Страница 69 из 125
— А камеры?
— Тебе бы в следователи идти, — горько усмехнулась Диана. — Дима был категорически против камер дома. И тот, кто приехал после меня, прекрасно это знал.
— И это мог быть Кайрат? — Данка вместе с кожей отрывала от себя каждое слово.
— Мог быть, но это был не он, — Она потёрла руками виски, словно у неё невыносимо разболелась голова. — Официально алиби у него нет. Но если ты в курсе наших отношений, в те часы мы были вместе.
— Вам предъявили обвинение?
Диана посмотрела на неё из-под ладони.
— Нет. Конечно, нет, иначе я бы здесь не сидела. Там и дело то: оставление в опасности. Штраф до восьмидесяти тысяч рублей, да и тот никому не предъявили. Правда, Пашка нанял частного сыщика. Только тот, похоже, деньги с него сосёт, а воз и ныне там. Мы с Кайратом теперь его главные враги.
Она встала, как-то совсем по-девчоночьи одёрнула юбку и повернулась к Данке:
— Но, между нами говоря, именно Кайрату Димкина смерть оказалась выгоднее всего.
— Вы хотите сказать… — встала Данка.
— Нет, нет, — остановила её рукой Диана, словно девушка собиралась броситься на неё с кулаками. — Ты вообще меня слушала? Я же сказала: он был со мной.
И в её голосе вибрировала такая неопределённость, что невольно хотелось спросить: на самом деле был или она лишь сказала, что был. Но Данка промолчала.
Диана обернулась, словно искала что-то:
— Скажи, где у тебя вода? Мне надо таблетку запить.
Она полезла в сумочку за обезболивающим, а Данка принесла ей стакан воды.
— Чёрт, мороженое! — вспомнила она и рванула в прихожую выуживать потёкший свёрток.
— Пашка тоже любит шоколадное, — проводила её глазами Диана.
И пока Данка толкала брикет в холодильник и мыла руки, женщина переместилась в кухню.
— А ещё он любит манную кашу с комочками, — сказала она, подпирая косяк. — И горячие помидоры.
— Горячие? — Данка протиснулась мимо неё, чтобы забрать остальное.
— Да, чтобы прямо с грядки, нагретые солнцем.
— Вот не думала, что у вас есть огород, — Данка, кряхтя, тянула свои пакеты, и Диана помогла ей поставить один на стул.
— Сейчас уже нет. Я совершенно к земле не приспособленная, а нанимать человека ради нескольких грядок, — она махнула рукой. — Будут косить этот огород летом от травы, да и всё.
— А я на земле выросла, — Данка рассовывала продукты по местам.
— А я знаю, — сказала Диана. — Мамка, Кай, Данька, Шарик да Тигра. Так вы и жили.
— Мама шесть лет назад умерла, — замерла на коленях перед холодильником Дана. — Кай тогда в Москве был. Шарика новые хозяева себе оставили, — она снова полезла в пакет и остановилась. — А Тигра… Господи, сколько ж мне было лет, когда она от старости сдохла? Лет двенадцать, наверно. Кай тогда уже…
Она подняла глаза на Диану, но не увидела её из-за открытой дверцы.
— Ты? — встала она и ненавидяще уставилась на Диану, даже не замечая, что начала ей тыкать. — Так это была ты? Тогда у колонки, на красивой большой машине?
Диана растерялась под её взглядом, ничего не понимая.
— Ты я вижу даже не догадываешься, что это ты сломала Каю жизнь?
— Я?! — она показала на себя рукой. — Каю?
— Да, ты. Его после встречи с тобой, словно подменили. Он стал злым, чужим, нервным. Уж сколько мамка слёз из-за него пролила. Все глаза выплакала. Так под конец совсем и ослепла.
— Дана, клянусь, — таращила на неё глаза женщина. — Он мне просто дорогу показал, и я помочь ему хотела, визитку свою дала и больше ничего. Я даже и не думала, что он когда-нибудь позвонит.
— Но он же позвонил?
— Да, но почти через год.
— Ай, — махнула на неё рукой Дана, — что теперь говорить.
Она молча полезла в свои покупки и не хотела больше разговаривать. Может Диана и не сломала ему жизнь. Может помогла, вывела в люди, и именно благодаря ей Кай стал тем, кем стал, но мамкины слёзы она всё равно не могла ей простить.
— Наверно, и правда, добрыми намерениями выстлана дорога в ад, — серьёзно сказала Диана и ушла в комнату.
Данка слышала, как она одевается. Вжикнул замок сумки, хлопнула пудреница, защёлкали крючки шубы.
— Диана, я…, — вышла к ней Данка с намерением извиниться, хотя бы за «тыканье», но она остановила её рукой.
— Непростое вышло знакомство, правда? — тепло улыбнулась она. — И всё же я рада, что заехала. Ты хорошая девочка. Умная, сильная, упрямая. Ты только, главное, не сдавайся. Он быстро загорается, но, к сожалению, так же быстро и остывает. Особенно, если что-то достаётся ему легко.