Страница 28 из 41
Ночью два флота разошлись – обе стороны заявляли, что противник отступил. Представляется, что испанцы ушли первыми, поскольку сам Рибера написал: «они следовали за мной до следующего утра», а потом «позорно бежали», и он тогда был «в середине пролива». По венецианской версии, на рассвете 21-го противник уже почти не был виден – удалился в направлении венецианского побережья.
В ранней биографии герцога Осуна сражение описывается как происшедшее «без смертей, без ран, без поджогов и абордажей, по сути, вообще без ущерба, если не считать таковым некоторую оглушенность от шума»45. Вообще-то оно было вовсе не таким уж бескровным, поскольку Рибера сообщил о потерях 12 человек убитыми и 30 ранеными, а также повреждении кораблей. Однако, учитывая число участвовавших в нем кораблей и продолжительность сражения, ущерб действительно был удивительно мал46. Определенно в течение следующих дней непогода нанесла кораблям ущерб больший, чем орудийный огонь 20-го.
После боя Рибера писал, что намеревался остаться на своем месте стоянки. Но следует отметить, что в рассказе офицера флагмана сказано следующее: испанцы находились на пути в Неаполь «со своей победой» и уже добрались до Отранто, что к югу от Бриндизи, когда попали в шторм. Их отнесло сначала к Валоне, а потом к Бриндизи, прежде чем они сумели найти укрытие в районе Манфредонии, в 120 милях к северо-западу.
Венецианцам повезло меньше. Веньер считал, что обязан организовать преследование, чтобы хотя бы как-то оправдать тот факт, что «такие большие силы не достигли ничего». Однако он решил обойтись без галер, считая погоду угрожающей. Поэтому он вышел в море на борту галеона «Бальби», одного из немногих истинно венецианских кораблей, назначил достойных доверия офицеров на голландский арендованный корабль «Тре Ре» (три короля) и один галеас и отправил галеры обратно в Себенико. Вечером поднялся сильный ветер, и на следующее утро Веньер, который в тот момент находился у небольшого островка Пелагоса (Пелагружа), обнаружил, что с ним осталось только 7 парусных кораблей и 3 галеаса. Остальной флот – 11 кораблей и 2 галеаса, – которым командовал Морозини, Capitano delle Navi, исчез. 7 декабря они соединились у Курцолы, переждав непогоду в укрытии Рагузы без потерь. Галерам повезло намного меньше. Пять из них разбились у острова Мел еда (Млет), было много погибших.
Результат сражения, точнее, отсутствие результата вызвало большое недовольство в Венеции. Несколько командиров лишились своих должностей. Алмериго Бальби, капитан галеона с таким же названием, был сослан на три года и объявлен неспособным занимать аналогичные должности. Веньер, хотя его ни в чем не обвиняли, ушел в отставку по причине ухудшения здоровья, и его преемником стал Пьетро Барбариго, хотя прибытия преемника пришлось дожидаться несколько месяцев.
В ожидании он оставался на далматинском побережье между Рагузой и Спалато, производя мелкий ремонт и получая подкрепление с Крита и из Венеции. На противоположном берегу Адриатического моря Рибера 17 февраля отбыл из Манфредонии в Бриндизи, но не демонстрировал никаких признаков активности. Он определенно ничего не сделал для предотвращения прибытия войск Левенштайна, которые, судя по всему, беспрепятственно достигли Венеции47.
До этого времени Осуна, по крайней мере, пытался оправдать свое неоднократное неподчинение приказам из Испании. Но теперь он начал действовать почти как независимый правитель. Он знал, что венецианцы просили разрешения нанять (зафрахтовать) корабли в Англии и Нидерландах, и 1 января 1618 года написал испанским представителям в этих странах, предлагая предпринять аналогичные шаги от его имени. Он даже лично написал об этом королю Иакову I. В Англии ответ был следующий: если королю Испании нужны корабли, пусть обратится по этому поводу лично. Вероятнее всего, ответ голландцев был таким же. Как бы то ни было, Осуне не сопутствовал успех ни в одной из этих стран48. Венецианцы получили разрешение зафрахтовать 12 кораблей в Голландии и 8 – в Англии49.
Голландский контингент под командованием Мельсиора ван ден Керховена (Melcior van den Kerchove) отошел от Тексела 18 мая в компании с флотом из 10 голландских военных кораблей под командованием Муи Ламберта50, который направлялся в Средиземное море для ведения операций против алжирцев. Англичане вышли из Дептфорда примерно в это же время и, вероятно, шли чуть позади голландцев, которые вошли в Гибралтарский пролив 24 июня51, и обнаружили, что путь им преграждает испанский флот под командованием Мигеля де Видазабаля. Ламберт, как представитель нейтральной страны, держался в стороне52, а корабли Керховена под венецианскими флагами пробили себе путь, но после боя, длившегося с трех часов пополудни до ночи, в котором испанцы потеряли 70 человек убитыми и ранеными, а голландцы – 40. Той ночью Видазабаль получил указание не нападать на венецианские корабли.
Испанское правительство решило положить конец полуофициальной войне с Венецией и, несмотря на все доводы Осуны, отправило ему приказ, составленный в таких выражениях, что даже Осуна не посмел его проигнорировать. Ему предписывалось немедленно вывести свой флот из Бриндизи в Мессину, если он еще этого не сделал53. Между прочим, он вроде бы послал необходимые инструкции Рибере 30 мая или даже раньше, когда писал ответ в Испанию, подтверждающий получение предыдущих приказов. Он утверждал, что давно бы вывел свой флот, если бы только получаемые им приказы были «строго определенными»54. Одновременно он просил предоставить ему отпуск, чтобы продать 15 галеонов, которые он считал своей собственностью, безусловно надеясь, что их купит король. Согласно венецианским рассказам, Рибера ушел из Бриндизи в начале июня.
Возможно, хотя и не точно, что неожиданная уступчивость Осуны объясняется провалом так называемого «испанского заговора» против Венеции, дела, последствия которого озадачили историков обеих стран55. Некоторые вообще отрицали, что такой заговор имел место. Отметим только, что в мае 1612 года в Венеции было казнено много людей по обвинению в заговоре против республики, и среди них был Жак Пьер, французский корсар, по-видимому дезертировавший со службы Осуне в Венецию годом раньше. Он был послан заступить на дежурство на флоте в начале мая и был казнен там без суда, в соответствии с приказом из Венеции. Осуна почти наверняка знал о заговоре и мог надеяться воспользоваться его преимуществами, но нет никаких свидетельств того, что он отдавал соответствующие приказы Рибере.
Барбариго, новый командир венецианского флота, наконец, в начале мая, отбыл из Венеции, чтобы занять свою должность56. Он вышел в море из Курцолы (Корчула) с 18 парусными кораблями, 5 галеасами, 24 галерами и некоторым количеством небольших судов 25 мая и 28-го уже появился у Бриндизи. Рибера показал, что выходит, но одумался, и в этом его оправдывает письмо Осуны, которое тот написал, как только узнал о приближении венецианцев, о том, чтобы флот ни в коем случае не вступал в бой, если только его к этому не вынудят.
Барбариго отправился на Корфу, чтобы принять подкрепление из 10 галер, ожидаемых с Крита, и обнаружил, что четыре из них по пути получили повреждения. Он совершил нечто вроде триумфального показательного плавания вдоль берега Италии и вернулся в Мел еду 23-го. Во второй половине июля он повторил то же самое, но в меньшем масштабе, и, возможно, именно тогда или вскоре после этого к нему присоединились корабли из Англии и Голландии. Как бы то ни было, 18 сентября, когда он в следующий раз появился в районе Бриндизи, в его флоте было 33 парусных корабля. Форты открыли огонь, но безрезультатно, и венецианцы стали утверждать свое господство на море, захватывая торговые суда, которые старались избежать выплаты установленной дани. Немного позже одно из венецианских судов встретил рагузский корабль, который открыл огонь, и вскоре его вынудили выброситься на берег между Отранто и Бриндизи, чтобы избежать захвата. После этого Барбариго дошел до Занте, отослал обратно критские галеры и удалился на Корфу, где в сентябре умер.