Страница 12 из 20
– А я просила не тащить меня с собой! – вскрикнула я.
– Тихо! – рявкнул Степан, руки его легли на мои плечи. – Мара, ты белая, как полотно. Выйди подыши. А мы с Генрихом проведём обыск…
– Бесполезно, – хмыкнула я. – Лежка уже искал. Если бы тут что-то было, брат бы нашёл. А надписей он, скорее всего, просто не увидел, как и этот…
Я вернула Генриху пренебрежительный взгляд. Похожим он меня недавно наградил. Но охотник даже не посмотрел в мою сторону, так что все мои усилия облить презрением инститора провалились. Он шагнул к Степану, и палец его коснулся листа.
– Вот этот, – быстро проговорил он. – Остальных можешь допрашивать. Но этот – наш клиент.
Я снова невольно вздрогнула, а взгляд метнулся на инститора. «Наш»? Живот снова скрутило, и я выбралась в коридор. Едва расслышала тихий голос Степана:
– Мне этого не нужно. На моём участке…
– Тогда выходи, – ещё тише произнёс Генрих. – И эту забери.
Я зарычала: охотник ни во что меня не ставит! Кулаки мои сжались, и я шагнула было обратно, но Степан подхватил сумку инститора, а второй рукой сграбастал меня.
– Пусти, Лихо! – прошипела я. – Моё терпение кончилось!
Генрих медленно повернулся, и губы его скривились.
– Да, отпусти её! – почти нежно проговорил он и поманил меня: – Раз ведьме не терпится полюбоваться на синее пламя, я с удовольствием сделаю ей такой подарок!
Я отшатнулась, а в горле застрял крик ужаса. Степан снова подхватил меня за талию и нетерпеливо потащил к выходу. Расширившимися глазами я смотрела, как медленно поворачивается инститор, как в вытянутой руке его вспыхивает голубой огонёк, как живое пламя соскальзывает с пальцев Генриха и щупальцами призрачного спрута расползается по кровати, полу и в мою сторону. Кажется, я слышала женский визг перед тем, как отключиться…
***
Взгляд мой устремился вдаль. Туда, где за облаками спрятался тот, кто меня очень интересует. И лишь неясная его тень его скользила впереди, а я изо всех сил стремилась его догнать. Я летела, кричала, просила остановиться. Было очень важно посмотреть ему в лицо. Было жизненно необходимо узнать его…
Я застонала и повернулась на бок, стремясь догнать тень ускользающего сновидения. Стремясь остановить воспоминание. Что-то важное. Что это?
– Мара… Как ты?
Я вздрогнула и распахнула глаза. Перед глазами маячило взволнованное лицо Степана. Я порывисто села на кровати, не отрывая подозрительного взгляда от полицейского.
– Что ты здесь делаешь? – взвизгнула я. Прокашлялась и добавила нормальным голосом: – Чего ты забыл у меня дома?
Степан хитро сощурился:
– Не помнишь ничего? Ну как? Выспалась?
Я сжала ладонями виски и нервно потёрла нос.
– Такой жутик приснился, – простонала я. – Как инститор сжёг ведьму легендарным синим пламенем. А я помогала ему…
– Не стоит называть свои действия помощью, – спокойно заметил Генрих. Я вскрикнула и изумлённо уставилась на охотника на ведьм. Тот прислонился к косяку и осторожно подул на свои почерневшие пальцы. Инститор потёр ладони и саркастично добавил: – У меня даже закралось подозрение, что ты нарочно мешала мне. Может, ты тоже в сговоре с шантажистами?
Я выбросила руку, указательный палец мой затрясся, тыкая в сторону инститора.
– Что?! Что он тут делает? – Я схватила Степана за ухо и подскочила с кровати: – Ты что?! Привёл охотника в мой дом? Ты спятил, Лихо?
– Ай-ай, – взвыл Степан, хватая мою руку. – Мара, отпусти! Ты отключилась, что мне было ещё делать? Бросить тебя там?
– Да, – прошипела я, приближаясь к лицу Степана. – Бросить меня там или на ближайшей свалке! Даже сжечь вместе со старухой! Что угодно, но не тащить этого, – я бросила ненавидящий взгляд на ухмыляющегося инститора, – в мой дом!
Генрих оттолкнулся от косяка и зашёл в мою спальню. Ухо полицейского выскользнуло из моих ослабевших пальцев. Степан поспешно отдалился от кровати и проворчал:
– Тащил я не его, а тебя! Вообще-то могла бы и спасибо сказать! До сих пор руки ломит…
Инститор с равнодушным видом прошёл мимо кровати и приблизился к окну. Взгляд его скользнул по небольшому садику под окнами, а пальцы коснулись безделушек, бережно разложенных мною на узком подоконнике.
– Мне даже интересно стало, что же здесь такого тайного, – холодно проговорил он, окидывая острым взглядом полупустую комнату. – Ведьма так всполошилась… Может, ты хранишь что-то запрещённое? – Я сглотнула, когда Генрих шагнул к единственной, кроме кровати, мебели в комнате. Пальцы его легли на ручку комода, раздался скрип выдвигаемого ящика. – Заколдованные книги или смертельные зелья? – Он вытащил из поясных ножен свой кинжал и подцепил из раскрытого ящика воздушное кружево белья: – Или твоя униформа?
Я пулей слетела с кровати и задвинула ящик с такой силой, что по боку старенького комода побежала трещина. Пальцы мои подхватили труселя, и я прошипела:
– Не смей совать свой нос в мои личные вещи!
Генрих приблизился к самому моему лицу, и изумрудные глаза его сузились:
– Я лишь возвращаю долг! Приятно, когда твои личные вещи трогают? В следующий раз, когда захочется проникнуть в мою комнату, вспомни об этом!
Степан произнёс, обращаясь к потолку:
– Неожиданно я ощутил себя лишним на этом празднике жизни. Генрих, прости, что отвлекаю! Но ты говорил, что хочешь показать Маре кое-что интересное…
Я смерила инститора ироничным взглядом, задержавшись на сверкающем лезвии, и брови мои приподнялись:
– Не думаю, Лихо, что у этого… есть что-то, что может показаться мне интересным!
Генрих резко выпрямился, и глаза его сверкнули. Он медленно убрал нож, и рука его скользнула в нагрудный карман.
– Поспорим? – высокомерно спросил он. – Вот всё, что осталось от старой ведьмы… кроме вставной челюсти, разумеется.
Жестом фокусника он выудил что-то маленькое и поднёс к самым моим глазам. В чёрных от сажи пальцах Генриха я разглядела потемневший ключ, и спина моя похолодела при виде знака дубового листа.
***
– Если волчара не ответит, сделаю ему скоростную эпиляцию! – прорычала я, в третий раз слушая длинные гудки.
– Волколак не ответит, – отозвался Генрих из кухни. – Во время вашего ночного разговора он ясно выразился, что не будет отвечать на твои звонки, ведьма.
Пальцы мои судорожно сжали сотовый, а взгляд метнулся в сторону двери. Степан, сидя на моей кровати, выразительно приподнял брови.
– Так вы с Вукулой снова вместе?
– Нет. – Услышала я спокойный голос Генриха. – Волколак отказался от должности любовника ведьмы.
Зубы мои скрипнули, и я бросилась к двери:
– Убью гада!
Но на пороге маленькой кухоньки я замерла, и трубка выпала из моих ослабевших от изумления пальцев, а взгляд растерянно скользнул по цветастому фартуку, который охотник нацепил себе на талию. Генрих осторожно помешивал булькающее в кастрюльке варево, и носа моего коснулся приятный аромат сладкого молока.
– Сначала поешь, – холодно произнёс инститор, не отрывая взгляда от каши. – В доме ведьмы тебя вырвало желчью, значит, ты давно не ела.
Я невольно отпрянула, случайно наступив на ногу полицейскому, который последовал за мной. Степан ругнулся, а я настороженно спросила:
– С чего вдруг такая забота? – И тут меня осенило: – Отравить меня решил?
Губы Генриха на миг растянулись в улыбке, но лицо его тут же приняло холодное выражение. Кажется, моя идея ему понравилась. Я с подозрением покосилась на тарелку, которую инститор наполнил до краёв.
– Тебе потребуются силы, ведьма, – высокомерно произнёс он, и кастрюлька громыхнула в пустой раковине: – Во сколько сегодня придёт наш клиент?
– В три, – буркнула я, позволяя ему усадить себя на единственный табурет.
– Значит, стоит поторопиться, – произнёс Генрих, стискивая с себя фартук. Он выразительно посмотрел на Степана, который подхватил ложку из кастрюльки и сунул остатки каши себе в рот. – Лихо, позвони русалке и попроси связаться с волколаком…