Страница 28 из 31
Другим, известным развитым правопорядкам, но мало знакомым отечественному, является деление убытков по характеру защищаемого интереса. С этой точки зрения могут быть выделены убытки, возникающие из нарушения негативного интереса (negative или reliance interest, Vertrauensinteresse) и позитивного интереса (positive или expectation interest, Erfüllungsunteresse)[232]. Иногда позитивный интерес отождествляется с реальным ущербом, а негативный – с упущенной выгодой, что недопустимо, так как ведет к смешению этих двух классификаций, хотя подобное смешение иногда допускается даже судами[233]. Негативный интерес кредитора заключается в том, чтобы расходы, которые им понесены в надежде на заключение договора, в случае если договор не состоится, были возмещены должником. Иными словами, цель негативного интереса заключается в том, чтобы поставить кредитора в положение, как если бы он вообще не полагался на возникновение договорных отношений. Напротив, позитивный интерес заключается в приведении кредитора в то состояние, в котором он бы находился при надлежащем исполнении договорного обязательства.
При выборе защищаемого интереса (позитивного или негативного) следует придерживаться ряда правил.
Во-первых, в силу того, что убытки, вызванные нарушением негативного интереса, являются также элементом позитивного интереса (наряду с упущенной выгодой), защита обоих интересов одновременно исключается.
Во-вторых, выбор подлежащего защите интереса должен проводиться с учетом принципов добросовестности, справедливости и не приводить к обогащению кредитора. Данное правило нашло закрепление в § 122 I BGB, в котором сказано, что в случае недействительности волеизъявления стороне, которая полагалась на его действительность, виновная сторона обязана возместить убытки, но не свыше выгоды, которую та получила бы в случае его действительности. В данной норме размер убытков (негативного интереса) ограничен объемом убытков, которые подлежали бы взысканию при защите позитивного интереса.
В-третьих, негативный интерес подлежит защите, если действия, которыми причинены убытки, лежат за пределами договорного обязательства. Данное правило может быть проиллюстрировано следующим делом из практики Верховного суда Германии. Истец приобрел земельный участок у ответчика за 20 000 марок. До заключения договора, ответчик заверил истца, что данный участок в геологическом отношении пригоден для строительства. Впоследствии выяснилось, что качество почвы таково, что строительство невозможно без особого фундамента, на возведение которого истец понес расходы в размере 19 222 марок. Отказ ответчика в возмещении данных расходов послужил поводом для обращения истца в суд. Договор также содержал оговорку об исключении ответственности ответчика за качество и состояние земельного участка. Отказывая в возмещении расходов, вызванных возведением особого фундамента, суд исходил из того, что ложное заверение о качестве земельного участка является нарушением преддоговорного обязательства по ведению честных переговоров (culpa in contrahendo). Нарушение такого обязательства, следовательно, открывало истцу возможность требовать признания договора недействительным и возмещения расходов, понесенных в надежде на действительность договора. Между тем, возводя специальный фундамент, истец тем самым исходил из намерения сохранить договор, в то время как сам договор исключал ответственность продавца за качество земельного участка[234].
Мы видим, что суд не признал расходы на возведение фундамента негативным интересом, поскольку они осуществлены в рамках действующего договора, исполнение которого истец мог правомерно ожидать, тогда как ложное заверение не является нарушением договора, поскольку относится к преддоговорным обязанностям.
Надо отметить, что если негативный интерес в германском праве защищается при отсутствии договорного обязательства, то англоамериканское право допускает наличие негативного интереса (reliance interest) также в случае нарушения договорного обязательства[235]. Но и в этом случае потерпевшая от нарушения сторона должна быть поставлена в положение, как если бы договор не был заключен вообще.
Как было отмечено, в российском праве указанное деление не нашло должной рефлексии, между тем его следы можно увидеть в ряде норм ГК РФ. Так, п. 2 ст. 393 ГК РФ говорит, что в результате возмещения убытков кредитор должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом. Данная формула указывает на позитивный интерес кредитора. С другой стороны, примерами негативного интереса могут служить п. 3 ст. 183 ГК РФ (заключение сделки неуполномоченным лицом), п. 4 ст. 445 ГК РФ (уклонение от заключения договора, если его заключение является обязательным), абз. 2 п. 3 ст. 434.1 ГК РФ (culpa in contrahendo). Применение в российском праве выработанных зарубежными правопорядками подходов к подсчету размера убытков в зависимости от характера защищаемого интереса могло бы иметь важное практическое значение, хотя бы уже в том вопросе, в каких случаях упущенная выгода подлежит взысканию, а в каких нет.
Надо сказать, что рассматриваемая классификация не имеет какого-либо значения в деликтном праве (поскольку Erfüllungs interesse или expectation interest может обсуждаться всегда только в контексте договора), хотя в ряде случае встречаются решения, в которых убытки из деликта прямо названы нарушением негативного интереса[236]. Так, по одному из дел покупатель приобрел автомобиль у продавца, который, несмотря на неоднократное уточнение покупателя, был ли автомобиль в аварии, умышленно скрыл это обстоятельство (автомобиль был дважды в ДТП). Верховный суд Германии поддержал решение апелляционного суда, который сделал вывод, что если бы покупатель не был введен в заблуждение продавцом, то он бы не стал покупать автомобиль, а значит, стороны должны быть приведены в положение, как если бы договор не был заключен[237].
В другом деле суд допустил защиту также позитивного интереса при вчинении иска об убытках, возникших из недозволенных действий. В этом деле продавец мошенническими действиями (поддельные сертификаты качества) ввел покупателя в заблуждение относительно сплава проволоки, в результате чего покупатель продал товар китайскому партнеру по более низкой цене. Суд указал, что защита позитивного интереса допустима, даже если требование вытекает из деликта, но при условии, если кредитор также нарушил договорную гарантию[238].
Если проанализировать приведенные выше примеры, то можно заметить, что негативный интерес защищается по общему правилу за пределами договорных обязательств, поскольку ложные заверения и введение в заблуждение, не будучи включенными в договор в качестве гарантии, рассматриваются в германском праве как нарушения внедоговорные. Между тем уже упоминавшийся ранее § 284 BGB допускает взыскание напрасно произведенных расходов вместо убытков, замещающих исполнение (Schadensersatz statt der Leistung). В литературе такие напрасные расходы часто признаются негативным интересом[239], хотя имеется спор о соотношении таких расходов и негативного интереса по объему. Однако при этом отмечается некорректность такой точки зрения, поскольку предпосылкой защиты негативного интереса является отсутствие всякого договора, что, в свою очередь, дает основания относить такие расходы к позитивному интересу[240].
232
Наряду с указанными видами, которые имеются как в континентальной, так и англосаксонской традиции, выделяются также restitution interest (в английском праве), который заключается во взыскании не понесенного истцом ущерба, а тех выгод, которые получил ответчик от нарушения (gain-based damages); Integritätsinteresse (в правопорядках германского типа), смысл которого в защите абсолютных благ потерпевшего (их целостности), а не в реализации договорных ожиданий.
233
Treitel G.H. Remedies for Breach of Contract, in: David/ von Mehren (eds.), International Encyclopedia of Comparative Law, Bd. VII, Tübingen, 1976. Р. 29.
234
BGH, 12.12.1980 – V ZR 168/78.
235
McRae v. Commonwealth Disposals Commission [1951] HCA 79.
236
Разумеется, сущностно это верно; обращает на себя внимание лишь то, что указание на негативный интерес есть имплицитное признание того, что такой интерес не позитивный, а это применительно к деликтам не совсем корректно.
237
BGH, 14.10.1971, VII ZR 313/69.
238
BGH, 25.11.1997, VI ZR 402/96.
239
Schöne M. Leistungs- und Zahlungsverzögerung im deutschen und englischen Privatrecht: ein Rechtsvergleich mit Ausblicken auf eine europäische Privatrechtsvereinheitlichung. Tenea Verlag Ltd, 2005. S. 72.
240
Fikentscher W., Heinema