Воин пепла

Ночь была ясная. Гаснущий костерок бросал отсветы на стволы деревьев вдобавок к сиянию красной луны. Чуть поодаль скапливался непроглядный мрак. В нем изредка загорались светляки. Когда с той стороны доносился шорох, казалось, что это глаза неведомого чудища, которое наблюдает за отдыхающими путниками. Несмолкаемые звуки леса вселяли тревогу, и Тайен, накрыв голову плащом, перевернулся на другой бок. Глупость ведь – чего ему бояться после стольких смертей? Разве что опять, как наяву, увидеть Кейро.

Воспоминание о ней вызвало в памяти несколько ярких вспышек-образов. Вот шамкающий барон Левельф при случайной встрече на улице представляет ему ослепительную красавицу, а вот маг уже отплясывает с ней полупристойный танец в самой дорогой таверне Арраванты. Как Кейро танцевала, провались все к Хаду, как танцевала! Это была первая ночь, которую они провели вместе и потом едва смогли расстаться. А вот Кейро смеется, сверкает белыми зубами, когда любовник признается ей, что ради женитьбы на ней рискнул бы всем, включая наследство и общественное положение.

Впрочем, так ведь и вышло.

Странно, но сейчас Тайен не чувствовал ни особенного сожаления, ни замирания сердца при мыслях о бывшей подруге. Не ощущал он больше и сладостного возбуждения, которое донимало его раньше, пробиваясь сквозь злость и обиду. Образ Кейро поблек. И виной этому была не Эль.

Ее облик, упругая грудь и округлые бедра, томные губы все чаще вставали перед внутренним взором мага, когда он ложился спать. Однако при всей своей красоте и импульсивном характере ашари не могла затмить опытную и хитрую обманщицу, которая окрутила, наверное, сотни мужчин. Или это Тайен поумнел с тех пор.

Хотя у двух женщин определенно было нечто общее. Причем не только то, что мага уже давно влекло к Эль. Что-то не давало ему покоя с самого аль-Нуили. Что-то лживое, что он никак не мог ухватить за длинный змеиный хвост.

В лагере что-то зашуршало. Тайену представилось, что это змея, которая может по нему проползти. Он вздрогнул от отвращения и приподнялся.

Юве свесил голову и дремал с приоткрытым ртом, но Карас заметил движение и оглянулся на друга, а потом толкнул молодого маланца, чтобы тот не спал. Подозрительные шорохи не повторились. Наоборот, в лесу наконец-то наступила тишина. Убедившись в том, что все спокойно, Тайен вернулся обратно на подстилку.

Только он устроился, как сбоку опять раздался слабый шелест. Ветер, сказал себе маг. Может быть, лесные мыши. Или еще какие-нибудь мелкие звери. Но беспокойство продолжало снедать, и он, открыв глаза, уставился на деревья. Там – только мрак, который смотрел на него в ответ, тускло блестя глазками-светлячками.

Утомленный разум начал дорисовывать продолжение осколкам действительности, которые выхватывал из темноты взгляд. Дуновение ветра шевельнуло ветку, а Тайену казалось, что это оленьи рога, которые венчают голову языческого божества или самого Леда, вернувшегося с небес и теперь внимательно следящего за чужаками в его лесу. Зеленое пятно куста – набедренная повязка из тростника на теле бога. Опутывающий ствол плющ — его пальцы.

Они внезапно удлинились и поползли ниже, к Удасу. Маланец лежал дальше всех от огня. Ночной холод мужчину не беспокоил, и он с удобством устроился у подножия дуба, положив голову на толстый корень и тихонько похрапывая. Свет костра до него едва доставал, заставляя тени причудливо переплетаться на темной накидке, которая укрывала Удаса до самой шеи.

Сперва Тайену показалось, что лианы, которые спускаются к маланцу, это просто игра воображения. Мысленно усмехнувшись, маг широко зевнул. Но когда он проморгался, то мог поклясться, что два светлячка — те самые, похожие на глаза божества, — одновременно мигнули.

Этого Тайен уже стерпеть не мог.

– Карас?

– Чего? — хрипло, будто каркнул ворон, спросил тот.

– Не спится мне что-то. Пройдусь вокруг лагеря.

— Не перебуди всех.

Маг встал и, поколебавшись, шагнул в ту сторону, где ему привиделся Лед, — туда, где спал Удас. Голову маланца покрывали тени, и даже на более близком расстоянии продолжало казаться, что это узорчатые листья плюща.

Тайен сделал еще шаг, прищурился… Милость Хада!

– Карас, сюда! – крикнул он, не сдерживая голос.

Целитель подскочил и метнулся к Удасу, но Тайен был первым. Верхнюю часть тела маланца узлами опутывал лианы. Они жутковато шевелились, петлей затягиваясь на шее. Попытка их оборвать закончилась ничем -- маг как будто рванул на себя проволоку, только боль отозвалась в пальцах.

Удас лежал неподвижно. В темноте было не понять, жив он еще или нет. В голову пришла жуткая мысль, что его храп на самом деле был предсмертным хрипом.

– Ну же! – подбодрил себя Тайен и, собравшись с силами, снова дернул плети.

В этот раз они подались легко, будто он снял пух с одуванчика. Не ожидавший этого маг повалился на спину.

Карас склонился над маланцем.

– Жив. Еще чуть-чуть – и умер бы.

– Что это было, провались оно к Хаду? – рявкнул Тайен.

Он сел и отшвырнул от себя плющ. Сплетшиеся сетью лианы далеко не сразу отцепились от пальцев, но, по крайней мере, больше не ползли сами по себе.

– Лешак, – ответил Шикари. Его, видимо, разбудил шум. Первое, что охотник сделал, это схватился за лук. – Страж Билимы.

– Демон, порождение Леда, – добавила Эль. Она тоже проснулась и вытащила из ножен меч.

– Ближе к огню, скорее! – скомандовал Шикари.

Повторять ему не понадобилось. Лишь теперь Тайен понял, что притихший лес – это отнюдь не добрый знак. Животные почуяли хищника, который намного превосходил их силой, и предпочли убраться отсюда. Жаль, у людей не было такого нюха, как у них.

Юве и Карас быстро перетащили Удаса к костру. Как только мужчину положили на землю, целитель опять возложил на него руки. Судя по брани, вытащить маланца из Подземного царства оказалось не так просто.

– Он выживет? – спросил Шикари.

– Херн его знает. Я никогда не лечил задушенных.

Карас, как всегда, не отличался деликатностью. Видя, как побледнел охотник, Тайен перевел тему.

– Что нам делать? Ты здесь самый опытный, командуй.

– Возьмите по ветке из костра. И молитесь лесным духам, чтобы они нас миловали, – мрачно ответил тот.

Маг едва сдержал ругательство, чтобы не разозлить единственного проводника. Он ведь сразу, еще в Ориве признался, что с демонами не сражался и знает о них только по рассказам других охотников и крестьян из Талаги. Но то, что удалось из него выудить, Тайену тоже было известно – из книг и от учителей в Арраванте.

Лесные демоны, или лешаки, как их здесь называли, пользовались магией земли: заставляли землю расступиться под ногами у жертвы, чтобы она упала, повелевали растениями и иногда животными. О последнем в учебниках не говорилось, это сказал Шикари, утверждавший, что лешаки раза два напустили на деревню волков, которые пожрали скот. Тайен в этом сомневался, но, в конце концов, он никогда не жил в Ориве.

– Нет никого, – заметила Эль. – Может, демон ушел?

– Может, ушел, – неохотно согласился Шикари. – А может, присматривается, где ударить. Билима рядом, тут лешаки сильней.

– Ты, вообще-то, обещал нам, что демоны не появятся, – с опасной интонацией напомнила она.

– Их не должно было быть! Лесом клянусь. Может, его ваша рыжая женщина спугнула?

– А может, ты нас нарочно в ловушку заманил? – рявкнула ашари.

– Чтоб самому в ней помереть?!

– Хватит! – оборвал Тайен. – Лучше внимательнее смотрите в чащу.

– Т-там… – вдруг, заикаясь, барашком проблеял Юве.

Мальчишка, такой храбрый в Талаге, по-детски вцепился в Тайена, указывая куда-то вниз. То, как он схватился за рубашку, вызвало у мага глухое раздражение, но он вынудил себя не обращать на это внимания. Важнее сейчас было другое: по земле из темноты ползли ветви плюща. Они напомнили змей. Тайена передернуло. Не раздумывая, он взмахнул рукой. Яркая вспышка – и плети опали горстью пепла.