Страница 4 из 4
— Нет, Дженсен. С меня хватит…
Я больше не собираюсь расплачиваться за то, чего не делала.
Из последних сил отталкивая его и судорожно хватая воздух, она едва не срывается на крик и задыхается от своих же эмоций и чувств к нему. Противоречивых, мучительных, что скорее напоминают неизлечимую болезнь.
Он является её болью и самой сильной страстью, любовью, что медленно убивает, смертельным ядом растекаясь по венам.
— Тебе так нужна взаимность? Мм? — даже не думая отступать, вновь оказывается совсем близко к ней, тяжело дыша и загоняя её подальше в угол, будто опытный хищник свою жертву. — Хорошо. Как скажешь. Только в моём случае, это будет звучать именно так… Я хочу тебя. С того самого момента, как впервые увидел. Хочу снова и снова слышать, как ты стонешь, кричишь подо мной и только для меня.
Хочу сейчас же. Так сильно, что сводит скулы.
И ты не смеешь мне отказать.
Она неподвижно замирает на месте, глядя ему в лицо, в эти безумные глаза напротив, тьма которых сейчас пожирает её.
В один миг перехватывает дыхание, будто кто-то перекрыл доступ кислорода в лёгкие, не давая перевести дух.
Колени подгибаются от одного лишь его взгляда, пока он настойчиво задирает подол платья, проводя ладонью по внутренней стороне бедра и со всем упрямством достигая своего назначения.
Треск рвущейся ткани трусиков, в то время как он оставляет на её шее дорожку с плотоядных поцелуев, жадно покусывая.
Внезапно внутри зарождается злость, которая вмиг захлестнула её…
— Зачем тебе такая? Мм? Всего лишь продажная девка, которую ты никогда не полюбишь, — срывающимся голосом, предельно отчётливо и ядовито произносит она каждое слово, пытаясь вырваться из его объятий, но он слишком настойчив, заставляя балансировать на грани этого безумия и реальности, изнемогать в его умелых и таких родных руках, при этом упиваясь жаром её разгорячённой кожи. — Отпусти… И перестань наконец выбирать именно меня, каждый раз заказывать меня. Хватит, Дженсен!
Не оставляя попытки сопротивления, она пытается избавиться от его оков. Не желает уступать ему… Не в этот раз. Но силы окончательно иссякают, отчего чувствует себя полностью побеждённой в этой неравной борьбе, когда он небрежно бросает её на кровать, вдавливая грудью в постель.
— Хочешь знать, что я чувствую к тебе, Эллисон? — хищно шипит в ответ, превращая платье в жалкие лоскутки ткани и накрывая её тяжестью своего тела, прижимаясь сзади. — Это ненависть… Она съедает меня день за днём. Особенно в те минуты, когда я жду твоего прихода, как верная собачонка, сходя с ума от этого ожидания…
Ненавижу за то, что уже не могу без тебя.
— Отпусти меня. Прошу, — цепляясь ногтями в простыню, уже привычно, но до кровавых следов, она кусает дрожащие губы.
Он непреклонен, будто наслаждаясь своей безраздельной властью над ней и выпустив наружу всех своих демонов, которые не знают пощады, требуя получить своё.
— Посмотри, что ты делаешь со мной, девочка… Смотри же, — низкими басами рычит ей на ухо, совершая резкий рывок и заставляя вскрикнуть. — Теперь чувствуешь, как я нуждаюсь в тебе? Мм?
Что же ты замолчала? Говори!
Зажмурившись, она упрямо глотает солёные капли и едва заметно содрогается от рыданий… А он вторгается рваными, мощными толчками, до багровых пятен на коже сжимая ягодицы и наблюдая за тем, как головка его члена раз за разом скользит в неё, скрываясь в глубине.
Каждое его действие, движение — наполнено дикой силой и напором… В ответ, он слышит её тяжёлый вздох, что тут же переходит в глухой, надрывный стон, как ему и хотелось.
Берёт грубо, прижимая спиной к своей груди, и уже вряд ли сможет остановиться.
Его бешеное сердцебиение словно вибрирует теперь внутри неё, отзываясь частыми ударами между рёбер, когда он чуть тянет её за волосы, а она выгибается под ним.
— Я чувствую…
Только сейчас, разжимая её пальцы и тем самым ослабляя хватку, он накрывает её руку своей вспотевшей ладонью, ещё совсем смутно осознавая, что наделал и к чему привела его несдержанность.
Напряжение в теле сменяется усталостью от удовлетворения, хоть и столь болезненного, отчасти неправильного. А она замирает на месте, не решаясь даже пошевелиться.
— Скажи это… — приглушенным тоном прошептал Дженсен, выдыхая жаркие слова ей в затылок.
— Я только твоя, — обессилевшая и послушная, прерывисто дыша, сипло произносит Эллисон в ответ.
Больше ни слова. Только его обжигающий поцелуй в плечо, что скорее напоминает клеймо, когда раскалённым железом по коже, обозначая принадлежность ему… Её личному дьяволу, который вновь и вновь теряет контроль над собой, стоит лишь наполнить лёгкие пьянящим ароматом её духов.