Страница 51 из 125
— Ты права. Наверно, я мог бы сделать больше, чтобы тебя найти.
— Наверно, если бы, возможно — всё это слова. Пустые слова, которые ничего не меняют. Поэтому пусть оно всё идёт как идёт. И не будем торопиться.
И Лёха понял её слова буквально. И ни с чем её не торопил, за что Данка была ему бесконечно благодарна.
Но сегодня она красила глаза, чтобы пойти с ним на предновогоднюю вечеринку. И вряд ли ей удастся спровадить его после домой. И она ненавидела себя за это, и презирала, но чувствовала себя как политрук перед танком со связкой гранат: «Велика Россия, а отступать некуда!»
Вечеринка эта обещала стать той ещё ярмаркой лицемерия: беременная от другого мужика Оксанка со своим новым ухажёром Ромой, Лёха и Данка, изображающая из себя непорочную деву Орлеанскую.
— Отлично выглядишь, — сказала ей Оксанка, пока парни ушли за закусками.
— Сама такая! — ответила ей Данка угрюмым взглядом.
— Что делать будешь? Женское недомогание изображать?
— А ради чего?
— Ну, в принципе да, — Оксанка выискала в толпе взглядом широкоплечую Лёхину фигуру. — Он же красив как греческий бог. Преступление такому парню не дать.
— Сама-то что будешь делать?
— Ещё не знаю, — Оксанка полезла в сумочку, достала пудру, и продолжила говорить, похлопывая себя пуховкой по лбу: — Ведь и не напьёшься же. А то родится ещё алкоголик.
— Ну, с одного бокала шампанского может и не родится. А вообще долго собираешься врать?
— Да почему сразу врать-то? — она зло захлопнула пудреницу. — Я не вру. Просто не говорю правду.
— Да, нет, ты врёшь. Водишь несчастного парня за нос.
— На себя посмотри.
— А я никому ничего не должна.
— Ой, ладно, — передразнила её Оксанка и замолчала, когда Ромка поставил перед ней тарелку и бокал шампанского.
— Спасибо! — растянула губы в улыбке подруга.
Ромка оказался щуплым, скромным молчаливым парнем ничем не примечательной внешности. Смотришь на него — он есть, закроешь глаза — и уже не можешь его вспомнить, таким безликим он казался. Оксанка явно помыкала им и капризничала. Это легко можно было оправдать её беременностью, если бы только Ромка был в ней виноват.
Данке несколько дней назад до дрожи хотелось оказаться на Оксанкином месте. Она считала дни, она с замиранием сердца трогала свою набухающую грудь, она уговаривала свою глупую матку забеременеть. Она даже поверила в своё счастье, вымолив задержку в три дня, но увы! Красная Армия прискакала, размахивая шашками, и залила кровью её последние надежды.
— Ксюха, скажи, — спросила Данка, когда в середине вечера им опять выпало счастье остаться вдвоём. — Ты трахаешься с моим братом уже не первый год, как тебе удалось забеременеть?
— Не знаю. Повезло, — зябко повела она плечами. — Вернее, не повезло. Мне же не повезло, да?
— Ты просто в полной жопе, — улыбнулась ей Данка.
— Ром, я замёрзла, — скуксилась Оксана, глядя на парня снизу вверх, едва он вернулся.
— Давай я принесу из гардероба твою шубу, — предложил он.
— Нет, шубу не надо, там в рукаве шарф, принеси его.
И Ромка убежал за шарфом, потом за соком, потом за трубочкой взамен той, что Оксанка уронила. А потом эта белокурая стерва позвала его танцевать и глядя на то, как по-хозяйски он положил руки ей на задницу, в мигающем свете цветомузыки Данке открылась истина.
— И давно ты с ним спишь? — спросила она, когда они уединились в дамской комнате.
— Неважно, — отмахнулась Оксанка, пытаясь выйти.
— Нет, важно, — преградила ей Дана путь рукой. — Может ты и не от моего брата вовсе беременна?
— А вот хрен тебе! — посмотрела на неё Оксанка в упор. — Как раз от твоего. И не тебе меня осуждать, что я пытаюсь как-то устроиться и найти своему ребёнку отца.
— У него уже есть отец.
— Теперь мне не страшно, даже если ты проговоришься. Кайрат тебе не поверит. И с Ромкой мы спим ровно столько, чтобы ребёнку хватило времени родиться.
Она скользнула под руку, пока Данка переваривала услышанное.
— А генетическая экспертиза? — спросила она вслед.
— А кто ему позволит её сделать?
Остаток вечера Оксанка сидела напротив, как ни в чём не бывало потягивала свой сок, унижала своего парня и делала вид, что ничего не случилось.
— Потанцуем? — протянул Лёха руку Данке, когда заиграло что-то медленное и грузовое как танкер.