Страница 73 из 109
Забвение отпускало слишком быстро, через секунду придётся открыть глаза и во всём разобраться. В душе Лики кипела ледяная ярость. Кем бы ни была таинственная незнакомка, она за это заплатит! Даже если гостья окажется призраком или проекцией подсознания!
На шее справа чувствовалась неяркая колющая боль, будто кто укусил или ужалил. Лика потянулась, чтобы потереть больное место, но кто-то перехватил руку и насильно удерживал в мягкой ладони. Этот кто-то осторожно погладил девушку по голове и произнс:
— Лежи смирно и дыши глубже! Сейчас пройдёт!
Голос Стаса успокаивал, вряд ли мужчина мог причинить ей зло.
Девушка зажмурилась от яркого света и тут же вновь приоткрыла слезящиеся глаза. Потолочные лампы и жёсткий пол причиняли неудобство, ноги лежали на чём-то мягком, шея затекла в неудобной позе. Где-то недалеко вполголоса говорили мужчины, Лика сразу узнала голос Тимофея: он о чём-то яростно спорил с Владом и Виктором.
Над ней нависал Стас, но, видимо, пока она лежала с закртыми глазами, ушёл. Откуда-то появился Костя, с любопытством разглядывал её пару секунл, и исчез.
— Стас, — слабо позвала она доктора. — Помоги мне встать.
Доктор внимательно посмотрел на Лику, словно оценивал её силы.
— Уверена, что хочешь?
Девушка кивнула и сглотнула слюну.
— Это правда, — выдавила она из себя. — Мне не показалось? Это правда Она?
— Видимо, да. Хотя для меня полнейшая загадка - как удалось выжить на чужой планете столько лет! Но она обещала показать нам нечто “интересное и удивительное”. Даже думать не хочу о том, что это может быть? Скорее всего, женщина повредилась рассудком и стала жертвой галлюцинаций.
Лика приподнялась на локтях и посмотрела в ту сторону, откуда доносились голоса спорящих.
Дверь, ведущая наружу, была открыта, ветер приносил прохладу и делал затхлый воздух коридора чище и свежее. Стас, стоявший возле неё на коленях, помог подняться. Под ногами Лики хрустнуло, она отпрянула в сторону и качнулась, Стас подхватил её под локоть и помог удержаться на ногах.
— Я на что-то наступила.
— Да и чёрт с ним, с патроном. Тонизирующих лекарств у нас полно. Ты как, сможешь сама стоять?
— Думаю да, перед глазами разноцветные круги плавают.
— Я усажу тебя, давай вернёмся в ближайшую каюту.
— Нет! — резко выкрикнула Лика так, что у неё снова перехватило дыхание. — Я хочу выйти, на свежем воздухе мне станет лучше. Сколько мы уже без шлемов и масок?
Доктор посмотрел на свой браслет и спокойно произнёс:
— Чуть больше трёх часов. Не надо беспокоиться о том, что мы не в силах изменить.
— Этого слишко мало, чтобы произошли необратимые изменения, — упрямо твердила Лика вполголоса.
Стас хотел возразить, это было заметно по его сжавшемуся в тонкую линию рту, но, посмотрев в глаза девушки, доктор промолчал и предложил свою руку.
Лика чувствовала слабость во всём теле, но старалась идти быстрее; огромных сил ей стоило успокоиться хотя бы внешне, принять невозмутимый вид. Свободной рукой девушка пригладила волосы, выбившиеся из тугого пучка на затылке.
— Как я выгляжу? — спросила она, притормозив на пороге. — Я должна быть опрятной.
Стас удивлённо посмотрел, на его лице отпечаталась мысль: “Как ты можешь сейчас об этом думать?”, но тактичность взяла верх, и доктор сухо ответил:
— Нормально.
Лике хотелось всё объяснить невозмутимому моралисту, но как это сделать, если времени мало, дыхание сбивается, мысли путаются, а отношения с матерью в двух словах передать нельзя? Девушку тут же пронзила мысль: не приревнует ли Олимпиада, потерявшая красоту, собственную дочь к её же, пусть и потрёпанной красным светилом, молодости? Сейчас меньше чем когда-либо, Лика хотела заставить мать страдать.
— Не осуждай меня, пожалуйста, — вымолвила она, просительно взглянув на суровое лицо спутника. Тот скользнул равнодушным взглядом по её лицу и произнёс:
— Это меня не касается, я не делаю поспешных выводов. Пойдём!
Ветер обдал тёплым воздухом разгорячённое лицо, Лика ступала нарочито медленно, делая вид, что не совсем пришла в себя. Предстоящая встреча страшила её. Девушка была растеряна и не знала как себя вести с этой, казавшейся чужой женщиной. Она так долго этого ждала, что теперь не было сил радоваться, в душе поселилась опустошённость, свило гнездо разочарование, и от этого было больно и обидно до слёз. Неужели она такая же высокомерная и безжалостная?!
Нет, причина была иной. Лика не верила в то, что перед ней Олимпиада, свою мать она давно оплакала и уже стала постепенно смиряться с потерей. И была готова жить дальше, если так будет угодно планете. А теперь, девушка не знала что делать и как себя вести с этим Существом, отдалённо напоминающим красавицу Олимпиаду, победившую возраст.