Страница 6 из 12
– Да. И часто так они приезжают?
– А по-разному. Бывает, что неделями никто носу не кажет. А случается, что частенько наведываются.
– И всякий раз разные?
– Раньше все разные прикатывали. А теперь вроде как одни и те же. Во всяком случае, машина у них все время одна и та же. Большая такая и темная. И не нравятся они мне. В другой дом двое всего мужиков приедут, а шуму от них, словно от целого класса выпускников на «Алых парусах». Никакого сладу с ними нет. А эти тихо сидят. Тихие – они всегда подозрительные. И опять же собаке от них одни пинки да зуботычины достаются. А чтобы покормить или хотя бы кость ей кинуть, нету такого. Я специально за ними наблюдала, ни одна сволочь собаку не покормит. Разве что летом, когда шашлыки жарили, один раз накормили бедняжку до отвала, костей да хрящей ей целая гора досталась. Но один раз в год плотно поесть, этим не проживешь.
– И сейчас они дома. Пожалуй, и мне пора.
Сопливая Нюша вышла на крылечко, чтобы проводить гостью. Девочка оказалась ласковой. Она так усердно обнимала и целовала Катю, что совершенно измазала ту своими соплями. И всю дорогу Катя чувствовала, как чешется у нее в носу. Верный признак, что вирус уже попал на слизистую носа. Оказавшись у себя в номере, Катя первым делом промыла нос водой, пофыркала под краном и утешилась.
– Глядишь, и не заболею.
Нос чесаться и впрямь перестал. Катя забралась в свою новую кровать, укрылась одеялом и перед сном для очистки совести девушка позвонила Борису. К сожалению, тот не взял трубку. Но это Катю ничуть не встревожило. Если Борис при ней не хотел разговаривать с Аллой, теперь он не хочет при Алле разговаривать с Катей. Ну и пусть. Не слишком-то и хотелось.
Катя уже засыпала, когда ей позвонила Ольга Семеновна. И голос у нее звучал напряженно:
– Катенька, почему-то не могу дозвониться до Борюсика. Дай его мне на минуточку. Будь так добра.
Все ясно. Ольга Семеновна до сих пор считает, что ее сын находится в пансионате под присмотром Кати.
– Я не могу вам его позвать.
– Почему?
– Он… он вышел.
– Один? Один вышел? И ты его отпустила в столь поздний час одного?
Голос Ольги Семеновны похолодел сразу на несколько градусов. Почему это мой сын разгуливает без присмотра, когда за этим ты и была отправлена в пансионат? И Катя невольно подумала, что очень жалеет будущую жену Бориса, если таковая все же заведется. Упаси бог от свекрови вроде Ольги Семеновны. Живьем сожрет, ни косточек, ни шкурки от бедной невестки не оставит.
– Он ненадолго… Ему надо было…
Катя оказалась в трудной ситуации. С одной стороны, ей совсем не хотелось врать Ольге Семеновне, потому что врать Катя органически не любила. Ей просто плохо делалось как от собственного, так и от чужого вранья. Но с другой стороны, сам Борис просил Катю скрыть на время от матери, что он удрал из пансионата. И Катя понимала почему. Своей неуемной заботой Ольга Семеновна очень даже запросто могла порушить зарождающееся личное счастье своего сына. Стоит Ольге Семеновне пройтись шквалом своей материнской любви по Алле, как женщину просто смоет за борт любовной лодки. В таких отношениях третий всегда лишний, даже если этот третий родная мама.
– Передай Борису, что я жду его звонка.
– Хорошо. Как только увижу его, сразу же передам.
Ну что же, я сказала почти правду, уговаривала саму себя Катя. Тут ей не пришлось сильно кривить душой. И свое слово она обязательно сдержит. Как увидит Бориса, так и передаст ему просьбу матери. Другое дело, что Борис может в пансионате больше не появиться. И увидит его Катя в следующий раз лишь вернувшись домой.
Но пока что Катя домой не собиралась. А собиралась она приятно провести время и отдохнуть. И она даже не подозревала, как сильно ей в этом будут мешать различные обстоятельства. И наверное, умей она заглядывать в будущее, она бы двадцать раз поостереглась давать Ольге Семеновне такие обещания и вообще не стала бы впутываться в эту авантюру. Вместо этого Катя собрала бы свои манатки и умотала куда подальше, чтобы в тиши переждать ту бурю, которая уже на всех парах приближалась к ней.
Глава 3
На ночь Катя свой телефон выключила. Такая у нее была привычка. Но когда она его включила утром, то он буквально взорвался у нее в руках истеричным пиканьем прилетавших одна за другой эсэмэсок. И уже в следующую секунду после включения телефон зазвонил.
Разумеется, это была Ольга Семеновна.
– Где Борюсик? – орала она в трубку. – Где мой мальчик? Что у вас там происходит?
– Я только что проснулась.
Но Ольгу Семеновну этот факт интересовал меньше всего.
– Всю ночь вам звоню. У вас обоих выключены телефоны.
– Потому что ночью надо спать.
– Никогда раньше Боря телефон не выключал.
– А тут, значит, выключил.
– Я хочу поговорить с моим сыном!
– Не могу вам в этом помочь.
– Это еще почему?
Катя набрала в легкие побольше воздуху. В конце концов, почему она должна выполнять роль буфера между Борей и его матерью? Скажет правду, и пусть будет, что будет.
И Катя сказала:
– Я не знаю, где он.
– В смысле?
– Он уехал. Мне сказали, что он у какой-то Аллы. Вы ее знаете? Вроде бы она врач в нашей поликлинике.
Последовала продолжительная пауза.
– Алла? Да, я знаю Аллу. И что делает мой сын у этой женщины?
– Лечится, наверное. Узнайте у нее.
– Я так и сделаю.
Катя поплелась на завтрак, но аппетит у нее был плохой. Она с трудом запихнула в себя три круассана и запила его всего двумя чашками кофе. Никогда с Катей такого еще не случалось, чтобы она за завтраком выпила бы меньше трех чашек. А тут не влезло. Потом был омлет с сыром, который Катя еще как-то одолела, но без всякого энтузиазма, просто чтобы совсем уж не ослабеть. А вот почти всю кашу девушка предназначила вечно голодной Ладе.
Но когда Катя дошла до знакомого дома и позвала собаку, никто не вышел.
– Что за новость?! – неприятно удивилась Катя.
Обычно Лада заранее чуяла приближение очередной трапезы и поджидала угощение, стоя на улице и от нетерпения переминаясь с ноги на ногу. А тут такая отличная каша, в которую Катя вбухала несколько кусков отменного сливочного масла, запах от него разносится на метры вокруг, а от Лады ни слуху ни духу.
Пока Катя стояла посреди улицы со своей кашей, ей снова позвонила Ольга Семеновна. И на сей раз она была настроена совсем не миролюбиво.
– Противная девчонка! – закричала она. – И как тебе только не стыдно!
– Что такое?
– Напрасно заставила меня, старуху, бегать к Алле Аркадьевне. Да она и слыхом не слышала о том, где сейчас мой Борюсик.
– Вы сходили к Алле?
– Какая она тебе Алла! Врач! Уважаемый человек! Не то что ты, поскакушка-потаскушка!
Слышать такой эпитет в свой адрес было очень неприятно. Катя и раньше чувствовала, что соседка испытывает к ней скрытую неприязнь и терпит присутствие Кати лишь постольку, что это устраивает Борюсика. Чтобы у мальчика, с которым из-за его характера никто не желает знаться, была бы хоть какая-нибудь компания. Но теперь скрываемые раньше чувства женщины прорвались наружу.
И Ольга Семеновна в ультимативной форме потребовала от Кати, чтобы та предоставила ей сына для беседы с ним.
– Я же вам говорю, я не знаю, где он. Еще вчера он уехал. И даже мне не сказал, куда едет. Обманул, что едет домой.
– Мой Боренька не способен на ложь.
– Он приехал домой?
– Нет.
– Вот видите, значит, все-таки обманул.
– Я вижу другое, – мрачно произнесла Ольга Семеновна, – я вижу, что врет тут кто-то другой.
– На меня намекаете?
– Да! На тебя! Борю похитили! И не надейся, мерзкая девчонка, что это сойдет тебе с рук. Я сама приеду и лично разберусь, что там у вас происходит.
Катя немного струсила. Очень уж свирепо прозвучал голос Ольги Семеновны. Но потом девушка вспомнила, что выписка Бориса происходила по всем правилам и с заполнением всех необходимых бланков, на которых Борис в письменной форме неоднократно объявил о своем нежелании оставаться в пансионате. Так что лично к Кате никаких претензий быть не может.