Страница 15 из 109
Капитан разрешил им с Варей перемещаться по кораблю в обмен на мелкую помощь с их стороны. Лика заполняла отчёты о пробах воздуха в разных отсеках. Варе выпало вести электронный журнал проб пищи.
Звездолёт уже двигался по коридору, так называемой трубе, со скоростью, превышающей запланированную для подобных полётов. Не торопиться было нельзя - впереди космическое море, которое надо пересечь как можно скорее и с минимальными потерями. А там, за пределами, ждало ещё большее искривление пространства, чтобы обмануть время. Иначе, пока они вернутся, на Земле пройдут тысячи лет. Может, их планеты и вовсе не будет.
Лика радовалась, что летит навстречу разгадке и часто бродила по коридорам, напевая себе под нос. Она, вопреки всему верила, что им суждено не только долететь, но и вернуться. "Не всем", — нашёптывала интуиция, но "девушка, летящая к звёздам", Лика любила говорить так о себе, не слушала мрачные прогнозы.
Они отставали от графика, и капитан становился всё требовательнее, увеличилось количество совещаний, проверок оборудования, видеоконференций с Землёй, раз десять были перепроверены расчёты штурманом Анатолием Старковым. Всё это Лика знала со слов Вари, а та от своего мужа, которого видела всё реже.
Атмосфера на звездолёте стала напряжённой, Влад Каплынов, первый бортинженер, и без того отличающийся склочным характером, сделался до крайности язвительным. Больше всех его раздражала Лика: когда он встречал её в коридоре, смотрел наглым и презрительным взглядом, как на бесполезное глупое создание. Если ничего не говорил, то демонстративно хмыкал или фыркал.
Через пару дней, ожидалось важное событие, веха на звёздном пути: "Гамаюн" покинет пределы Солнечной системы. По этому поводу все, не задействованные на тот момент в управлении звездолётом лица, были милостиво приглашены на Смотровую площадку, чтобы сказать последнее "прощай" освоенному человечеством космосу.
А через десять дней Лике предстоит уснуть в этом мире и открыть глаза уже в другом. "Если проснётся", — добавляла она тут же.
После Смотрин, так окрестили это мероприятие неунывающие братья Старковы, запланировали торжественный ужин в столовой третьего уровня, которая одновременно служила и большим залом для совещаний. Здесь проходили сборы команды для видеосвязи с Землёй: получения напутствия Президента, проведения конференций с привлечением СМИ, и здесь же капитан в экстренных ситуациях отправлял сигнал на Землю. Ситуациях, когда помощь уже не потребуется или будет недоступна.
То есть на крайний фатальный момент, которого все боялись и уныло ожидали как неизбежности, вроде извержения вулкана, у подножия которого прилепили свои хижины туземцы. Сколь усердно не поклоняются они грозному Богу, а если бабахнет, пощады не будет.
Накануне События Лика зашла в лазарет: она была обязана ежедневно сдавать кучу всевозможных анализов - неизбежная рутина перед долгим сном. Сегодня была вахта Константина Суровина, доктора с добрыми глазами, у которого всегда находились улыбка и шутка для каждого.
Лика подолгу просиживала рядом с ним, помогая по мелочи. На самом деле она любила болтать с доктором обо всём, не связанном с полётом. О его коллекции миниатюрных фарфоровых котиков, держащих зонтики над восседающими на скамейках подругами. Костя рассказывал о них со смехом и умилением, будто они живые и когда на них не смотрят, ведут между собой вежливую и неторопливую беседу о погоде.
Рассказывал Константин и о прошлом лете, когда его малолетняя сестра в лесу собирала полные корзины натуральных ягод, вобравших в себя силу солнца. Как она набивала ими рот, сок брызгал во все стороны, оставляя следы на одежде. И другие истории, которые ему снились здесь, на корабле.
Лика понимала, что Константин всё выдумывает и сам в это верит, потому что на Земле давно нет лесов, ягод, заборов, да и сестры у него нет, как язвительно однажды поведал Влад. Лике страшно было представить, каково это — знать, что ты отказник и никому не сгодился даже для видимости. С другой стороны, такие дети на полном государственном довольствии, им доступно хорошее образование и лучшие места распределения.
Но рассказывал он дивно - заслушаешься. Лика и ходила к нему за отдушиной, за сказками.
Предвкушая очередную историю, она задумчиво шла по коридору второго уровня и улыбалась. Лика по-доброму завидовала воображению доктора: как ему удавалось каждый раз придумывать новые, яркие образы, будто перенесённые из сказочной страны?
Девушка посмотрела время на браслете и приготовилась извиняться за то, что пришла много раньше назначенного.
— Не надо мне угрожать, Тимофей, — услышала она голос доктора по ту сторону двери, хотя сначала и не признала его: ледяное спокойствие никак не вязались с улыбчивым Костей. Но голос был его, без сомнения. — Мы оба знаем свои слабости.
— Пороки, если быть точным, — баритон старпома Лика точно бы не спутала ни с каким другим голосом. Вечно Киреев всем пеняет на несовершенства их характеров! Глас Совести!
— Пусть по-вашему. Я понимаю человеческую природу, а ваша искусственная мораль ей вредит.