Страница 24 из 34
Ракот ждал атаки. Неведомому хозяину, затаившемуся на том конце прохода, не было резона ждать. Ударить сейчас, когда врагам не развернуться, когда они пробираются в затылок друг другу, – или этот противник донельзя глуп, самоуверен и вообще не понимает, с кем связался?
Или, напротив, враг хитёр, осторожен, тянет время, стараясь как можно лучше подготовиться к приёму? Да, мог бы атаковать уже сейчас, но сделал правильные выводы из случившегося на площади, из раскиданных воинов, из того, что странные гости, хоть и несколько вспотев, разогнали больше двух сотен стражников, и притом почти без жертв. Оглушённые Райной вояки вполне могли очухаться…
В общем, призадумался и ждёт? Готовится?.. А мы чем ответим?
Какие-то это были неправильные вопросы. Скорее уж их полагалось задавать вечному скептику, осторожному Хедину, в то время как ему, Ракоту, полагалось бросаться в бой, очертя голову.
Это всё потому, что сзади шагает Райна?
Вот так просто, даже простецки, совершенно не по-божественному?
Когда же это могло случиться? Только что же сидели, говорили совсем по-иному. У Трактирщика, когда сталкивались взглядами над столом? На вершине Древа, когда стояли друг подле друга, глядя на то, чего не видывал ещё никто в Упорядоченном (а если видывал, то никому об этом не поведал)?
Дальше он подумать уже не успел, потому что змеившийся проход внезапно кончился, в глаза хлынул яркий свет, точно незримая рука отдёрнула занавес. Под ноги лёг жёлтый песок, в уши хлынул рёв толпы; Ракот и Райна очутились вновь на той же самой арене, с которой совсем недавно уходили в глубину белого портика.
Над амфитеатром пронёсся лёгкий смешок. Негромкий, однако Ракот и Райна услыхали его так же отчётливо, как если б вокруг царила полная тишина.
Ну да, арена та же. Вот только почему тот белый алтарный камень с железными петлями перенёсся из портика прямо на середину амфитеатра?
Возле белого камня взвихрилась мгла. Толпа зашлась в экстазе, скудно одетые люди прыгали, вопили, царапали себе лица до крови, кто-то катался по ступеням, не чувствуя боли, кто-то пытался перебраться на саму арену – стражники невозмутимо, словно общее безумие их ничуть не затрагивало, сталкивали таких вниз тупым концом копейного древка.
Мгла всё сгущалась, уплотнялась, пока вдруг не раскрылась, подобно распахивающемуся плащу, и на песок арены у алтаря не ступили двое.
Юноша и девушка, бледные, высокие, с волосами цвета снега. Чем-то они напоминали эльфов: такие же худощавые, поджарые, с тонкими и мелкими чертами лица и миндалевидными большими глазами. Одеты скромно, если не сказать бедно, в такие же серовато-белые немудрёные туники, как и громадное большинство местного народа.
Новоприбывшие одинаковыми жестами вскинули руки, словно приветствуя люд на ступенях вокруг. Ответом стал новый взрыв воплей и криков.
Райна встала рядом с Ракотом, щит и меч наготове.
– Древние, – сказала вполголоса. Сказала без неприязни или удивления, просто оповещая того, с кем, наверное, предстоит сейчас биться плечом к плечу.
– Откуда знаешь? Не маги, не самозванцы, не, в конце концов, аватары-аспекты, будь они неладны, а именно Древние?
– Запах силы, – не задумалась ни на миг валькирия. – Цвет. Это как зажмурить глаза ярким днем, всё равно знаешь, где солнце.
– Древние… – проворчал Ракот. – Ну хорошо. Мне, собственно говоря, всё равно, кто они такие. Вопрос, откуда у них этакая силища!
Древние меж тем разом опустили руки и воззрились на Восставшего с валькирией.
Юноша пристально глядел на Райну, девушка – на Ракота. Потом подняла взгляд, что-то звонко выкрикнула собравшемуся многолюдству, и человеческое море вновь зашлось в диком восторге.
– Они явились, чтобы послужить нам, – перевёл Восставший. Райна фыркнула.
– Боюсь, великий Бог, по доброй воле на твои вопросы они не ответят.
– Именно что, – процедил Восставший сквозь зубы. – Что ж, попробуем убедить… Держись ближе ко мне, Райна, и, если что, бей наверняка. Не хочу, чтобы с тобой что-то бы случилось.
– Со мной, валькирией Ас…
Её прервал голос юноши, низкий, спокойный и сильный. Обращался он по-прежнему к собравшимся в амфитеатре; Ракот хрипло зарычал.
– Что он говорит, великий?..
– Что мы должны… что они должны нас… овладеть нами, дабы наша сила перешла им…
– Овладел один такой, – усмехнулась воительница. – Пока не укоротила ему кой-чего кое-где! Я…
Она не закончила.
Песок брызнул у неё из-под ног. Под ним зазмеились извивы одетых в поблескивающую зеленовато-чёрную чешую щупалец; они рванулись вверх, оплетая валькирии лодыжки и колени.
Альвийский меч рухнул, разрубая мерзко шевелящиеся конечности, клинок полыхнул слепяще-белым, в сжимавшую эфес ладонь Райны словно прянула жгучая молния, но своё дело он сделал. Извивающиеся отростки заливали песок тёмной кровью, а сама валькирия огромным прыжком ринулась на атаковавших.
Песок встал стеной у неё на пути. Взметнувшаяся жёлтая завеса стремительно опадала, а сквозь неё уже виднелась сплошная шевелящаяся масса плотно прижатых друг к другу щупалец, донельзя напоминавших сейчас какую-то диковинную грядку змеевидных растений.
Высокая, вдвое выше Райны, живая стена, на ходу оборачиваясь живой же сетью, обрушилась на неё. Меч рубил наотмашь, но валькирии пришлось попятиться, а потом одно из щупалец подсекло ей ногу, и Райна упала на одно колено.
Сбоку в схватку ворвался Ракот, его чёрный меч свистел, описывая смертоносные круги, и в живой сети тотчас возникли огромные прорехи.
Вся арена теперь превратилась в сплошное море шевелящихся щупалец, песок под ногами ходил ходуном.
– Назад! – рявкнул Ракот. – Слишком они нажрались! Слишком много у них сейчас!..
Райна до конца не поняла. Слишком много силы, это понятно; но едва ли её потом сделается сильно меньше.
Но приказ исполнила.
Ракот же вдруг перехватил меч обеими руками, направляя острие прямо себе под ноги; выдохнул – и ударил, соединяя сталь с потоком его собственной силы.
Оглушающий рёв сотряс всё вокруг, арена под ногами содрогнулась так, что Райне потребовалась вся ловкость валькирии, чтобы удержаться. Из песка взметнулся фонтан чёрной крови, а в следующий миг на ожившую арену хлынули люди. Стражники уже не пытались их задерживать, напротив, пихали в спину недостаточно, по их мнению, расторопных.
– Они сейчас всё равно что зомби! – рявкнул Восставший. – Руби, не колеблясь, Райна!
Но никого рубить им и не понадобилось.
Хлынувших на песок людей пронзали бьющие снизу щупальца, вдруг оказавшиеся увенчанными роговыми наконечниками, как у копий. Несчастных насаживало, словно на колья, более тонкие отростки хватали жертв за руки и ноги.
Ракота и Райну это отчего-то не затрагивало – чудовище словно старалось сперва собрать лёгкую добычу.
Толпа лезла прямо навстречу собственной лютой смерти, алая кровь обильно текла по тёмной чешуе, а рухнувших замертво тотчас утягивало куда-то вниз. Песок почти полностью исчез, под ногами змеились бесчисленные щупальца чудовища, обильно поливаемые сейчас горячей человеческой кровью.
Людская волна перехлестнула через барьер вокруг арены, хлынула навстречу собственной гибели.
Люди умирали сотнями и тысячами, не понимая, что умирают. Они корчились от боли, глаза вылезали из орбит, дикие вопли оглашали воздух – но никто не повернул назад, никто не пытался сопротивляться.
«Магия крови, – мелькнула у Райны лихорадочная мысль. – Ему мало того, что есть, надо ещё – так с нами, видать, не справиться…»
И точно – на Восставшего с валькирией сверху словно обрушились незримые каменные глыбы. Ракот зарычал, вскинул левую руку извечным жестом ограждения и отторжения, накрывая себя и Райну тёмным призрачным щитом; их с валькирией вдавливало внутрь арены, прямо в кипящее море щупалец, всё глубже и глубже. Щупалец же было там несчётные множества, толстенных и тончайших, заканчивающихся хватательными отростками вроде человеческих пальцев, или зубастыми пастями, или роговыми окончаниями, что могли пробить навылет человеческое тело, круша кости.