Звездная бабочка

На следующий день Адриен Вейсс собрал срочное совещание, чтобы определиться, кто войдет в число тех 144 тысяч человек, что должны составить экипаж «Звездной Бабочки». Теперь он смотрел на вещи по-другому. Проект, казалось, поглотил его целиком.

– В настоящее время мы проводим эксперимент столь же удивительный, сколь и уникальный, задавшись целью, если представится такая возможность, создать, по выражению Ива, «новое» человечество. Но что нужно сделать, чтобы это новое человечество избежало прошлых своих ошибок?

Перед собравшимися стоял уменьшенный цельный макет корпуса «Звездной Бабочки» в разрезе, внутри которого, на искусственной лужайке, помещались пластмассовые человеческие фигурки.

– Как вам известно, мой проект «Аквариум-I» провалился. Люди, собранные вместе в замкнутом пространстве, в конце концов стали стихийно воспроизводить модели поведения, которые довели наш вид до нынешнего состояния. Какова бы ни была группа индивидов, она неизбежно порождает эксплуататоров, эксплуатируемых, независимых личностей и так называемых козлов отпущения. Чем больше собирается людей, тем жестче становятся их предводители и тем хуже общество обращается со своими козлами отпущения. Тем более что, увеличивая число подопытных, мы как бы заигрываемся с огнем. (Он обвел взглядом собрание.) Если наш проект приведет к повторению прежних ошибок, тогда он не имеет смысла. Хуже того, так, по собственной глупости, мы можем перенести заразную скверну на другую планету.

– Так что ты предлагаешь? – невозмутимо спросил Ив Крамер.

– Предлагаю учинить строжайший отбор, чтобы на борт «Звездной Бабочки» не проникли ни дураки, ни подлецы.

Два последних слова, слетевших с уст ученого, всегда такого сдержанного, произвели сильное впечатление.

Среди собравшихся прокатился смущенный шепоток.

Сатина Вандербильд, не удержавшись, заметила:

– Кто-то и всех нас может посчитать дураками и подлецами.

– Пусть. Тогда, скажем так: изверги, разрушители и потенциальные самоубийцы.

– Но даже эти слова каждый понимает по-своему, – признался Габриель Макнамара.

– Ладно, давайте рассуждать здраво, – предложил Адриен, – давайте отберем по возможности не самых худших. Я верю, что Ив Крамер придумал «необыкновенный» корабль, который позволит нам покинуть нашу Солнечную систему. Так поверьте же и мне – и позвольте придумать новое «необыкновенное» человечество.

Габриель Макнамара смекнул, что для этого потребуется и новый «необыкновенный» бюджет. Впрочем, это его не смущало.

– Учитывая масштаб задачи, мне понадобятся знатоки человеческой натуры. Начнем с Сатины, если она захочет составить мне компанию.

Молодая женщина приняла озабоченный вид. Она запустила руку в коробку с пластмассовыми фигурками, игравшими роль членов экипажа, и стала перебирать их пальцами, как камушки.

21. Отбор 144 тысяч самых-самых…

Кончик ветки ткнулся в гущу листвы и разворошил рой светляков. Десятка два живых огоньков, вспорхнув, закружили во мраке.

Им незачем лететь к свету, они сами горят изнутри.

Ив Крамер долго наблюдал за ними, пританцовывая, пока от холода его не пробила дрожь.

Зачем человеку покорять внешний космос, если он не может покорить свой космос, внутренний?

Зачем лететь к какой-то далекой звезде, если не можешь долететь до звезды в своем сердце?

Он вдруг спохватился.

Вот те на, неужели я становлюсь поэтом? Это не в моем стиле.

Рядом с ним возникла высокая фигура.

Адриен Вейсс.

– Скучаете в одиночестве? Ночные прогулки вам явно по душе.

– А кто не чувствует себя одиноким? Порой мы просто складываем одиночества, только и всего. Так образуется пара. Два одиночества, существующих рядом друг с другом. Даже если у нас есть родители, дети, жены, любовницы, мы все равно одиноки.

Адриен хлопнул его по спине.

– Так рассуждает всякий холостяк! Я же другого мнения. Человеческая алхимия – увлекательнейшая штука. Ты смешиваешь людей так же, как ингредиенты торта. В расчет принимается каждый. Чуть пересолил, переложил дрожжей – торт пропал. Тогда, в «Аквариуме», я просчитался с ингредиентами, но со «Звездной Бабочкой» прежних ошибок я не допущу.

Ив взглянул на бородача, и ему показалось, что его микромир озарился светом, – впрочем, то был всего лишь лунный блик на маленьком стеклянном яйце.

Через несколько дней Адриен Вейсс оборудовал психологический кабинет и собрал у себя лучших вербовщиков с промышленных предприятий, специалистов по набору высококвалифицированных кадров, управляющих человеческими ресурсами, психологов, психоаналитиков, кастинг-директоров кино.

Он попросил их придумать контрольное задание, чтобы отобрать 144 тысячи «по возможности не самых худших» кандидатов.

На первом собрании 32 эксперта, а также Ив, Сатина и Габриель определили три требования к отбору.

1. Самостоятельность. То есть способность самому справляться с поставленными задачами, не прибегая к посторонней помощи.

2. Уживчивость. То есть способность ставить коллективные, общие интересы превыше собственных.

3. Мотивация. То есть стремление к тому, чтобы проект «ПН» в общем увенчался успехом.

Тут открылась дверь, и в кабинет, опираясь на костыли, вошла Элизабет Мэлори.

Ив опустил голову, но капитан, будто переборов отвращение, присела к столу неподалеку от инженера. Их разделяли только двое: Сатина и Адриен.

Смекнув, что не худо бы разрядить обстановку, психобиолог поблагодарил молодую женщину с бирюзовыми глазами за то, что она присоединилась к ним. И без лишних проволочек ввел в курс дела, перечислив, что именно они обсуждали в ее отсутствие.

– Надо добавить одно простое требование, – проговорила она. – 4. Хорошее здоровье.

– Никакого курения, пьянства, наркомании, лекарственной зависимости. Просто потому, что мы не сможем производить медикаменты на борту корабля, – прибавила шкипер.

– Но без выпивки и табака можно с тоски помереть, – лукаво заметил магнат-миллиардер.

И со своей стороны попросил добавить еще одно требование.

5. Молодой возраст.

– О том, чтобы брать на борт моих сверстников, не может быть и речи, – сказал он, сдерживая смех. – Пусть я буду единственным курильщиком, пьяницей и сидящим на таблетках наркошей пятидесяти лет с гаком.

Тут он громко расхохотался, а потом мучительно закашлялся.

Инженер не мог взять в толк, шутит Макнамара или нет. Пребывая в сомнениях, он полагал, что такой проект не оставляет им выбора, а стало быть, возраст 144 тысяч претендентов должен колебаться между двадцатью и пятьюдесятью годами.

– 6. Никакой семейственности, – прибавила Сатина. – Только бездетные холостяки и незамужние, не имеющие родственников на иждивении.

Все согласились.

Адриен Вейсс попросил включить и свое требование.

7. Обитатели Цилиндра должны иметь специальность и обладать каким-нибудь особым талантом.

Он принялся доказывать, что на борту корабля предстоит воссоздать не только экологическую цепочку, но и социальную. А для этого понадобятся дополнительные, узкие специалисты – врачи, биологи, химики, а кроме того, учитывая, что корабль будет устроен по принципу большой деревни, – фермеры, пекари, повара, кузнецы, ткачи, архитекторы, строители, ремесленники.

– И даже люди творческие, – прибавила Сатина. – Музыканты, художники, певцы.

– А может, и комики – для снятия напряжения… Коль скоро у нас не будет ни выпивки, ни наркотиков, – вспомнил Ив Крамер, – придется как-то устраивать свой досуг.

– Наверно, будут нужны и дополнительные космические штурманы? Не можем же мы полагаться на одну-единственную, хоть и непревзойденную, Элизабет Мэлори, – подчеркнул Макнамара.

Та согласилась, сказав, что придется взять на борт всех шкиперов, вместе с которыми она работала над проектом в Навигационном классе.