Венцы владык

Склонившись над сыном, Трандуил погладил его по едва покрытой светлым пушком головке. Эльфёнок тут же шевельнулся и открыл свои большие, доставшиеся в наследство от матери глаза. Малыш нахмурился, готовясь расплакаться, но Ороферион ласково дотронулся до его маленького носа, будто хотел погладить его.

— Не морщи свой носик, Леголас. Тебе не идёт, — незаметно усмехнулся синда.

— Лучшего имени не подобрать, — легко рассмеялась Лассмален.

Наследник Великой Пущи затих, убаюканный безграничной радостью, что наполнила сердца его родителей.

Два месяца спустя.

Лето приближалось к концу. Ночи становились короче и в воздухе уже угадывалось прохладное дыхание осени. Королева Лассмален степенно прогуливалась среди зарослей можжевельника. Неспешная прогулка стала её ритуалом. Исхоженная дорожка петляла у подножия Эмин Дуир. Каждый день вместе с собой она брала сына, нескольких служанок и исчезала с флета на полчаса, а то и больше. Трандуил к ним присоединялся редко — обязанности владыки отнимали очень много времени, однако сегодня он решил с утра побыть вместе со своими близкими.

Ярко искрилось солнце, путаясь в белых шелках платья владычицы. Она была окутана сиянием, живо напомнившим Орофериону свет звёзд, украшавших небо над Дориатом в далёкие времена их молодости. «Ах, если бы его можно было запечатлеть, — страстное желание, словно крохотное семечко, цепким ростком безраздельного обладания взошло в душе эльфа. — Оно стало бы прекраснейшим из рукотворных сокровищ».

Подросший Леголас спал на руках у матери. Эльфийка редко поручала наследника заботам прислуги, ведь она знала, что вскоре придётся реже видеть Листика. Титул королевы Ясного Бора обязывал чаще появляться среди поданных, а Лассмален в последнее время почти не покидала пределы своих покоев, полностью посвятив себя сыну.

— Сияние звёзд, что озаряло нашу юность, своей белизной сегодня уступает тебе, heryn nin, (моя госпожа) — задумчиво промолвил Трандуил, дивясь разительным переменам, произошедшим с его возлюбленной после появления на свет их ребёнка.

— В самом деле? — взволнованно отозвалась та. — Я всего лишь отражаю свет, что дарит этому миру наш мальчик, — широко улыбнулась Лассмален, заботливо поправляя краешек покрывала, в которое был завёрнут дремлющий малыш.

— Тень прошлого кошмара больше не нарушает твой покой? — учтиво поинтересовался Ороферион, пристально наблюдая за тем, как отреагирует на вопрос королева Зелёной Пущи.

Её брови дрогнули, сойдясь над переносицей хмурой дугой, но владычица усилием воли подавила всколыхнувшиеся сомнения.

— Осколки прежних тревог не устанут колоть моё сердце, — томно вздохнув, призналась эльфийка. — Но сейчас та любовь, что пришла вместе с iond taur (сыном леса) залечивает раны, нанесённые ими.

Трандуил сделал незаметный жест рукой и три служанки, шедшие сзади, сбавили шаг, оставляя королевскую чету в относительном уединении. Светловолосый синда укоризненно вздохнул, выражая, тем самым, своё неодобрение живучим, точно сорняки, страхам Лассмален, вслух произнося:

— То место… Поляна в самой гуще леса, которая была поражена неизвестной хворью. — Королева внимательно посмотрела на мужа, точёный профиль которого светился тщательно скрываемой гордостью. — Я изгнал её. Теперь, ind nin, (душа моя) ты можешь вновь наслаждаться покоем, что дарит сердце Пущи.

— Благая весть, — сдержанно откликнулась дочь Амдира, ощутив, как в необъяснимом волнении затрепетала её фэа.

Ей вдруг почудилось, будто она слышит песню, красивую балладу, возвещающую о подвиге отважного героя, но прекрасная мелодия вдруг оборвалась, окончившись фальшивой нотой. Белое сияние, окружающее бессмертную внезапно ослабло, будто кто-то неведомый осушил его источник, оставив на дне лишь несколько последних блестящих капель. Владычица внезапно остановилась, заставляя Трандуила, что вышагивал рядом, резко обернуться.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил он,

Чародейка слабо покачала головой, стремясь убедить любимого, что всё в порядке и даже попыталась улыбнуться, но губы онемели, застынув кривой дугой.

— Ничего. Просто пообещай мне, что с нашим сыном не случится ничего дурного… — с трудом произнесла Лассмален, после чего перевела взор, полный смутного волнения на проснувшегося эльфёнка.

— Обещаю, — коротко вымолвил король, ласково дотронувшись до предплечий жены в ободряющем жесте. — Слышишь меня, — окликнул он возлюбленную, которая упорно прятала взгляд. — Неужели ты думаешь, что я позволю хоть как-то навредить Леголасу, — владыка с нажимом произнёс имя маленького принца, — моему наследнику?

В ответ всё ещё обеспокоенная королева лишь вновь повела головой из стороны в сторону. Теперь ей даже удалось слабо улыбнуться, наконец взяв себя в руки.

— Конечно нет, melethron. Я вовсе так не думаю, — окрепшим голосом уверила супруга Лассмален.

Эльф нежно потрепал щебечущего что-то своё малыша по головке. *Любопытный кроха цепко ухватил отца за средний палец левой руки, украшенный массивным золотым перстнем с изумрудом, на гранях которого играло полуденное солнце.

***

Стремительно приближался праздник сбора первого урожая. Эрин Гален был охвачен багрово-золотым блеском сменивших наряд древ, а воздух пропитала медовая сладость зрелых плодов. Эмин Дуир захлестнули приготовления к празднеству. С самого утра все жители леса, огибавшего со всех сторон Тёмные горы, были заняты развешиванием гирлянд, сплетённых из даров осени и украшенных разноцветными фонариками, готовкой блюд для торжественного пира, который должен был начаться с наступлением сумерек и, конечно же, подготовкой музыкальных инструментов, которые не смолкнут до самого утра.

Лассмален пребывала в сладостно-волнительном состоянии, предвкушая сегодняшний вечер. Будучи королевой, она следила за тем, как ведутся праздничные приготовления. Отдав распоряжение, чтобы начинали готовить гостевые флеты, эльфийка решила немного отдохнуть от поднявшейся суеты.

Two Steps From Hell — «Invincible»

«Пора навестить сердце леса», — со смутным трепетом подумала жена Трандуила. Взяв одного из большерогих оленей, что свободно обитали около восточных склонов гор, чародейка направилась в чащу, надеясь изничтожить свои волнения, которые со временем ослабели, но не увяли окончательно. Быстро отыскав почти заросшую тропу, протоптанную ею когда-то, Лассмален склонившись, попросила мохнатого друга ускорить шаг. Олень, согласно фыркнув, перешёл на бег, подминая под себя густой подлесок, подобно гигантской волне, сметающей всё на своём пути к берегу. Сплетения изогнутых, изломанных болью веток, тёмные, почти чёрные стволы древесных исполинов, отмеченные смертью и яркий, режущих глаза свет — всё это пронеслось перед эльфийкой в один краткий миг. Тяжело дыша, величавое животное выбралось на залитую солнцем поляну. Почти вслепую всадница спустилась на землю, благодарно похлопав большерогого гиганта по шее. Он склонил в ответ голову и скрылся из виду. Болезненно щурясь, Лассмален пыталась разглядеть поляну, но немилосердное сияние дневного светила застилало всё вокруг. Золотоволосая эльфийка вдохнула и выдохнула тягучий воздух, собираясь с мыслями, закрыла глаза, позволяя своей фэа увидеть то, что кто-то так отчаянно пытался скрыть за завесой из солнца. Продолжая размеренно дышать, эллет сосредоточенно пробиралась сквозь прекрасное полотно цветущего живого леса, сотканное магией, хозяин которой, заметив присутствие существа наделённого светлыми чарами, притаился в ожидании, сковавшем его пламенной ненавистью. Натолкнувшись на барьер, мешающий проникнуть дальше, королева Эрин Галена поражённо прошептала: «Чары сокрытия». Открыв глаза, которые болели и слезились, Лассмален громко воскликнула: «Ta

«Ах, так», — разозлилась эльфийская королева. Приподняв юбки длиннополого праздничного платья, она бегом кинулась на другой конец поляны, где рос тот самый тополь, который первым предупредил владык Зеленолесья о надвигающейся беде. Приблизившись к мёртвому дереву, которое на первый взгляд казалось полным жизни, владычица с ожесточением впилась ногтями в тут же потрескавшуюся кору и вновь яростно прокричала: «Ta