Судьба одной бесовки

– Горячая ты девка! – Выдал на прощание, не оглядываясь, пастух. – А еще Кай сказал, что против подмены ему не будешь. Вижу, что так и есть. А потому, если хочешь, в полдень за реку приходи. Стадо там остановлю и тебя дождусь. Место тебе должно быть знакомо, красотка.

Хмыкнул этот, теперь поняла, что не Кай, и ушел. А я за ним до самых ворот дошла в задумчивости. И у створки распахнутой только остановилась. Тогда-то и заметила, что парня этого на краю села девчонка с русой косой до талии поджидала. Кинулась к нему, узелок какой-то быстро в руки передала, а там и убежала в крайний двор. Только лента ее алая вдали мелькнула.

– Дела! Да здесь многие грешат. Мужики так, поди, через одного. И куда Троица смотрит?! Это же их мир! А наказана я одна? И вовсе не их подданная?! Где такое видано?! Несправедливость! Ух, я им покажу!..

Что именно решила показать, осмыслить не успела. Тень огромная темная накрыла. Хоть и быстро она по мне скользнула, а с мысли сбила. И страх во мне пробудила. Но его всего на миг, а вот мыслительный процесс прилично испортила. Потому что я далее задрала голову круто вверх, приложила ладони козырьком к глазам, чтобы против солнца рассмотреть, что там летало. А в небе скользил огромный дракон. Он там, а тень его по селу промчалась и на горе, на самой ее вершине, с крылатым хозяином своим встретилась.

– Чего вылупилась?! – Прикрикнул на меня вдруг кто-то. Парнишка, метр без кепки, и лицо все в веснушках, рядом откуда-то взялся. – Стоит, рот раскрыла! Дракона не видала?! А мамка завтракать уже дважды звала. А она на гору драконью глаза округлила. Ух, и дуру девку нам в семью боги подкинули.

Про дуру высказывание явно от родительницы перехватил. Но слышать такое от этого стручка не доросшего сделалось обидно.

– Нет! Куда меня занесло? Это так всякий и будет теперь тыкать пальцем?

Как в подтверждение новой безрадостной мысли от соседнего двора прилетел ком земли и рассыпался у самых ног. Это уже другой мальчишка, но тоже с очень вредной мордочкой, отчего-то был мною недоволен. Но в неведении долго я не осталась.

– Шалава! Вот я тебя! Будешь знать, как чужих парней уводить!

И новый ком земли ударил в створку ворот, которую еле успела за собой закрыть.

– Это чего там Фролка вопит? – Встретилась взглядом с прищурившимся «братцем». – Снова ночью куролесила?! Теперь с женихом их Настьки?! Вот я сейчас мамке все расскажу!..

– Эй, эй! Погоди, парень. А леденец хочешь?

– Конфету?! – Вмиг округлились глаза конопатого родственничка. – Врешь! Откуда она у тебя? За обман я мамке не только это, а и еще кое-каких новостей про тебя, Арька, прибавлю.

– Не бойся, будет. Троицей клянусь!..

Упомянуть обидчиков получилось к месту. Малолетний кляузник уважительно отнесся к клятве. Рот свой беззубый захлопнул. А я в очередной раз подумала, что страдаю зазря. В гнилой мир меня забросили праведники. Плохо они следили здесь за своими подопечными. И чего тогда в меня пальцами тыкали, раз сами…раз у самих… я же теперь отбываю?..

– Садись на свое место! – Отрезвил меня голос «матери», как только переступила порог незамысловатого крестьянского жилища. Вот бы еще понять, где оно, то самое, мое. – Совсем ополоумела, на стул отца садиться? Брысь на лавку рядом с Матюшкой.

Ага! Матюшка – это беззубый братец, выходило. Села около него, и малец тут же стал дергать за сарафан и еле слышно расспрашивать про обещанный леденец.

– А когда? А где возьмешь?..

Грозное «цыц» от дверей прервало его допрос. Ого, «папенька» пожаловал. Взлохмаченный и припухший мужик ввалился в горницу и протопал к своему стулу. И очень папенька был похож на местного пьяницу. Будто бы ночью нагулялся и только теперь вот встать соизволил. Даже я, Ара то есть, встала много раньше. А тут глава семьи, однако!.. Космы не расчесал, лица не умыл, на стул мешком опустился.

– Славься Святая Троица!..

Родитель особенно долго с молитвами не напрягался – за пару минут управился. И подал нам потом сигнал, что можем уже оладья из большой и глубокой глиняной миски по своим тарелкам разбирать. А нас с Матюшкой уговаривать и не надо было, и дважды приглашать покушать тоже. Миска в центре стола быстро в итоге опустела, под сметанку да медок оладушки очень оказались хороши.

– Куда?! – Остановил меня окрик «матери», когда собралась горницу и дом покинуть. – Посуду собери, помой, а потом тебя ждет огород. Забыла, что вчера грядки не дополола?

Пришлось все эти дела переделать. А вокруг еще братец крутился, так как ему покоя не давал обещанный леденец. Но это было на пользу – подсказал вольно и невольно, где у них что находится. А как за водой к колодцу отправилась, то там со мной снова казус случился. Какая-то девица с синей лентой в светло-русой косе в волосы вцепилась. Начала мне их драть и вопить, чтобы не засматривалась на какого-то Митяя. Во, дела! Ара неведомая мне их натворила, а я расхлебывай. А потом, что за порядки?! Где это видано, парней собственностью объявлять? А если твой, так и следи за ним лучше и разбирайся с ним, а не…

– Ой! Мне же свидание голубоглазый пастух назначил. – Задрала голову к небу, и Арькин жизненный опыт подсказал, что полдень был совсем близко. Надо было спешить, если встретиться желала. – А что, ничего же так парень!..

И вот бежала я уже по тропке узкой, что вела к мосткам через реку. Увязался за мной, было, Матюшка, но прогнать получилось. На тот берег перебралась, а там на пригорке и коров увидала. Но речь не про них, не про рогатых животин, а про то, как мы с парнем тем жарко час времени потом провели. Ой, и травы же душистой на лугу примяли!

– Да ты не девка, а огонь, прямо. – Помогал поправлять потом лямки сарафана этот Степан. Именно так его, как оказалось, звали. А еще он травинки из моей растрепавшейся косы с большой охотой вытаскивал и все норовил еще, хоть сколько, тело Арькино погладить. – Вечером на праздник придешь? Приходи! Я ждать буду.

Еще бы он не впечатлился! Все же любви с бесовкой отведал. Как там в этом деле была Ара, не знала, а меня с огнем этот тип не зря сравнил – наш демонический народ с этой стихией всегда общий язык находил и многое от нее перенял. И хоть тело мне досталось обыкновенной крестьянской девки, душа-то бесовская при мне осталось и память тоже, и не понятно было по недосмотру Троицы или как. В общем, парня оставила всего впечатленного и с обещанием увидеться вечером. А пока шла к селу, все думала, в чем соль моего наказания Святых Трех. Что они там говорили про то, будто расплатиться должна? Причем кто-то там должен был разбить мне сердце, как сама делала не раз.

– Что за чушь! Что бы сердце…мне…эти мужики-крестьяне… Послали бы тогда в общество изощренных ловеласов, что ли. Или же хотя бы памяти моей бесовской лишили бы. А то!.. Браслетик навесили, а он и не справился! Магии, да, ни капли не оставил. А в остальном я осталась прежняя только в другом теле. Так что, дел и тут наделать вполне сумела бы. Например, головы вскружить десятку местных парней. Одновременно! А что? Вполне бесовке по силам. А местный люд мне что-то не глянулся. Чуть что, грязью бросаться и в волосы вцепляться. Нет, не нравились мне эти замашки. И огород с хлевом, и изба с водой в колодце, и…многое другое. Поэтому решено! Взбаламучу у них здесь жизнь посильнее, Троице, смотришь, и не понравится такой расклад. Они меня к себе, а там папа демон подсуетится, смотришь, срок переменим с трех лет до трех дней. Сегодня первые сутки пройдут. Надо, чтобы с огоньком. Решено, зажгу на их сельском празднике.

К нужному часу принарядилась. Мать велела в косу вплести зеленую ленту. Отчего так, не поняла, но у них это что-то значило. Смирилась и вплела, хотя очень хотелось красную. Из избы выходила под очередное напутствие. И опять про то, чтобы держала себя в строгости. Ага! Если ее слушать, так точно здесь на три года остаться придется, за гулену парня замуж выходить, а он потом меня с детьми оставит в покосившейся избе и при огороде, а сам начнет тискать другую, что моложе. Знаем, проходили! Откуда не помнила, и вроде бы не про меня это было, но чужие ошибки повторять не собиралась. Я и свои совершить способная была. Причем, в любых количествах. И так…а вот тут меня снова накрыла крылатая тень. Уже знала, чья она. Но голову в плечи вжала все равно. Так и было – дракон делал новый облет своих владений. Или это другой к тому, первому, прилетел?