Страница 2 из 103
Те закивали головами, но по глазам видно, что на счет Кола у них уйма вопросов.
«Кажется, после школы я таки задержусь», подумала про себя Ребекка и отправилась с подругами на обед. Ну как на обед, Бонни и Давина обедали, а наша троица вампирш, заранее приготовила замаскированный под колу пакет крови. Краем глаза первородная заметила, как сгущаются на небе тучи, скорее всего, будет сильный дождь. «Постарайся не промокнуть, братец», улыбнулась про себя Ребекка и направилась с подругами в столовую.
Девушки заняли место у огромного окна. Они любили сидеть за одним столом, обсуждая свое девичье, кроме того, какой-то умный архитектор расположил столовую так, что окна смотрели на лес, так что там был самый лучший вид.
Рассказ Ребекки о подругах:
С Еленой, Бонни и Кэролайн я подружилась давно, ну в принципе у нее и выбора не было, они были дочерями из трех семей основателей, но кроме Бонни, ее семья переехала, когда город уже был основан, но их семья сделала не мало, так что тоже входят в Городской совет. Они уже не мало пережили. Елена была человеком, пока братец Никлаус не приложил свои вредные, нахальные и амбициозные ручонки к ее судьбе, закончилось все тем, что она стала вампиром. С Кэролайн другая история, ее обратила долбаная манипуляторша и главная стерва за последние 500 лет — Кэтрин Пирс. Которая должна была пройти судьбу Елены, но оказалась слишком живучей, и чтобы спасти свою жалкую шкуренку, обратила Кэролайн в вампира (жаль не предугадала, что Ник по уши влюбиться в эту веселую блондинку), а также заставила Тайлера Локвуда пробудить проклятие оборотня, но его жизнь спасло везение. А точнее от смерти его спасло то, что Ник привез с собой другого оборотня-жертву для снятия проклятие оборотня наложенного нашей матерью. Да, что не говори, а если Никлаусу Майклсону что-то нужно, он снесёт все преграды, при этом сделает так, что бы в будущем они больше не возникали. А Давина, милая, добрая девушка, она просто ангел во плоти. Ее полное имя Давина Клэр, из очень сильной ведьмовской семьи Клэр. Она переехала в Мистик-Фоллс пол года назад. Как оказалось, перед этим ее принесли в качестве дара на жатве. Точнее родная мать отдала дочь на гибель. Бедным девушкам сказали, что они просто уснут и проснутся. Но, я думаю, вы поняли, что их круто надули. Вместо сна им перерезали глотки, а потом их воскресили предки, но психологической травмы хватит всем им на всю жизнь. Давина, долго не думая, сбежала от этого дурдома по дальше и попала к моему бывшему парню и приемному сыну Ника, Марселусу, хотя сейчас он просто называет себя Марсель Жерар. Так вот он помог ей сбежать из города и каждый месяц присылает ей не маленькие суммы на карточку, которые помогли бедолаге купить здесь квартиру, машину и жить, не беспокоясь о том, что у нее завтра не будет что есть, и крыши над головой. Ну что скажешь, хоть Марсель и вырос в нашей чокнутой на всю голову семейке, он добрая душа. За это я его и полюбила, или даже до сих пор люблю. С покупкой дома и машины помогла наша семья, по просьбе Марселя, мы познакомились, когда она появилась на пороге нашего дома. Давина мне сразу понравилась. С тех пор и дружим. Она конечно скромная девушка, тихая, не конфликтная, но вампирам ее лучше не злить. У тех, кто разозлил, были либо вскипячены мозги, либо свернутая шея, либо порой и то и другое вместе. Короче, она тихая, но с характером. Такие, как раз нравятся Колу. (Ой не туда понесло, а то и подругу потеряю. Хотя может их свести с Колом? Хотя нет, он с легкостью разобьёт ее и без него потрепанное сердце. Ведь Кол, никогда и никого не любил). Про нее можно сказать «В тихом омуте, черти водятся».
***
Тучи над Мистик-Фоллс все сгущались, и в скором времени пошел дождь, который спустя некоторое время превратился в настоящий ливень. По шоссе неслась чёрная Ferrari, практически на полной скорости. Шоссе было пустым, а при таком ливне только ненормальные захотят выехать из города, так что водителю можно было разогнаться хорошенько, что бы почувствовать скорость и насладится сполна столь шикарной машиной. Ну конечно, если из-за мокрой дороги не полетишь на крутом повороте в лес или в реку. За рулем машины сидел парень девятнадцати лет с взъерошенными темно-каштановыми волосами и темно-карими глазами или как порой многие любят говорить с глазами самого горького шоколада в мире. Много девушек утонуло в этих глазах, еще больше попалось на его улыбку и очарование. И лишь немногие остались в живых от его клыков. А те, кто остались, благодарили судьбу за то, что она дала им шанс выжить, после нападения самого кровожадного и буйного из семьи Майклсон. На лице красовалась фирменная ухмылка. Но на этот раз он не ехал, что бы рушить или калечить (ну тут уже как получиться), а для того, что бы вновь воссоединиться с семьей против общего врага, который уже близиться, только его семья пока этого не знает. Если бы не обстоятельства, то может быть, он еще позажигал во Французской Ривьере или полазил по-джунглях Амазонки. А может быть съездил в Токио, попить саке вперемешку с кровью японских девушек. Но, увы, обстоятельства требуют возвращения в семью.
Хотя парню было и немного грустно от того, что он возвращается в семью, везя вести о враге, а не по тому, что тосковал по ним все это время, и ему просто хотелось их увидеть. Но столетия безразличия, предательств, непонимания уже давно выстроились огромной стеной вокруг младшего Майклсона и перейти через нее очень трудно, а кому-то растопить этот лед, он не позволял. Не потому что не хотел, а потому что знал, что Ник через свою паранойю, скептицизм, неспособность любить по-человечески и нежелание оставаться одному, заберет это счастье, как забирал у Ребекки и Элайджи веками. А они, то и делали, что выбирали его каждый раз и прощали, не смотря на то, что из-за него их сердца разрывались от боли. Кол никогда не хотел испытывать этого чувства, так что на протяжении тысячелетия, просто выстроил огромную стену вокруг своего сердца и не пускал в него никого, даже семью. Он знал, что если пустит и Ник заберет это, то он просто никогда его не простит, а тогда жди беды, очередного разгрома с горой трупов и кинжал в сердце. А сколько, он уже получил этих кинжалов. Хотя последний был самым горьким, ведь к боли от клинка, к нему добавилось предательство сестры и ее ликование, когда она смотрела, как Элайджа и Ник, всовывали в его сердце клинок и упаковали в гроб на целый век.
— Черт, а я и вправду должков не забываю. Надо будет, как-нибудь припомнить это Бекке и проучить немножко, — сказал младший Майклсон пустому автосалону.
Он выбросил все ненужные мысли из головы и немного сбавил скорость, так он уже доехал до города. К дому рукой подать.
Кол посмотрел на часы в мобильнике. 14:50. Он говорил, что приедет вечером, но получилось вылететь раньше, та и новая машинка, которую ему купил его знакомый, и пригнал прямо в аэропорт, уже с самого утра ждала его на стоянке аэропорта. «Жуть как с ветерком хотелось прокатиться».
Вот только дождь не давал покоя.
— Такой ливень. Неужели они уже здесь. Надеюсь, нет. Хотя небо выглядит так, будто рыдает. Ведь небо плачет, если у него забирают душу, — тихо проговорил Кол, и сильнее сжал руль.
«Дом, милый дом», подумал младший Майклсон, когда увидел первые очертание огромного двухэтажного особняка их семьи. Кажется, только вчера он разнес пару стен головой Ника, когда только проснулся после столетней спячки, Элайдже кажись, тоже тогда досталось…
Особняк Майклсонов. Тоже время…
Эстер, вовсю копошилась, что бы за семейным ужином все прошло идеально и ее самый младший сын из ныне живых (не будем забывать о бедном Хэнрике, которого растерзали волки) почувствовал семейную атмосферу, и что все рады, что он вернулся в лоно семьи. Финн с Элайджей ей помогали. Ник отправился в погреб, чтобы отыскать хорошее вино, и заодно прихватить лишний ящик бурбона, который, как он думает ему понадобиться после сегодняшнего вечера, кроме того, младший братец вполне может составить ему компанию, и помочь опустошить этот ящик любимого алкогольного напитка.