Страница 8 из 12
Солнце село за лесом, Кира успела сбегать к матери, проведать дочку, отнести миску бело-розовой клубники, поставить вариться курицу, но ручек у сумки не было. Самое главное, что придумать Кира ничего не могла. Все варианты, которые она попробовала между делом, все портили. Сумка получалось неудобной, несимпатичной, абсолютно бесформенной.
– Ужинать садись, – позвала она мужа, приехавшего с работы.
– Спасибо, – неожиданно произнес Виктор, а Кира чуть не выронила из рук поварешку.
– На второе гречка с грибами. Сам возьми, пожалуйста.
– Конечно, – опять приветливо произнес муж и добавил: – Я там деньги на стол положил.
– Какие деньги? Зарплата же через неделю.
– Халтура. Перевозил офис.
– Здорово! – с чувством произнесла Кира, – вовремя! Ты ужинай, я пойду, у меня что-то не получается ничего!
Не дождавшись ответа, Кира скрылась на террасе.
Злополучный образец она вертела в руках, но так ничего в голову не приходило. Любой ремешок, цепочка, широкая полоса – да что угодно, пришитое к узелку, только портило картину и делало предмет бестолковым. «Господи, да что же это?!» – Кира почему-то запаниковала, силясь решить эту задачу. Ей показалось, что самонадеянность, с которой она вступила в это дело, погубит ее. Кира прошлась по террасе, потом сходила и достала все свои сумки. Их было совсем немного, они были дешевыми и очень простыми.
– Я поел, в гараже буду, – постучал муж.
– Что? Не слышу… – отозвалась рассеянно Кира.
– Я буду в га… А зачем тебе моя рубашка? Она же новая! – Виктор указал пальцем на стол.
– Я выкройку делала с нее. Можешь взять. Или я сама потом повешу в шкаф.
– Да ладно, повешу. – Муж прошел к столу и взял рубашку за два связанных рукава.
Кира посмотрела на него в этот момент и рассмеялась.
– Ты чего? – недовольно оглянулся муж.
– Все хорошо, просто замечательно! Ты мне подсказал, что надо сделать!
«У этой сумки не будет ремешка – ни длинного, ни короткого. У нее будет ручка в виде завязанных «рукавов». Они будут коротко связаны, сумку надо будет носить в руках. Остальные стороны я присборю, чуть-чуть обошью по краю такой же замшевой полоской. Сумка будет иметь форму мягкой корзинки и завязанными ручками».
Кира бросилась шить еще один образец. Ей пришлось немного удлинить «рукава», расширить внутренние вытачки и сделать выкройку обтачки. Все было готово поздно вечером. Кира посмотрела на результат и поняла, что сумке требуется дно. Следующие три дня Кира училась кроить и сшивать сумку из нескольких деталей. Когда оставалось четыре дня, Кира с замиранием сердца разложила на столе куски синей замши.
Глава 3
– С ума сойти! – Люда Воронова приняла у Киры красивую коробку. Она достала пакет из вощеной бумаги. – Как ты упаковала! Это просто бренд!
– Ты сначала сумку посмотри, а потом восторгайся! – Кира покраснела от волнения.
Люда зашуршала бумагой и вынула аккуратное замшевое «лукошко», у которого вместо ручки были два свободно завязанных конца. Концы имели скошенные срезы, которые заканчивались золотистыми металлическими уголками. Люда аккуратно повертела сумку и заглянула вовнутрь.
– Там и кармашек есть! – воскликнула она.
– Да, а на кармашке фирменное клеймо.
– Ах, точно! Что это?
– Одуванчик. Я решила, что фирменным значком будет изображение одуванчика.
– Но как ты его поставила?!
– Не спрашивай! Целая история.
Кира сначала хотела рассказать, как она нарисовала схематичное изображение цветка. Потом долго рылась в Интернете, потом, осознав, что сама с задачей не справится, побежала на соседнюю улицу. Там в доме, стоящем среди заброшенного огорода, жил Алексей Алексеевич. Когда-то он был механизатором, потом преподавал труд в школе. Сейчас, живя на маленькую пенсию, подрабатывал изготовлением всяческих украшений для дома и сада. Если кому-то нужна была красивая крыша для колодца, необычный почтовый ящик или ажурная решетка для плетущихся растений, шли к нему. Денег он брал немного, а делал прочно и красиво.
– Дядя Леша, выручайте! Мне нужен штамп.
– Это что-то типа тавро? – поинтересовался дядя Леша.
– Ну, можно считать, да.
– Ясно. Нужен хороший металл. А что будет на нем?
Кира протянула ему листок бумаги, где был нарисован одуванчик.
– Ух, – крякнул дядя Леша, – целая картина. Ты вот оставляй до завтра. Твое счастье, что чеканкой занимался в свое время. Я попробую чуть подправить и потом на пластину перенесу. Короче, приходи послезавтра утром.
Кира прибежала к дяде Леше ни свет ни заря. К этому моменту она почти закончила сумку, оставался только внутренний карман и подкладка. Без своего фирменного знака дошивать сумку ей не хотелось.
– Рано ты, но проходи, все готово, – сказал дядя Леша и протянул ей маленький тяжелый штампик.
– Красота какая! – Кира даже не представляла, что эту штучку можно сделать так красиво. В руках она держала настоящий штамп, рисунок цветка был четким, глубоким и почти соответствовал тому, что Кира отдала дяде Леше.
– Да, получилось. И чтобы тебе удобно было, я сделал ручку из эбонита. Тебе зачем этот одуванчик нужен?
– Я сумку сшила, мне захотелось ее украсить.
И сейчас, наблюдая за Людой Вороновой, она поняла, что этот самый одуванчик был последней и очень важной деталью.
– Слушай, а ведь здорово получилось! Просто супер! Я не знаю, как там швы и вообще все правила этого искусства, но сумка – класс!
– Спасибо, – Кира рассмеялась, – я могла бы и раньше сделать, но пришлось несколько раз перерисовывать и перешивать образцы.
– Ты молодец. Отличный подарок! И упаковала тоже хорошо.
– А знаешь, безликая упаковка – это проблема. Обычную белую картонку не найти.
– Над этим надо будет подумать!
– Что ты имеешь в виду?
– То, что у меня есть еще один заказ для тебя, теперь детский.
– Люда, я не собираюсь заниматься сумками. Я успела обо всем подумать. Как хобби, несколько раз в год – с удовольствием. Но превращать это в профессию… У меня дома непростая ситуация, дочка подрастает, она требует времени, внимания. И потом, одно дело, например, вышивать. Хорошо получилось, можно подарить. Плохо – себе оставить. А с сумками что делать? Да и кожа стоит намного дороже, чем канва и мулине.
– Я просто вижу, что у тебя хорошо получается. И потом, ты училась шить – все ровно. Не кустарная работа, хоть ты и волновалась на этот счет.
– Нет, Люда, не готова я. И, знаешь, еще ведь настроение нужно. Такое особенное. А когда в доме что-то не так, душа не на месте – сосредоточиться невозможно.
– Как знаешь, – Воронова развела руками, – жаль, что такое умение пропадает. Я, как только твою первую сумочку увидела, сразу поняла, что ты сможешь. Но понимаю, дело тонкое. Хоть детские сделаешь?
– Подумать нужно… сложная ли работа?
– Там все просто: девочки-близняшки, по пять лет. Удивить их ничем невозможно, их родители – люди богатые. А вот сумочки авторские нужны. Дети взрослых копируют – платочек положить, конфетку…
– Люда, а что, родители не могут найти что-то соответствующее положению? Мало детских магазинов?
– Родители могут все, хотя в магазинах не всегда найдешь оригинальную вещь. Для определенной категории это важно.
– Вот мне наплевать, – задумчиво сказала Кира.
– И мне. Почти, – рассмеялась Люда, – но оригинальные сумочки я хочу им подарить. Понимаешь, не покупать там, где они бывают и все видят, а от такого мастера, о котором они не подозревают.
– Ох, Люда… – Кира растерянно замолчала.
– Ладно, ты подумай, время есть еще. Правда, немного. Ты мне позвони, хорошо? Слушай, а теперь давай рассчитаемся. Я тебе за уборку должна, – Люда подала Кире одни конверт, – а вот это – за сумку.
– Ой, что-то толстый конверт больно! Подожди, я тебе еще должна за расходные материалы! Давай сразу сейчас и отдам.