Имя твое - земля

Раздумывая об этом, Скалли забылась и очнулась только тогда, когда агенты оказались перед домом мистера Берка. К нему они отправились во всеоружии, предварительно кое-что разузнав о пропавшем. Хотя информации нашлось не так уж много: мистер Берк, очевидно, был личностью вполне заурядной и законопослушной. Всю свою жизнь — шестьдесят восемь лет — он прожил в соседнем с Мирандой Мэй доме. Работал инструктором по вождению, поздно женился — на своей коллеге, женщине значительно моложе него, которая семнадцать лет назад родила ему дочь, Джейми, но, увы, вскоре скончалась от болезни. Последние годы он не работал и жил вместе с дочерью.

В сравнении с ныне принадлежащим Аннетт Арно домом жилище Мэттью Берка казалось таким же скучным, как биография его обладателя. Говоря проще, на фоне импозантного особнячка оно совершенно терялось, проигрывая соседу буквально во всем, начиная с размера и заканчивая харизмой. Честно говоря, Скалли поначалу приняла этот невзрачный домишко за хозяйственную пристройку.

Дверь открыла молодая симпатичная девушка весьма благообразного вида — невысокая брюнетка с неяркими, но приятными чертами лица. Не будь Малдер и Скалли опытными агентами ФБР, то ни за что не разглядели бы скрывавшиеся за этим неприметным фасадом следы бурно проведенных подростковых лет: в носу виднелась дырка от пирсинга, черные корни волос явно контрастировали с их естественным каштановым цветом, а из-под кокетливого рукава-буфа лиловой блузки выглядывал край татуировки. Только брутальная серьга в виде креста в левом ухе, не скрываясь, выдавала истинное лицо своей обладательницы. «Как золушкино платье, „забывшее“ превратиться обратно в лохмотья, — подумала Скалли. — Только наоборот».

— Папу теперь ищет ФБР? — изумилась Джейми, когда агенты представились и зашли в гостиную, своей скучной непримечательностью в точности соответствующей внешнему облику дома.

Малдеру, кажется, хватило на сегодня одного разъяснения, и он, пользуясь дарованным ему правительством (и возрастом) авторитетом решил строго перейти сразу к делу.

— Джейми, где ты была, когда твоей отец отправился в кондитерскую?

— Здесь, где же еще. Я уже почти три недели никуда не выбираюсь, даже к Аннетт. У меня экзамены на носу, я целыми днями готовлюсь. Собираюсь поступать в бизнес-школу. А почему вы здесь? Что-то выяснилось?

— Мы просто помогаем местной полиции, — миролюбиво ответила Скалли. — Значит, бизнес-школа? После разговора с мадам Арно мы ожидали услышать, что ты собираешься пойти по ее стопам.

— О нет, это просто хобби. У меня… не очень много друзей, а с Аннетт интересно общаться: она рассказывает мне о Франции, о кулинарии… И прежде, чем вы спросите — нет, я уверена, что она не имеет никакого отношения к исчезновению папы.

— Вы с отцом в хороших отношениях? — Малдер явно не был настроен чиниться.

Джейми удивленно воззрилась на агента.

— У меня никого, кроме него, нет, — дрожащим голосом наконец заговорила она. — Иногда мы ругаемся, как и все, и у папы… как бы это сказать… — Джейми замешкалась. — Тяжелый нрав. Он бывает и упрямым, и злопамятным, да и у меня характер не сахар, но он — вся моя семья. А я уже вторую неделю не знаю, где он.

Этот искренний монолог, кажется, пробил броню Малдера, и он только сочувственно кивнул девушке.

— У тебя есть хоть какие-то предположения о том, куда он мог деться? — спросила Скалли. — Не происходило ли с ним в последнее время чего-то необычного?

Джейми яростно замотала головой.

— Нет! Я уже сто раз говорила полицейским: папа никогда так не поступал. Скрываться ему незачем и не от кого, уезжать — некуда и не с кем. Да ведь он даже документов и денег не взял. Вышел на минутку, при себе — только немного наличных. Он немолод, все что угодно могло стрястись… — Она горестно вздохнула. — Я только хочу наконец узнать, где он, вот и все.

— Тебе известно что-нибудь о других происшествиях в доме Аннетт? Не доводилось видеть там что-нибудь… странное? — поинтересовался Малдер.

— В каком смысле «странное»? — Брови Джейми взмыли вверх от удивления. — Ничего я не видела. А если вы про тот случай, когда миссис Арчер вызвала полицию, то выкиньте из головы. Ей просто заняться нечем.

Джейми бросила взгляд на настенные часы и добавила:

— Простите, мне пора. Надо продолжать готовиться, хоть это и тяжело. Но папа бы не хотел, чтобы я опять натворила глупостей.

С этими словами она любезно открыла перед агентами дверь, и те вышли наружу.

***

— «Опять»? — Скалли покачала головой и многозначительно взглянула на Малдера. Это случайно вырвавшееся слово не ускользнуло от внимания обоих напарников.

— Да, тут все не так просто, — задумчиво протянул Малдер. — Девочка-подросток без матери, у отца «тяжелый нрав» — все как по учебнику. Но все равно любопытно, каких глупостей она успела натворить. Хотя, если подумать, можно догадаться.

— В каком смысле? — удивилась Скалли.

— Видела ее сережку?

— Крест? И о чем же это говорит, Шерлок?

— В том-то и дело, что это не крест, Скалли, а символ перекрестка дорог. Знак Барона Самди.

— Понятия не имею, что это, но… Неужели вуду? Наконец-то, дождалась! — саркастично воскликнула Скалли.

— Боюсь, в Новом Орлеане ты со своим скепсисом рискуешь остаться в меньшинстве. — Малдер шутливо погрозил напарнице пальцем. — Барон Самди — очень почитаемый здесь гаитянский дух смерти, воскресения и секса, любитель алкоголя, сигар, веселья и всяческих противоправных действий. В общем, настоящая рок-звезда.

— И, должно быть, кумир подростков. Так какова же твоя версия? Наша будущая бизнес-леди в свободное время занимается чтением проклятий и жертвоприношениями? А папаша попал под горячую руку?

— Я бы не спешил делать такие выводы.

— Просто пытаюсь предугадать ход твоих мыслей. — Скалли пожала плечами.

— Думаю, девочка успела победокурить с друзьями, от которых теперь отрекается. Подростки любят играть с огнем. Кто из нас, бывалоча, не шалил с доской Уиджи? Не вызывал Кровавую Мэри? Мы в Новой Англии, помнится, пытались побеседовать с призраками Салемских ведьм. Ну, а в Новом Орлеане юным любителям оккультизма и выдумывать ничего не надо — колдовство здесь просто в воздухе витает.

— Подозреваю, мистера Берка беспокоили не мистические злые духи, а вполне реальные горячительные напитки, ну и как следствие — прочие… так сказать, излишества, — хмыкнула Скалли.

— Так или иначе, я пока не склонен думать, что девица отправила его за это к праотцам. Вот только интересно, с чего она вдруг так искренне взялась за ум. — Малдер на секунду задумался. — Честное слово, Скалли, — в его голосе вдруг отчетливо зазвучали игривые нотки, — тебя послушать — так ты всю юность прилежно просидела за учебниками. Ни за что не поверю.

— Чем я точно не баловалась, Малдер, так это оккультными ритуалами, — улыбнулась Скалли. — За это у нас отвечала Мисси. Хотя один раз, помнится, когда мне было лет десять, я напросилась в компанию к ней и ее подружкам, и они уговорили меня вызвать ту самую Кровавую Мэри, которую ты уже упоминал. Перепугалась я до чертиков.

— То есть ты ее увидела?

— Мелиссу, успевшую приклеить на горло муляж кровавой раны и скорчить жуткую рожу, пока я, как дура, стояла с закрытыми глазами? Да.

— Между прочим, существует мнение, что это в некотором роде обряд инициации современного фольклора, а Кровавая Мэри олицетворяет собой страх перед первой менструацией и потерей девственности, — монотонным тоном зануды-ботаника проинформировал Малдер напарницу.

— Умеешь же ты поддержать светскую беседу, — сказала Скалли и печально покачала головой. — Так что, удалось вам вызвать кого-нибудь из ведьм?