Страница 9 из 23
‒ Давай, на каталку перелазь, ‒ кивнул тот, что ростом пониже.
‒ На кой? ‒ удивился Макс. ‒ Я же вроде в эпидемке.
‒ Положить некуда было, вот и решили проблему, а к Снайпсу у тебя врожденный иммунитет. Перелазь.
‒ Не, мужики, я головой еле кручу, а вы встать предлагаете. Как перелезу? Телепортируюсь что ли? Я ж не эсп.
Санитары переглянулись.
‒ Перетягивать громилу не стану, ‒ запротестовал долговязый. ‒ Глянь, в нем же больше сотни! Откуда только у торчка столько мышц? Тут из качалки не вылезаешь, а на выходе ноль.
Сетования санитара Макса удивили. Сам себе он казался щуплым, хилым. Не то, что раньше. Когда-то его называли Железным Фреем, а в боевом скафандре он и вовсе на скалу походил. Враги боялись, свои уважали. Солдаты готовы были молиться на своего сержанта - сотни раз он из пекла ребят вытаскивал. А теперь Железный Фрей - разлагающийся изнутри калека.
Макс рассмеялся. Смеялся не над санитаром и его жалобами, а над собственной жизнью.
‒ Слушай, приятель, кончай ржать. Совесть имей, ‒ нахмурился коротышка. ‒ Нам что, тягать тебя? Давай, перелазь.
‒ Хоть поможете? ‒ спросил Макс, пытаясь подняться.
Путешествие с кушетки на каталку оказалось не из приятных. Каждое движение отзывалось пронзительной болью, в висках пульсировало. Но еще хуже была поездка по бесконечному коридору, казалось, колеса скачут не по плитке, а по рельсам. Подступила тошнота, и Макс едва сдержался, чтобы не испортить увлекательный вояж.
Его привезли в светлое помещение. Индивидуальная палата: чистая, с компьютером, даже ваза с цветами имелась. Приятную глазу картину портил какой-то тип в черном тренче, стоящий у окна. Макс попытался подняться, чтобы его разглядеть, но снова накатила тошнота, и он откинулся на подушку.
‒ Жалкое зрелище, господин Фрей, ‒ заговорил незнакомец, продолжая глядеть в окно. ‒ Столько наград, столько побед в боях, а итог… Мягко говоря унылый. Деградация? Отсутствие силы воли? Отсутствие мозгов? Общество грезит прогрессом, а такие как вы с удовольствием на дно ныряют. Никогда не пойму подобной тяги к саморазрушению. Глупо.
Макс промолчал - боролся с тошнотой и диким желанием заехать хамоватому типу по физиономии.
Незнакомец ухватил стул за спинку и пододвинул к кушетке. Стальные ножки пронзительно заскребли по плитке. Теперь удалось рассмотреть собеседника: лицо веснушками осыпано, взгляд ехидный, на тренче майорские погоны. Служба галактической безопасности ‒ понял Макс.
СГБэшник заметил, что он пялится на погоны и ухмыльнулся.
‒ Майор Роб Кавило. Будем знакомы.
‒ С каких пор наркоманами майоры занимаются?
‒ Не занимаются. Я здесь по другому поводу.
‒ Не понял.
Кавило наигранно вздохнул. Лениво скользнул взглядом по палате и уселся поудобнее, закинув ногу на ногу.
‒ Видите ли, господин Фрей, у меня для вас предложение. Некая влиятельная корпорация нуждается в людях… как бы правильно выразиться… ‒ он задумчиво подпер кулаком подбородок. ‒ В людях, которым нечего терять. Корпорация даст шанс выжить, а вы взамен станете служить верой и правдой. По-моему, звучит неплохо.
‒ А в вашей мега-влиятельной корпорации историю болезни читали? Эта фигня не лечится. Я разлагаюсь изнутри, если что.
‒ Конечно читали, ‒ отмахнулся майор. ‒ Скажу больше, в корпорации могут все исправить. Получишь отличную аугментацию и новые органы. Наши доктора и не на такое способны. Правда, есть определенное условие. Придется умереть.
‒ Неудачная шутка и к тому же злая. Так что засунь свое предложение куда подальше, и сам катись туда же.
‒ А где манеры? Перед тобой человек, у которого две ноги и две руки. Не стоит грубить.
‒ Угрожаешь?
‒ Это лишнее, ‒ усмехнулся майор. ‒ Что с вас ВКСников возьмешь? Тупые киборги. Нет, чтобы подумать, так сразу в штыки. Я предлагаю новую жизнь, работу и деньги для жены. Она ведь беременна, если не ошибаюсь?
‒ Не твоего ума дело, ‒ насупился Макс.
Майор коснулся браслета на запястье и серебристый хэндком вмиг выдал файл. Проекция застыла в воздухе, спрятав за мерцающими буквами рыжую физиономию.
‒ Глянь, ‒ он протянул файл и увеличил. ‒ Тут сумма, о которой идет речь, и кое-какие подробности о работе.
Завидев цифры, Макс удивленно округлил глаза. Пришлось дважды ноли пересчитать, вдруг померещилось? Только магии цифр оказалось недостаточно, чтобы побороть отчаяние и отвращение к себе.
Майор заметил сомнение и в пространстве появился еще один файл.
‒ А это, ‒ Кавило передал документ, ‒ это твой будущий босс.
Макс долго всматривался в досье. Первое, что пришло в голову: «Быть не может! Получается, нет ни больницы, ни рыжего ‒ я попросту обдолбан. Это невозможно. Мертвецы не возвращаются с того света, Рэйн Аллерт давным-давно покойник». Мысли роились, сливаясь в тягучую массу, и лишь острая боль напоминала о реальности. Макс хотел что-то сказать, но получилось вымученное:
‒ Это же…
‒ Да-да, именно. Фантом.
Макс усмехнулся.
- Что же это за всемогущая корпорация, которая покойников воскрешает?
- Если согласишься, то тайна перестанет быть таковой.
‒ Согласен, ‒ тут же выдал Макс.
‒ Отлично. Сейчас позову ребят, вколют тебе крэш. Причина смерти ‒ передозировка. Вдова получит деньги под видом государственной компенсации, а мы встретимся через неделю-другую на инструктаже.
Миллион вопросов застыл на языке, но Макс ни одного не успел задать. Майор стремительно вышел из палаты, а над каталкой склонились уже знакомые санитары. Лица под масками и свет далекого солнца, пробивающегося сквозь окно ‒ последнее, что он увидел.
Инквизитор
Имя: Александр Веласкис
Возраст: 32 года
Сан: инквизитор первого ранга, Ордена Святой Инквизиции; лишен сана по решению трибунала
Локация: остров Забвения, океан Мяру́н, планета Терра-Нова, ОСП.
В келье пещерного скита было прохладно и сыро. Грубый камень холодил босые ступни, но Александр даже не смотрел на ботинки, сиротливо жавшиеся у стены. Вся его одежда: потертые кожаные штаны да серая холщовая накидка с дырами. Обнаженный мускулистый торс покрывали мелкие рубцы от нейрохлыста, светло-пшеничная щетина давно превратилась в длинную бороду. Волосы тоже отросли - впору шнурком перетягивать.
Толстые свечи роняли восковые слезы на медные блюдца. На каменных стенах плясали тени, сливаясь в причудливые образы, а запах благовоний витал в пространстве. Александр придвинул свечу ближе ‒ теперь видна каждая строка Кодекса. Опустился на колени, смиренно склонив голову, и погрузился в мысли о покаянии.
Тишину нарушали капли воды, срывавшиеся с выступа на своде кельи. Кап-кап… Кап-кап… Грот служил тюрьмой, а келья - камерой. И не заперты здесь решетки, и нет дверей, и периметр энергощитами не огорожен. Да только не сбежать. Остров Забвения ‒ маленькая точка в океане Мяру́н. Раз в сто дней прилив пожирает сушу, а вместе с ней тех, чья вера пошатнулась.
Александр провел здесь девяносто восемь суток. Девяносто восемь дней молил Творца о прощении, и по окончании срока примет Забвение. За пособничество эспиритуалам-отступникам он был изгнан из Ордена. И нет ничего хуже для Инквизитора… Разве что утратить веру.
Мерно горели свечи, жертвуя восковым сердцем. Капли воды срывались вниз, превращаясь в лужу. Губы тихо шептали молитву:
‒ Domine Deus, firma fide credo, et confiteor omnia et singular, quae sancta ecclesia Inquisitio… [1]
Эхо торопливых шагов оживило коридор, нарушив прелесть уединения. К эху прибавился плеск воды и брань. Александр нахмурился ‒ упоминание Дьявола не должно осквернять скит, и людей здесь быть не должно. Померещилось?
Боковым зрением он увидел длинную тень, упавшую на стену. Затылком ощутил пристальный взгляд, но молитву продолжил:
‒ In hac fide vivere et mori statuo. Amen.[2]