Отражение уродства

Предположение Александра выглядело весьма вероятно, в особенности учитывая мимолётные взгляды, которые тайком бросала Элизабет в русском павильоне выставки. От неё не укрылись восхищённые взгляды, коим награждали Александра некоторые леди. Равно, как и не могло остаться незамеченным его внимание к себе. Такое положение дел, или скорее чувств, льстило её самолюбию.

Элизабет всё ещё рассматривала витрину с французским фарфором, когда к ней подошли две женщины. Обе заслуживают самого пристального внимания, поэтому мы постараемся описать их как можно подробней.

Первую описать совсем не сложно. Нужно лишь вспомнить слова незнакомого человека и представить Элизабет лет на двадцать старше. Именно. Это была её досточтимая матушка леди Маргарет Уэллс. Даже в свои сорок пять лет она выглядела почти неотразимо. Это была высокая и стройная женщина с безукоризненными чертами лица и очаровательнейшей улыбкой. Её поступки большей частью диктовались чувствами. Она обладала мягким характером и очень близко к сердцу принимала любые, даже самые незначительные, события. Леди Маргарет Уэллс всегда производила на мужчин неизгладимое впечатление, вызывая тем самым повышенное внимание к своей особе.

В первые годы брака подобное внимание к супруге со стороны мужчин весьма раздражало её супруга Роберта Уэллса. Но с годами он научился подавлять приступы ревности. А позже и вовсе едва ли не сочувствовал очередному воздыхателю, ибо того ожидало столь же неудачное знакомство, как и всех прочих поклонников.

Что ж касается юной леди, которая пришла вместе с леди Маргарет – то это была Анна, младшая сестра Элизабет. К величайшему сожалению Анна не смогла унаследовать благородные черты матушки и старшей сестры. А если быть совсем точным, она ни в какой части не имела с ними сходства. Это была полноватая девушка невысокого роста с копной рыжих волос и целой россыпью веснушек. Веснушки были везде: на шее и руках, на щеках и вокруг глаз. Даже маленький нос был ими усыпан, словно рыжим покрывалом. Анна всё время пыталась избавиться от своих веснушек, но любое предпринимаемое усилие приводило к тому, что их становилось только больше. Платье Анны ничуть не уступало изяществом нарядам матушки и Элизабет, но это обстоятельство никак не влияло на обстановку вокруг трёх леди.

Элизабет в большей степени, леди Маргарет несколько меньше привлекали внимание мужчин. То и дело следовали поклоны, которые весьма раздражали Анну. Раздражение выдавали сдвинутые к переносице брови и недовольный взгляд. Состояние Анны можно понять и простить, ибо ни один прилично одетый джентльмен не обращал на неё внимания.

Анна терпела такое положение дел вплоть до того момента, пока один пожилой джентльмен не выразил ей сочувствие по поводу «непристойного количества веснушек».

Оставив сестру с матушкой, Анна быстро пошла прочь. Когда они находились рядом, никто и никогда не замечал её собственную красоту.

Анна была столь раздражена, что едва не наскочила на собственного батюшку. Он разговаривал с незнакомым ей человеком под статуей конной амазонки.

А теперь, несколько слов о главе семейства Уэллс. Роберт Уэллс был на десять лет старше супруги и достиг возраста пятидесяти пяти лет. Это был невысокий полноватый мужчина с серебристой лоснящейся лысиной и добродушным лицом. Лицо частично отражало характер, ибо Роберт Уэллс обладал некоторой решительностью, которая позволяла ему строго следить за нравственным и финансовым состоянием семьи. Его любимой игрой являлись шахматы. Именно о шахматах беседовал Роберт Уэллс, когда на него едва не наскочила Анна. Он был настолько поглощён беседой, что не заметил собственную дочь.

Собеседником Роберта Уэллса был высокий, худощавый мужчина с длинными бакенбардами и странной бородой. Почему странной зададитесь вы вопросом? Ответить на этот вопрос очень нелегко. Всё дело в том, что одна часть бороды начиналась слева от впадинки, разделяющий подбородок. Другая справа. Каждая часть бороды была зачесана до середины щеки, благополучно минуя бакенбарды и другие части лица, которые обычно используются мужчинами для усов. В качестве сравнения можно привести подкову, нижняя часть которой находится в нижней части подбородка.

Если внешность этого человека вызовет у вас улыбку – не спешите смеяться, ибо этот человек не терпит насмешек. «Счастливая борода», как его за глаза называли коллеги, был не кто иной, как судья Уйэлкфид. Этот человек, как никто другой, обладал всеми качествами, коими должен обладать судья такого высокого уровня.

В нём прекрасно сочетались решительность и жёсткость с чувством справедливости. Его ценили, его уважали и его боялись. Никто и ничто не могло изменить его решения, когда вопрос касался справедливого наказания.

Заметив Анну, судья Уйэлкфид приветливо поздоровался, а потом снова продолжил разговор. Они с Робертом Уэллсом дружили не первый год и нередко встречались семьями. Анну он знал так же хорошо как Элизабет и леди Маргарет.

Но давайте вернёмся к Анне. Сначала она надеялась, что батюшка её заметит. Когда надежды не оправдались, Анна стала прислушиваться к разговору. Роберт Уэллс и судья Уйэлкфид жарко обсуждали шахматный турнир, который проводился одновременно с выставкой. То и дело произносилось имя Говард Стонтон. Анна была далека и от шахмат и от всего, связанного с ними. От того и начала бесцельно слоняться по выставке. Её ничто не привлекало вплоть до той минуты, пока она не увидела красивые витрины с канцелярскими принадлежностями.

Павильон принадлежал месье Де-Ла-Рюле изобретателю машины для изготовления конвертов. Об этом свидетельствовала вывеска перед павильоном. Сам изобретатель вместе со своим станком находился позади витрин и показывал всем желающим процесс изготовления конвертов. Изготовление конвертов ничуть не заинтересовало Анну. Однако цветные карточки для сообщений вызвали у неё восторг. Она сразу представила, что именно на таких карточках будет получать любовные послания от воздыхателей.

– Анна!

Она едва не подпрыгнула на месте от неожиданности. Восторг на лице сразу исчез. Она с явным недовольством посмотрела на сестру и матушку, ибо меньше всего желала находиться рядом с ними по причине вышеизложенных обстоятельств.

– Мы уходит! – коротко объявила леди Маргарет.

Повинуясь повелительному взгляду, Анна принуждена была взять матушку под руку. Элизабет пошла впереди, чтобы совсем испортить настроение Анне. Но к концу посещения выставки Анна немного оживилась. И связано это было со словами батюшки, сказанными Элизабет:

– Я видел молодого человека. Это был сэр Александр? – спросил он.

Элизабет смущённо кивнула.

– Что он говорил?

– Я не стану слушать сэра Александра, пока его не представят должным образом.

– Надеюсь, у него хватит сообразительности обратиться к леди Девон по этому поводу. Весь Лондон знает, что он в тебя влюблён, а ему это невдомёк. Надеюсь, на него снизойдёт благодать Божья и его, наконец, осенит. Сэр Александр – прекрасная партия для тебя. Ты будешь с ним счастлива, но твоя младшая сестра будет чувствовать себя куда более счастливой. Она всё время требует, чтобы мы выдали тебя замуж и уделяли всё внимание ей.

Глава 2. На следующий день и немного о семье Уэллс

К северу от Темзы расположился уютный уголок Лондона под названием Камден. Именно здесь и находился особняк семьи Уэллс.

Несколько слов о самом жилище семьи Уэллс. Двухэтажный особняк светло серых тонов с ровными рядами окон, располагался на берегу тихого небольшого заросшего ивами пруда, в котором обитали две пары чудеснейших лебедей. От пруда к дому вела дорожка из гравия. Дорожке заканчивалась у основания лестницы, ведущей наверх, к парадной двери. А оттуда в овальный холл. Всего дом состоял из десяти комнат. Наиболее часто семья Уэллс использовала столовую, где они завтракали, обедали и ужинали; гостиную, где принимали гостей и проводили вечера за беседами и чтением книг; и маленький, но уютный балкончик с видом на пруд где они любили выпить чая или просто посидеть и полюбоваться лебедями. Прислуга в доме состояла из пяти человек: дворецкого Джорджа, двух горничных испанок Марии и Сильвии, повара француза по имени Саньи и садовника Смита, который по совместительству выполнял обязанности кучера. Стоит ещё упомянуть о домике для слуг, и великолепном саде, который расположился позади главного жилища.