Мужчина моей судьбы

— Я-то поклялся, а вот вам откуда это известно? Впрочем, и так догадываюсь, — фрейр испепелил Эари негодующим взглядом. — Создать портал можно и на самой границе, а предупредить не только герцога, но и кое-кого другого. Звезда передвигается быстро, вам ли этого не знать, да еще если пропустить ее через Хауддан… Снова хочешь натравить иноземных магов на мэссера? Не боишься, что в этот раз ему не повезет? Кстати… я освобожу жрецов от обещания молчать. Они мгновенно растрезвонят по всему миру о пришествии новой хэленни, тем самым открыв сезон охоты на носительницу дара. Что теперь? Продолжишь упрямится? Себя не жалко, так хоть о брате подумай. Он ведь не выживет в этой гонке.

По самому больному бьет мерзавец.

Запрокинула голову, пытаясь сдержать слезы, и тут же почувствовала, как сзади меня обнимает Петька.

— Это наше общее мнение. — брат обхватил меня за плечи, прижимая спиной к своей груди. — Ты сейчас выкладываешь все условия, или… сделки не будет. И не надо шантажировать сестру моей жизнью. Я сам не соглашусь, пока не услышу, во что ты ее втягиваешь.

Фрейр ощерился и зарычал. Глаза его засверкали, по телу, потрескивая, побежали багровые молнии, волосы веером поднялись вокруг головы. Змеи больше не шипели — низко ритмично вибрировали, как натянутые струны.

Мамочки…

— Йор…

Фрейя, которую недоэльф до этого незаметно оттеснил назад, к фонтану, радужной искрой заметалась между нами, рассыпая разноцветную пыльцу. Душистая пыль закружила в воздухе, оседая на лицо, руки… на разъяренного фрейра. И молнии стали затухать, а змеи перестали вибрировать и опали, снова превращаясь в прекрасные белоснежные пряди.

— Расскажи! — нежный голосок звучал настойчиво и требовательно.

— Эари…

— Расскажи, или я сделаю это сама.

Маленькие ладошки легли на грудь Йора — как раз в том месте, где должно биться сердце.

— Ты не любишь людей и не доверяешь им. Но они, — кивок в нашу сторону, — родились в другом мире, в их душах нет злобы и предубеждений против нас. Ты знаешь, я умею видеть. Не делай врагами тех, кто способен стать союзником. Расскажи…

Не представляю, как крошечной хрупкой красавице это удалось, но Йор снова сдался. На миг сморщился, словно лимон проглотил, потом лицо его разгладилось, застыло бесстрастной маской, и он, скрестив на груди руки, холодно произнес:

— Во время венчания, смертная, ты откажешься от дара хэленни. Таково второе условие.

И только? А раньше нельзя было сказать? Нагромождение тайн, недомолвок, угроз… Все это ради одного — чтобы я отказалась от того, что мне и даром не нужно.

— Что примолкла? — ядовито осведомился недоэльф. — Не хочется расставаться со способностями? Я же говорил, — от повернулся к Эари. — Нельзя открывать правду. Людишки по натуре своей существа жадные, корыстные, властолюбивые и…

Я даже дослушивать эти глупости не стала.

— У меня два вопроса, — перебила я фрейра. — Первый. Ты заберешь дар себе?

— Какого тролля моченого он мне сдался? — возмутился фрейр. — Нет, конечно. А вот что я с ним сделаю, не твоего ума дело. И так слишком много всего тебе выболтал. Но чтобы не придумала лишнего, скажу — мир завоевывать не собираюсь, людей мучить тоже и рабы мне даром не нужны. Я все это прекрасно могу осуществить и получить в любой момент, стоит только пожелать. Давай следующий вопрос. Надеюсь, он не такой глупый.

— Хм… А к чему такие сложности? Нельзя с даром пораньше, еще до венчания распрощаться? Лучше прямо сейчас, не сходя с этого места. Или нужен какой-то ритуал? Если не смертельный, то я согласна. Боль и перетерпеть можно.

— Даже так? — вскинул брови недоэльф. — А как же слава, богатство, лучшие женихи всех королевств? Особое положение? Честь стать матерью величайшего мага? Ты — единственная в этом мире хэленни. Весь Риос будет у ног твоего первенца. У твоих ног. Не жаль это терять?

— Жаль? Мне? Ты шутишь? Да от этого подарочка Танбора с самого начала одни неприятности. Освободиться и жить спокойно… Вот оно — счастье!

— Странно… — протянул фрейр озадаченно. — Ты уверена, что вы с братом чистокровные люди? Точно? Нечисти в роду не водилось? Домовых, леших, кикимор?

Кикиморы почему-то обидели.

— Бог миловал, — отозвалась сухо. — Ну что, забираешь эту чертову магию?

— Рад бы, да нельзя, — покачал головой Йор. — Хэленни имеет право отказаться от дара один раз в жизни, во время венчания. И только добровольно. Есть еще одна сложность — жених должен подтвердить отказ и присоединиться к нему. Кстати, именно поэтому мэссер тебе и не подходит. Для него польза для рода и государства перевесит любое чувство. Любовь-любовью, а терять такую силу он не захочет и жене не позволит. Вот так-то, смертная…

Недоэльф крутанулся на месте и исчез, чтобы появится возле стола. Схватил из вазы персик, повертел его в пальцах, небрежно бросил назад и только после этого снова взглянул на меня.

— Ну что, еще не передумала отдавать дар Танбора? Как думаешь, без него простая земная девочка Маша Климова все еще будет нужна его светлости герцогу Роэму Саллеру, мэссеру, племяннику короля Намарры… и так далее? Или, может, пожелаешь проверить, лично, так сказать убедиться?

Сразу после разговора Йор исчез, дав нам время определиться с выбором.

— До заката, — пояснил он на прощание. — Дальше или вы соглашаетесь, и мы проводим ритуал, или тут же убираетесь из Хауддана и сами со всем справляетесь. Или не справляетесь… Это уже не мое дело.

Потом он сбежал. А Эари осталась. Вздохнула грустно и предложила нам отправиться на озеро.

— Там лучше думается…

И вот уже несколько часов я сидела на ближайшем к берегу плоском камне, болтала ногами и безучастно следила за тем, как по воде расходятся круги. В голове царила полная неразбериха, на душе — уныние и тоскливое отчаяние. Выхода из создавшейся ситуации я не видела. Совсем.

Петька, напряженный, взъерошенный, некоторое время отирался рядом, но какая от него сейчас помощь? Клятву давать мне и жениха этого птархового искать тоже мне, от брата в данном случае ничего не зависело. Все, что он мог — сжимать мою руку и повторять, что никогда меня не оставит, примет и разделит любое решение, но это и так было понятно. Близнец, мое любимое «отражение» — в нем я уверена, как в себе самой. Нет, гораздо больше.

Наконец я не выдержала и послала Петьку к… русалкам, намекнув, что хочу остаться одна. Берегини мгновенно взяли его в оборот, закружили, затормошили, заболтали, особенно, как ни странно, старалась неприступная Алейв. Девушки словно чувствовали, что у нас неприятности, и изо всех сил старались поддержать. Так или иначе, им удалось отвлечь брата. Он перестал хмурится, нервно сжимать кулаки и вот уже полчаса что-то оживленно обсуждал с рыжеволосой красоткой на другом берегу озера.

Вскинула голову, наблюдая за самозабвенно воркующей парочкой. Смеется. Сердце кольнуло ревнивым раздражением — быстро же он утешился и позабыл обо всех моих неприятностях.

— Не сердись… — рядом неслышно опустилась Эари.

И как догадалась? Впрочем, пора привыкнуть, что обитатели Запретных Земель в большинстве своем эмпаты — всегда все замечают, вернее, по их словам, «видят».

— Берегини умеют не только забирать магию, но и делиться ею, только делаю это крайне редко и неохотно. Кто же добровольно от вкусного откажется? — продолжала фрейя, вместе со мной наблюдая за стайкой хохочущих русалок, окруживших Петьку. — А брата твоего они пожалели, нравится он им. И ты тоже нравишься. Говорят, сердца у вас чистые. Но тебе сейчас их утешение не нужно, они даже не приблизились, заметила? А он… не может тебя защитить, понимает это, беспокоится. Да толку-то от его беспокойства никакого, одно мучение. Вот берегини и вдохнули в мальчика немного светлой магии. Пусть успокоится.

— Пускай…

Потянулась к воде, зачерпнула ее в ладони и подкинула вверх, подставляя лицо мелким сияющим брызгам.

— Что мне делать, Эари?

Вопрос вырвался сам собой. Я не успела этому удивится, как уже говорила дальше, горячо, сбивчиво.

Конец ознакомительного фрагмента.