Страница 2 из 7
В первом столетии после второго пришествия пролилось немало людской крови, как с одной, так и с другой стороны враждующих лагерей верующих, но новые кардиналы держали бразды правления железной хваткой, не собираясь сдавать свои позиции ни на миллиметр. Теперь миром правили они. Во всём ордене не было ни одного человека не мечтавшего заполучить красную рясу. Из десятков миллионов последователей праведной веры она доставалась только единицам. Истинно верующим. Настоящим фанатикам своего дела. Однако, сей святой атрибут не был доступен никому, кроме избранных, в чьи ряды нельзя было пробиться из «низов». Для того, чтобы стать «краснорясым» необходимо было появиться на свет при особых условиях и в особом месте. Но кардиналы всячески поддерживали веру «детей своих» в возможность стать избранным. Ибо, стремление стать на ступень выше, подстёгивало соискателей к служебному рвению, беспрецедентной преданности и неискоренимой вере в высшую справедливость.
Помимо власти над судьбами людей, красная ряса давала множество дополнительных привилегий. От святой церкви кардиналам доставался особняк в живописном месте на одном из «живых» континентов, оставшихся после рукотворной катастрофы, набитый прислугой, современной электроникой, автомобилями, яхтами, катерами и всем, что могло бы облегчить тяжёлую жизнь священного служителя Господа, днями и ночами трудящегося во имя благополучия верующих.
Говоря простым языком, брат Стратис оказался в крайне затруднительном положении. С одной стороны его манила вероятная возможность стать обладателем красного одеяния. С другой – он должен был подчиняться всем, без исключения, законам новой церкви. Пусть даже во вред себе. В то же самое время, чтобы стать избранником Бога, нужен был кристально чистый послужной список. Малейшее прегрешение, даже такое невинное, как сон на ответственном посту, навсегда вычёркивало соискателя из многомиллионного списка желающих.
– Пойдём, подышим свежим воздухом, – предложил ему Роланд.
Брат Стратис поспешно кивнул и первым выбрался из автомобиля, существенно ослабив нагрузку на стабилизаторы машины, протяжно скрипнувшие в душной ночи прибрежного Поруса.
– Тупой жирдяй, – проворчал Роланд, как только дверь патрульного автомобиля захлопнулась.
Ночной город утопал в тёплом бризе Горячего моря и подсветке ярких фонарей, расположившихся стройными рядами вдоль мощёных полированным гранитом улиц. Сегодня диакону достался спокойный район для патрулирования. Сверкавшие хромом и стеклом высотки упирали свои башни в бездонную пропасть небес, растворяясь очертаниями в черноте космоса, сквозь которую россыпью алмазов сверкали далёкие звёзды. Это был спальный район перспективных бизнесменов и их семейств. Вряд ли за ночь здесь произойдёт нечто, несущее вред устоявшейся вере. Роланд оглянулся по сторонам. Ему захотелось отлить, но поблизости не оказалось ни одной кабинки уличного клозета. По леву руку от него простирался обширный парк. Неведомые архитекторы позаботились о том, чтобы законопослушные плательщики податей имели лучшее место в районе для отдыха в конце рабочей недели. Днём здесь было не протолкнуться от количества желающих посидеть на травке посреди каменного мегаполиса. Воссоединиться душой и телом с первозданной природой, чтобы с началом нового дня приступить к работе во благо процветания нового общества.
– Пойду проветрюсь, – бросил он через плечо брату Стратису, самолично принявшему решение прочесть, как минимум, тысячу раз «Отче наш», дабы избежать духовного грехопадения.
Во всю болтовню, связанную со вторым пришествием Христа, Роланду почему-то не верилось. Он постоянно задавал себе один и тот же вопрос. Если бы всё происходило именно так, как об этом говорили святые кардиналы, то почему Бог не приблизил заблудших детей своих к себе? Почему не правит людьми сам, а доверил это жадным до власти кардиналам? Недавно посвящённый в чин диакона, делиться с кем бы то ни было мыслями на эту тему остерегался. Он не понаслышке знал, что у служителей святой церкви была обширная агентурная сеть, собиравшая по крупицам информацию о каждом гражданине империи. Всех выявленных инакомыслящих приговаривали к прилюдной кремации заживо, дабы остальным было неповадно сомневаться в божественном предназначении пастырей. Показательные смерти приурочивали к праздникам, чтобы собравшийся на площади народ мог насладиться ярким зрелищем сошествия еретиков в геену огненную. В эти дни город окутывал удушливый смог, а солнце светило тусклее сквозь полупрозрачные дымные облака, в кои превращались отошедшие в иной мир мученики.
Роланд продрался сквозь цеплявшуюся за рясу тысячами мелких иголочек живую изгородь, намереваясь обмочить ближайшее дерево. Если бы кто-нибудь заметил его за этим занятием, это бы грозило очередным наказанием, коих за сегодня диакон набрал уже три. Но густые кроны деревьев не пропускали уличное освещение сквозь листву, поэтому можно было наплевать на устоявшиеся запреты. Он задрал затасканную рясу, под которой оказался боевой спецкостюм пятого поколения, предназначенный для защиты святых блюстителей справедливости от покусительства воинствующих ячеек неверных. Расстегнул клапан и с наслаждением выпустил струю, задрав голову вверх и разглядывая звёзды сквозь прорехи ветвей. Было тихо. До конца рабочей смены оставалось три часа. С приходом утра он сдаст вверенный ему бронированный внедорожник «цербер», специально разработанный для решения оперативных задач автомобильным концерном «Фуйзи моторс», диакону дневного ордена и со спокойной душой отправится в новое жилище, положенное по случаю повышения в чине. Три спокойных часа до рассвета…
Если бы он был единственным членом оперативной группы. Но три часа наедине с потным и жирным братом Стратисом перечёркивали любую прелесть любого места, где бы им ни приходилось бывать. К тому же, он оказался тем ещё трусом и жополизом. С таким о жизни не поговоришь и в квартал терпимости не сходишь, когда ночная смена слишком затягивается. Сдаст, не моргнув и глазом. Нужно будет попросить приора, чтобы ему назначили в напарники другого семинариста. Придётся подмазать главного смены, но в пределах разумного, дабы не оказаться пред светлыми очами судебного викария за попытку дать взятку святому хранителю веры при исполнении служебных обязанностей.
Неожиданно в ночи раздался звонкий дребезг разбившегося стекла, разнёсшийся по кварталу хрустальным перезвоном. Роланд поспешно привёл себя в порядок и насторожился. Вдалеке громыхнула входная дверь и в тишине ночи отчётливо раздался дробный перестук женских каблуков. Он опрометью выскочил на проезжую часть. Брат Стратис стоял посреди улицы, разинув от неожиданности рот, и подслеповато вглядывался вдаль.
– Чего стоишь? – крикнул ему Роланд. – На выручку! Не видишь? Женщина нуждается в помощи.
Диакон побежал навстречу незнакомке, сдёргивая с плеча крест связи. Мгновением позже, скинув с себя оковы страха, тяжело переставляя ноги и громко сопя, побежал брат Стратис.
– Нештатная ситуация, – доложил Роланд. – Требуется наша помощь.
– Что у вас случилось? – отозвалась рация тревожными интонациями.
– Похоже, что женщину кто-то преследует. Мы бежим к ней.
– Ну, слава Иисусу Христу! – взмолился голос приора. – К празднику наберём десяток грешников, чтобы выполнить план по поимке неверных.
Роланд при этих словах болезненно сморщился. Приор, похоже, метит на место аббата, скончавшегося недавно от сердечного приступа! Вакансия до сих пор открыта, а верховный епископ не торопится заполнить брешь в рядах святых защитников. Краем уха диакон слышал, что история со смертью аббата попахивает гнилой ересью. Мол помер он не своей смертью и не у себя дома. Когда в процессе расследования раскрылись все обстоятельства этой тёмной истории, разбирательство по делу скоропостижной смерти передали аж в генеральную судебную службу. А это означало серьёзную чистку в низших должностных рядах. Столь неуместная смерть аббата вытянет на свет множество грязных делишек его ближайшего окружения. Много голов полетит с плеч. И курортный мегаполис империи заволочет смог от беспрестанно работающих печей крематориев. Роланд улыбнулся, довольный своими выводами.