Страница 9 из 22
Альбинос повел Элайзу к столу. Гости стали пить и болтать активнее, некоторые начали подходить к столу экс- и нынешнего владетелей, выказывать свое почтение и подлизываться. Снуя у столов, я мотала на ус обрывки фраз.
— …Говорят, он банкир.
— …Сколько ему лет?
—… Вряд ли у него есть эо.
—… Он кажется больным.
— … Не сдержит зону…
— … Малейв – влиятельный Род в ЦФ…
— …Он холост!
Не удержавшись, я хмыкнула. Не представляю, как надо любить деньги, чтобы захотеть в мужья цента, да еще такого вида. Но я недооценивала любовь некоторых дам к деньгам, а также их тягу к странному.
У шоколадного фонтанчика собралась стайка барышень из Легесса. Внешне девушки полностью соответствовали требованиям традиций Энгора: платья длинные, волосы собраны, макияж скромный, на шейках, ручках и пальчиках драгоценные побрякушки. Чтобы сразу видно было – это светлейшая, а не простая девка, пробравшаяся на прием.
Наши барышни тоже распустили перышки, но уступали веронийским гостьям. У тех и прически были затейливее, и лица интереснее. Из других владений гостей явилось мало, и это не удивительно: Элайза со многими рассорилась.
Играла музыка, звучал смех. Гости следили за владетелем, а я следила за гостями. Этому подлить, тому добавки, а вон той стало плохо, надо воды… Утомление проявилось не сразу, подкралось незаметно, легкой дрожью в руках. Хорошо, что прибирать в зале потом будут другие горничные.
Я брела с пустым подносом по коридору, когда заметила Несси в укромном местечке за вазой с цветами. Она давилась слезами.
Я раздосадовано вздохнула. Звезды, что за нюня! Плачет по любому поводу, шугается парней из охраны, и даже ходит, сжавшись, как будто опасается удара. Как она вообще до своих лет дожила с таким характером?
— Несс, что случилось?
— Я… разбила…
— Еще один бокал? — участливо спросила я.
— Буты-ы-ылку…
— Ну и что? Со всеми бывает. Я вот на робота села как-то, раздавила.
— А я… перед владетелем… У-уронила… Брызги… На него попало.
Я усмехнулась:
— Так ему и надо. Пусть еще радуется, что его сегодня не вызвали на поединок.
Несси вдруг перестала завывать и уставилась в мою сторону испуганно.
— Так-так.
Я обернулась.
Гримми. Руки на груди, глаза-ледышки.
— Что с тобой не так, Ванесса? Ноги ватные, руки дрожат! Весь вечер посуду бьешь, позоришь нас! Тебе всего-то надо было Томасу бутылку подать, а ты и в этом оплошала!
Несси вжалась в угол.
— Да бросьте вы ругаться, первый раз на приеме, — улыбнулась я. — Понервничала девочка, распереживалась перед новым владетелем.
— А ты, я смотрю, не переживаешь, — хмыкнула Гримми. — Летаешь по зале, как с моторчиком, улыбаешься. Раньше так прилежно никогда не работала.
— Я исправилась, — моя улыбка стала шире.
— Тогда помоги Томасу. Вместо Ванессы.
— И помогу, — согласилась я.
— И помоги!
Я подошла к возвышению, обогнула его сзади, чтобы не показываться владетелю и его свите, и шмыгнула к Томасу – одному из немногих служащих в особняке, которого Гримми уважает и которому доверяет важную работу.
— Я вместо Несси. Что-то нужно?
— Пока нет.
За столом к нынешнему и экс-владетельнице присоединились некоторые гости. Немолодую подругу Элайзы я часто видела в особняке, а вот двое других гостей были мне интересны.
Темноволосый Ветров оделся просто, пожалуй, даже очень просто. Джинсы и рубашка – не самый лучший выбор для приема. Крупный, с грубоватыми чертами, он больше работягу напоминал, чем человека высокого положения. Какой же он все-таки расы? Похож на землянина, но может быть и орионцем, у тех иногда тоже черноволосые родятся.
Той Ильмонг, наоборот, выбрал слишком экстравагантный наряд: оделся в золотое и облегающее, губы и брови выделил черным, а волосы так залил лаком, что они казались искусственными. Как ни странно, такой наряд его в клоуна не превратил, а только подчеркнул экзотичную красоту.
— Регина, — склонился ко мне Томас, — не пялься на гостей.
— Ты об этом чуде-юде? — я кивнула в сторону Ильмонга.
— Регина!
— Все-все!
Томас подливал господам вино, вручал мне пустые тарелки. Когда я была у стола,
прислушивалась к разговорам светлейших. Увы, они мало говорили на русском. В Центаврианской Федерации сложные наречия, и оттого очень модно уметь говорить хотя бы на одном их наречии. Элайза и ее подруга явно испытывали сложности, но продолжали мучить себя и собеседников.
Я посмеивалась про себя и поглядывала на альбиноса.
В зоне на глазах его были линзы, а волосы были светло-золотистыми. Сейчас же он предстал «обесцвеченным». Идеально-белый, высветленный самой природой цент. Наш новый владетель. Ха... владетель. Выжмет деньги из Дарна и свалит. Знаем мы этих центавриан.
Я вертелась около стола так, чтобы всегда оставаться в тени, и опускала голову. Но я зря волновалась, что «принцы из зоны» меня узнают – на прислугу обычно внимания не обращают. С Томасом мы хорошо сработались, все шло хорошо.