтаете.

Кто-то прокашливается, я разглядываю полки холодильника.

– Никакого вина что ли? – Оборачиваюсь.

– Только десертное. – Пищит одна из домработниц.

– У кого-то есть доступ к винному погребу?

Все, как одна качают головой. Внимательно смотрю на девушек, которые словно застыли и напуганы до смерти. Дома я всегда была в хороших отношениях с обслуживающим персоналом, и здесь, даже если я ненадолго, я не хочу чтобы меня боялись. Кто их этому научил?

– У нас не было возможности нормально познакомиться. – Улыбаюсь. – Меня зовут Алина, и я не кусаюсь. – Протягиваю каждой из них руку, они сомневаются, робко, но все же пожимают ее.

– Вот и отлично. Кто-нибудь из вас сможет купить мне бутылочку..Нет. Две бутылки красного полусладкого? По дружески.

Все молчат.

– Ну?

– Нам нельзя выходить.

– За покупками – можно. – Говорю я. – Кто хочет дополнительный выходной?

Снова все молчат.

– Оплачиваемый. – Добавляю. – Да что с вами не так?

– Извините, нам нельзя разговаривать с хозяевами. Обычно Вы не заходите на кухню.. Мы в растерянности.

– Со мной можно говорить. Мне вообще все равно, делайте что хотите.

– Вы действительно дадите выходной? У меня дочь болеет.. – Девушка замолкает и поджимает губы, когда другая толкает ее локтем в бок.

– Конечно. До следующей недели можешь быть свободна. Слушай, никто даже не заметит, не считая меня конечно, а мне как вы поняли, все равно.

– Новый хозяин. – Шепчет другая. – Адриан. – От его имени сводит желудок.

– Он сказал, поменять все меню на будущие два месяца, и потом он ушел.. Мы хотели бы знать, что он от нас хочет. Может быть, Вы знаете?

– Конечно. Давайте сделаем так, одна из вас идет за покупками, а я напишу вам список того, что любит этот хрен.

Кто-то издает смешок, но тут же замолкает.

Понятия не имею, что предпочитает Адриан Вестардо. Знаю, что пьет черный кофе без сахара, терпеть не может оливки и привкус растительного масла.

Мне дают ручку и блокнот, я наобум составляю список блюд и продуктов, так же включаю туда оливки почти к каждому блюду и максимальную прожарку, надеюсь, он подавится.

Когда приносят мое вино, я отдаю девушкам блокнот, и с улыбкой на лице удаляюсь в свою комнату. Шагаю тихо, оглядываясь по сторонам, чтобы не дай Бог не наткнуться на Адриана.

11

Почему я здесь? И вторая бутылка вина наполовину пуста. Или наполовину наполнена. Не знаю. Звоню Лизе Кудриной. Не берет трубку, предательница. Звоню папе, то же самое. Кидаю телефон на кровать, пытаюсь встать с пола, ноги скользят, приземляюсь на задницу. Хорошее вино. Не хватает музыки или болтовни. Все дерьмо. Ничего не меняется. Делаю еще глоток, ставлю бутылку. Снова звоню Лизе. Ответила.

– Спятила? На часы глянь.

– П – поговори со мной..

– Ты пьяна? Господи, вали спать. Мы спим.

– Мы спим. – Передразниваю ее. – С каких пор ты стала правильной? Забыла, как трахалась с тем барменом..

– Заткнись, дура. Давай, пока.

– Ты гребаная проститутка, Кудрина.

– Пошла в жопу.

– Не звони мне больше! – Ору, снова кидаю телефон.

Вторая бутылка была лишней, и я давно не пила. Да и первая была ни к чему. Долго рвет в туалете. Умываюсь, чувствую себя лучше, но мое окрыленное настроение ни одной рвотой не уберешь.

Достаю чемодан и запихиваю в него первую попавшуюся одежду из шкафа, все, что влезет. Выталкиваю его за дверь, оглядываюсь по сторонам. Я не могу больше жить в этом доме, взаперти, я не могу жить с ним под одной крышей. Моя жизнь могла бы наладиться, и за три года я ничего не слышала об Адриане, он исчез из моей жизни так быстро, как и появился. Я боюсь облажаться. Просто хочу домой.

Тащу чемодан за собой, на носочках, крадучись спускаюсь по лестнице. Через мгновение мне кажется, что не я тащу чемодан, а он все это время тащил меня. Пока ошарашено хлопаю глазами, он с грохотом летит вниз, зажимаю рот рукой. Черт бы все это побрал. Ладно, дом большой, никто наверняка, этого и не услышал.

Быстро спускаюсь, хватаю вещи, выталкиваю на порог. Нужно еще придумать, как пробраться за ворота этого изолятора.

– Что ты тут делаешь?

Вот только этого мне не хватало. Какого черта, он не спит? Закрываю дверь, медленно оборачиваюсь. На Адриане свободные штаны, и больше ничего.. Воспоминания о прошлом нахлынывают, путаясь в глубине моего сознания. Он всегда выглядел так беззаботно, разгуливая по дому босиком, в каких-нибудь хлопковых штанах или джинсах.

– Я просто.. захотела подышать воздухом.

– Хм..

Хм? Он идет ко мне, я напрягаюсь, потому что от меня за версту разит алкоголем, за дверью валяется мой чемодан, и это мужчина чересчур неподобающе одет для того, чтобы сокращать дистанцию между нашими телами. Ближе. Ближе. Еще ближе. Наклоняется к моему уху.

– Ты же знала, что по всему дому камеры наблюдения?

Конечно, я знала, придурок, но не думала, что ты решишь в это время суток, да и вообще когда-либо заглядывать в них.

– Не нужно за мной шпионить.

Он открывает дверь, ни чуть не постеснявшись, оттолкнув меня назад. Хотя о чем я говорю..

Адриан затаскивает мой чемодан обратно и бросает на пол.

– И куда же ты собралась? – В его голосе нет ни насмешки, ни какой-либо грубости. Обычный Адриан Вестардо во всей своей красе, с серьезностью, которую можно спутать с грубостью. Но лучше никому не нарываться на его грубость.

– Домой. – Уверенно отвечаю я.

Вскидывает брови кверху. Затем лицо становится суровым.

– Будем считать, что ты пошутила. Вернись в комнату.

– Теперь я твоя узница?

– Называй это как хочешь.

Стискиваю зубы, Адриан лишь медленно качает головой, когда я отступаю назад.

– Ты не можешь держать меня взаперти.

О, он может.

– Отпусти меня. Я все равно не нужна тебе.

– Я не собираюсь разговаривать с тобой, пока ты пьяна.

Резким движением, он хватает меня, и закидывает к себе на плечо, словно я какой-то мешок с его собственными выходками. Я брыкаюсь.

– Отпусти! Дикарь!

Мужчина бросает меня в кровать, и быстро уходит, прихватывая с собой ключ из замочной скважины. Он закрыл меня!

Подрываюсь с кровати, начинаю молотить кулаками в дверь.

– Ты не можешь меня закрыть!

– Дай знать, когда придешь в себя.

– Дерьмо. – Рычу я. – Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ты понял?

12

Утро наступило рано, в том смысле, что обычно я встаю не раньше десяти. Яркий свет режет глаза. Не помню, как уснула, но точно знаю, что шторы были завешаны. Голова не болит, что крайне удивительно. Потягиваюсь, вспоминаю вчерашний вечер. Тошнит от самой себя. Я просто идиотка. Самое глупое, что на самом деле, я хотела чтобы Адриан вернул меня обратно, но не таким способом. Понятия не имею, на что еще надеюсь. Очнись, тупица. Этот кусок дерьма вытирал о тебя ноги почти целый год.

Поворачиваю голову, замечаю на прикроватной тумбочке поднос с едой и стаканом воды, приподнимаюсь на локтях, рядом со стаканом две таблетки. Выпиваю всю воду, иду к двери, дергаю ручку, заперто.

– Эй! – Ударяю ногой. Больно. И хрен кто меня слышит.