Страница 19 из 125
Оксанка открыла дверь в обтягивающем нежно-розовом спортивном костюме. И Дана невольно покосилась на её плоский живот.
— И что ты собираешься там увидеть? — она выпятила его, рассматривая.
— Ну, хотя бы какой-нибудь намёк.
После десятиминутного разговора с братом она устала больше, чем после дня работы, и бессильно рухнула на диван, едва добравшись до комнаты.
— Ну, рассказывай, подруга. Что решила?
— Может по пять капель?
— Если только по пять.
Хрупкая, светлая, нежная, словно сотканная из света и воздуха Оксанка с детства выглядела как заблудившийся эльф. С испуганными синими глазами, пшеничными волосами, которые к двадцати шести она превратила в холодный блонд, и мелкими веснушками, которыми покрывалась её кожа при любом намёке на солнце. Рядом с ней Данка смотрелась как чистокровный гном, злобный и неказистый. По крайней мере она себя воспринимала именно так.
— Для особого случая берегла, — поставила Оксанка на столик красную бутылку Fragolino, игристое вино с земляничным вкусом. — Думаю, он как раз настал.
Дана открывала, а Оксанка прищурила один глаз, ожидая подлый удар деревянной пробкой.
— Не боись, за дело берётся профессионал, — успокоила её Данка, и клубничная жидкость запенилась в фужерах.
— В-общем, ребёнка я решила оставить, но Каю об этом не говорить. Всё, у него своя жизнь, у нас своя.
Данкины брови уползли вверх на добрых пять сантиметров. Нет, на самом деле характер у Оксанки — кремень, с её-то внешностью и ни одного парня, кроме Кая. Но вот именно с Каем она вела себя как тряпичная кукла.
— А выдержишь? — Данка всё не решалась протянуть фужер.
— За выдержку! — предложила тост Оксанка.
— Вкуснота, — сделала добрый глоток Дана.
— И вот ещё что, — сказала она, едва пригубив. — Если ты проболтаешься, ты мне больше не подруга.
— Ты же знаешь, я — могила, — улыбнулась Данка.
— Знаю, — ехидно улыбнулась подруга. — Потому и предупреждаю, проговоришься — прибью.
Данка не сказала бы про себя, что болтлива, и суеверной особо не была, но давно заметила одну вещь: стоит кому-то рассказать о чём-то сокровенном и оно обязательно не сбудется.
— Ты тогда тоже обещай мне, что никому не расскажешь то, что я тебе сейчас скажу, — посмотрела она на подругу пристально.
— Секрет на миллион долларов? — оживилась Оксана.
— И гроша ломаного не стоит. Я тут с парнем сегодня познакомилась. — Оксанка застыла как изваяние. Дана замялась: — Ну, как познакомилась, он меня на работу нанял.
Она поковыряла диван. «Да, расскажу ей! Пусть оно горит синим пламенем, чтобы никаких надежд, никаких потом разочарований.»
— Ты продолжай, продолжай, — Оксанка потянулась за бутылкой.
— В-общем, я с Савойским сегодня общалась. — Оксанка замерла на полпути. — И я теперь всё время о нём думаю.
В тишине зашипело вино, наполняя фужеры.
— С тем самым Савойским? — Оксанка подняла бокал.
Дана кивнула и залпом выпила.
— В-общем, вот такая я дура.
— Что уж так сразу и дура? Ты ему на шею что ли вешалась?
— Нет, конечно.
— А что?
Пришлось рассказывать все её злоключения, но Данке даже приятно оказалось всё пережить заново.
— Погоди, но если вы вернулись, чтобы отдать Савойскому телефон, то как там оказался Черномор? Ты говоришь, он приехал следом?
— Да и сказал, что раз уж мы здесь оба, здесь и поговорим.
— Так это, блин, Савойский его к тебе вызвал… ну, или к себе, — задумчиво пригубила своё вино Оксанка.
— «Или к себе» — будет точнее, — кивнула Дана.
— Не соглашусь, смотри, тебя по какой-то причине перепутали с аналитиком и посадили в машину к Савойскому, он с тобой общается, потом отправляет назад к Черномору, но по дороге передумывает и просит тебя вернуть. Так?
— На какую-то долю секунды мне тоже показалось, что так, но потом оказалось, что он просто забыл в машине телефон.
— И тут же приезжает Черномор, к которому тебя отправили, но ты не доехала. Так?
— Слушай, детектив доморощенный, прекрати, — отмахнулась Дана. — Значит, Черномор ему тоже срочно понадобился, а про то, что я там как говно в проруби мотаюсь в его машине, он и забыл.