Страница 102 из 125
— А что там на Гуаме?
— Да, ничего особенного, просто они туда ездили с отцом. И я ни разу не видел их такими счастливыми как после той поездки. Они вообще часто ссорились, и из путешествий нередко возвращались поврозь. А здесь приехали просто без ума друг от друга.
— И она взяла и поехала туда одна?
— Да. Она очень по нему скучает. До сих пор. Наверно, всегда будет скучать, — он вздохнул и снова поднял бокал. — Давай всё же выпьем. Тяжёлый день, сложный.
— Зря она поехала. Не надо приходить на пепелища.
— Не надо. Но она поехала и это её сломало. Мне кажется только там она, наконец, и поняла, как много отец для неё значил. Только там он для неё умер.
Он опять вздохнул, и выпил.
— А твой брат воспользовался её состоянием. Он выкупил клуб, он выкупил «Савой». Ещё чуть-чуть и у него будет контрольный пакет акций «Снежной королевы» и всё, что когда-то было у нас, перейдёт в его руки.
Данка промолчала, хотя и не сводила глаз с его играющих желваков. Честно говоря, она гордилась сейчас братом. Они выросли вместе. Она лучше всех знала, что у них было. Ничего. Только упёртость Кайрата. Его сила воли, смелость, настойчивость и искусанные в кровь губы. А ещё мамины уговоры и слёзы, и Данкины упрёки. И преодолеть их было куда труднее, чем учиться, работать, помогать им и не сдаться.
«Ваши проблемы, что вы такие доверчивые! — в сердцах хотелось сказать ей, хотя она точно знала, что ничем Кайрат не воспользовался.
— Я понимаю, он твой брат, — нарушил молчание Павел.
— А у тебя есть сестра?
— Нет, — растерялся он.
— Тогда ничего ты не понимаешь. И никогда не поймёшь. И знаешь, тебе надо радоваться, что твою компанию выкупил Кайрат, а не твоя расфуфыренная жёнушка. Наконец-то, она будет в надёжных руках. Спасибо за ужин!
Она бросила на стол салфетку и пошла одеваться.
Как бы она его не любила, — а она ведь любила этого жалкого Савойского, чего уж там! — а эта чёртова «Снежная Королева» всю жизнь будет стоять между ними.
— Дана, не уходи! — он кинулся за ней в прихожую. — Поверь, мне плевать! Мне, правда, плевать на эту компанию.
— И очень жаль, что тебе плевать. — Она натягивала свои вещи, путая сапоги, просовывая руки не в те рукава, но ни на секунду не останавливаясь. — Жаль, что ты ничем не дорожишь. Ничего не умеешь ценить. Только ищешь виноватых, ищешь на кого бы переложить ответственность. Ты пренебрёг наследством отца, обвинил мать, вляпался в брак как щенок в собственную лужу. Ты даже меня уже предал, хотя о чём я говорю, — она схватила сумку и застыла перед ним. — Кто я тебе? Очередная игрушка. Пока не надоела.
— Нет! — он схватил её за плечи и посмотрел в глаза. — Ты не игрушка. Ты — воздух, которым я дышу. Ты — свет. Ты — жизнь. Моя жизнь. Я умру без тебя. Я люблю тебя. Не уходи. Только не уходи.
И так невыносимо хотелось остаться. Упасть ему на грудь и расплакаться. И признаться. «И я люблю тебя. Я безумно тебя люблю». Но какое-то гадкое зловредное существо внутри неё требовало сатисфакции.
Она отступила, освобождаясь из его рук, и они повисли вдоль тела, словно больше ему не нужны. Устало ссутулились плечи, безвольно свесилась на грудь голова.
«Как же быстро ты сдаёшься, Павел Савойский! — она молча взялась за ручку двери. — Но жалость совсем не то чувство, что я хотела бы к тебе испытывать.»
Данка не помнила куда шла, не помнила, как вызывала такси, как доехала до дома, даже разделась. Не помнила, как плакала, не помнила, что смыла косметику, и как уснула тоже стёрлось из памяти. И весь следующий день прошёл как во сне. До вечера.
— Ты больная на всю голову, — сказала ей Оксанка, сидя в ногах у Данки укрытой одеялом и обнимающей подушку. — Ты даже хуже, чем я.
— Не зря мы, наверно, подруги.
— Зря. Другая на моём месте уже побила бы тебя и отправила просить прощения. А я сижу ещё тебя успокаиваю.
— Ты меня не успокаиваешь, — вяло возразила Данка со своей лежанки. — Ты меня ругаешь.
— Конечно, ругаю. Парень ей в любви признаётся, а она обвиняет его во всех грехах и убегает.
— Мне даже нечего тебе возразить.
— И не возражай. Вот, честно, — она встала и принялась ходить по комнате. — Вот что на тебя нашло? Ну, не нужна ему своя компания, да и хрен с ней. Тебе то что? Не хочет он её тянуть. Не тянет. Так каждому своё.
— В том то и дело, что тянет. Понимаешь, тянет, — села Данка. — Я весь день сегодня читала документы, что мне дал Кайрат.
Она вытащила из-под подушки папку и кинула сверху.
— И всё что он сделал, я считаю, было правильно. И даже выход из холдинга и всё то, в чём обвиняла его жена, на всё можно двояко посмотреть. Просто они-то все лишь итоги подводили и со стороны наблюдали, а он работал. Работал как проклятый!