Страница 10 из 15
Весь день Кольша где ползком, где пригнувшись как можно ниже, чтобы укрыться за кустарником, пробирался в сторону, в которой вдалеке просматривались заснеженные вершины гор. Он видел – у их подножий начинается тайга или лес, не важно. Он чувствовал, что там его родная стихия. В ней он вырос, там он как дома. Точно не пропадет. Поэтому он шел и шел. Только совсем устав, выбрав в небольшом овражке укромное место, решил немного отдохнуть. Совсем немного…
Не имея часов, определять здесь течение времени было сложно. Не было столь привычного рассвета и заката, не было настоящей ночи. Спустились сумерки, и в этих сумерках Кольша вдруг почувствовал опасность. Она исходила отовсюду, она окружала Кольшу и сжималась кольцом на его груди. Он вскрикнул и проснулся.
Осторожно осмотревшись вокруг, Кольша убедился: ему ничего не угрожает. Только сейчас он вытащил из-за пазухи сверток, который забрал в норе на берегу. Осторожно развязав крепкую бечеву, развернул его. Нож, хороший, очень острый нож сверкнул лезвием. Здесь же были зажигалка и жестяной флакон с бензином, иглы и прочные нитки. Все, что просил Кольша, оказалось на месте, кроме того, в свертке он нашел несколько плиток шоколада, прессованное сухое соленое мясо и теплые шерстяные носки. Все было завернуто в прорезиненную ткань и даже не намокло за время его купания. Он вспомнил фрау Ольгу, ее глаза, волосы, улыбку. Она и вправду наша, русская, спасибо ей…
Побережье Антарктиды. Вангол
Последнее «свидание», как в шутку, которой никто не улыбнулся, назвал встречу подлодок перед побережьем Антарктиды Степан Макушев, состоялось, согласно плану, тридцатого марта. Ночь, штиль, две лодки быстро нашли друг друга и сблизились бортами. Впервые за весь поход время встречи не было ограниченно. Вангол и командиры лодок совещались, экипажи, кто был свободен от вахты, наслаждались прохладным чистым воздухом и, конечно, дымом папирос. Плотный туман накрыл корабли, и, казалось, они парили в каком-то безмерном пространстве.
– Первый этап выполнен, дошли до материка, два часа хода – и мы у берега Королевы Мод, – подытожил доклады командиров лодок Вангол.
– Очень хорошо, что дошли без поломок и потерь. Отлично, что экипажи здоровы, – заметил Лузгин. – Теперь наша задача найти базу противника. Будем ходить и смотреть, лежать и слушать, главное, не обнаружить себя. Думаю, правильно будет разбить акваторию на сектора и составить график дежурств. И график всплытий для обмена информацией. Предлагается раз в три дня при подзарядке аккумуляторов в этом же месте.
– Согласен.
– У меня такое же мнение. Как только нащупаем, нанесем торпедный удар и десантируемся. – Аксенов даже стукнул кулаком по столу.
– Вот когда найдем их, тогда и примем решение, как действовать, хорошо, десантник? – улыбнулся Вангол.
– Хорошо, это я так, очень хочется ступить на неведомую землю. Антарктида!!! Никто мне не поверит!
– Да, Вангол, согласись, это – событие, да не смейся ты, мало кто может похвастать, что побывал здесь, – поддержал друга Лузгин.
– Да я не смеюсь, просто хорошо, что вы думаете о том, что будет возможность похвастать об этом. Значит, и задачу выполним, и вернемся, так?
Лузгин очень серьезно посмотрел на Вангола.
– Приказ надо выполнить, иначе быть не должно. Кто за нас это сделает? Никто. Значит, выполним, и точка.
Все одновременно кивнули.
– Вангол, твои навыки гидроакустика сейчас очень пригодятся.
– Я готов, Сергей, давай я сразу по две вахты нести буду.
– Нет. Зачем нарушать распорядок, просто в бодрствующей смене будь рядом с постом, в случае чего подключайся и слушай, слушай.
– Хорошо. Еще вопрос. Сколько времени у нас есть на обнаружение немцев, если судить по запасам топлива?
– Две, максимум три недели. Потом точка невозврата.
– Что это значит?
– Топлива на обратный путь даже одной лодке не хватит. Если, конечно, не прихватить его у противника.
– Будем надеяться на лучшее.
Через несколько часов лодки разошлись по своим секторам. Осмотрев через перископ береговую линию, они отошли и в режиме тишины легли на грунт. Несколько часов поиска и перемещение, затем еще один такой же цикл – так, согласно задуманному плану, за трое суток они должны были обследовать линию берега в двести километров. Важной точкой были координаты, полученные от Ольги, именно с этого места начинался поиск. Но берега в этом месте просто не было, стояла сплошная ледяная стена, громоздились огромные торосы, местами до двадцати метров в высоту. Никакого намека на бухту или шхеру, никаких признаков присутствия людей. Ни дымов, ни огней, ни шумов. Тихо, только иногда гул падающих кусков льда и дыхание океана.
Первые трое суток прошли, и лодки всплыли для встречи, чтобы обменяться информацией. Результата не было. Так прошли первая и вторая неделя. Вангол понимал, время работает против них, нужно было что-то предпринимать. Если вражеская база замаскирована на берегу, а это, естественно, так, то обнаружить ее с подводной лодки визуально практически невозможно. Если они не засекут субмарину или корабль противника на подходе, то операция будет провалена. Оставалось упорно ждать и слушать, слушать, слушать…
На вахте стоял гидроакустик Семенов, когда в его наушниках раздались шумы немецкого корабля. Он сразу доложил в центральный. В рубку пришел командир лодки, следом появился Вангол.
– Что слышишь?
– Шум винтов, пока неясный, очень слабый, далеко…
– Хорошо, Семенов, хорошо, слушай…
– Кажется, шум винтов подводной лодки… Точно, лодка. Приближается… Товарищ командир, она идет прямо на нас, скорость примерно двенадцать узлов.
– Глубина?
– Пятьдесят – шестьдесят метров.
– Центральный?
– Есть центральный.
– Наша глубина?
– Семьдесят четыре метра.
– Срочное погружение на сорок метров!
– Есть погружение сорок метров.
– Ныряй, старпом, быстрей, но тихо…
– Есть…
Вангол надел наушники. Он услышал шум винтов немецкой подводной лодки, затем внутренним взором увидел ее длинный корпус, пронзающий водную толщу уже в нескольких кабельтовых от них. Она шла выше, значительно выше, и угрозы столкновения не было.
– Командир, отмени погружение…
– Центральный, отставить погружение…
– Есть отставить погружение, но мы уже…
– Отставить.
– Есть…
– Мы сможем идти за ней?
– Они нас могут услышать и запеленговать.
– Думаете, они сейчас настороже? Будем рисковать, это единственный шанс засечь их базу. Будем идти на максимальном расстоянии, да вот только бы не упустить ее.
– Командир, отпустите лодку как можно дальше, я буду ее вести. – Вангол улыбнулся. – От меня не уйдет.
– Хорошо, я в центральный, действуем, веди, Вангол.
– Хорошо, командир.
– Семенов, работаем параллельно, как только ты перестаешь ее слышать, показываешь мне большой палец – да-да, вот так. Как только слышишь ее, просто держи сжатый кулак. Понял?
Семенов молча кивнул. Он был максимально сосредоточен на деле, казалось, он ничего не видит, все его естество воспринимало только то, что приходило извне, через эти черные резиновые наушники. Он сжал кулак и смотрел в никуда…
– Командир, я не знаю, какая скорость у немцев, но, случись отстать от лодки, мы ее будем хорошо слышать.
Лузгин дал команду уменьшить ход, немцы постепенно уходили дальше и дальше.
Семенов занервничал, шумы были уже еле слышны, и он, выполняя указание командира, поднял большой палец.
– Хорошо, Семенов, молодец. Ты их не слышишь, значит, и они нас перестали слышать. Я их пока слышу хорошо. Отпустим еще немного и двинемся за ними.
Через несколько минут Вангол сообщил в центральный:
– Товарищ командир, можно идти за ними, они нас не слышат, точно.
Преследование длилось около двух часов. Лодка немцев, не меняя курса, шла прямо к берегу материка. Именно в ту точку, координаты которой передала в шифровке Ольга.