Немного желания (ЛП)

Я не мог поверить в то, что слышал.

— Ты, наверное, издеваешься надо мной.

— Эм, нет. Нет конечно.

Я позволил себе задуматься об этом, но не мог понять, что он говорит.

— Хочешь сказать, вы хотите обсудить сделку? В плане соло? С музыкой, которую вы никогда не слышали?

— Ну, мы не собираемся так легко отпускать свою самую большую звезду, — сказал он, и я посмотрел на Шоу и сделал рукой движение, будто сосу член, пока он продолжал. — Мы хотели бы, чтобы ты прилетел на этой неделе, что мы могли послушать, над чем ты работаешь. Чем скорее, тем лучше.

Чтобы я прилетел? На этой неделе? Я смотрел на Шоу, и он смотрел в ответ. О чём он думал? Я не мог спросить прямо сейчас, но в этот момент хотелось бы прочитать его мысли.

Наконец, я произнёс:

— Это не шутка?

На этот раз смех Эрни был не таким нервным, скорее облегчённым от того, что я всё ещё на линии.

— Никаких шуток, я тебе обещаю.

Я потёр глаза и тогда понял, что мои пальцы слегка дрожат.

— Мне... нужно будет подумать над этим, — сказал я ему.

— Не спеши. Ну, и не затягивай сильно. Учитывая нашу совместную историю, мы хотели бы посмотреть первыми, пока ты не поговорил с кем-то ещё. Просто позвони мне, когда решишь, и мы устроим встречу с Маршалом.

Маршал. Чёртов глава «ЭмДжиЭй».

Эрни назвал свой рабочий и личный номера, и я открыл блокнот на телефоне, чтобы записать их.

— Скоро поговорим, Трент, — сказал Эрни.

— Ага. До скорого, — повесив трубку, я в шоке посмотрел на Шоу. — Какого чёрта только что произошло?

«ЭмДжиЭй» действительно позвонили мне с желанием меня вернуть? И всё потому, что Киллиан замолвил слово? Я попал в чёртову «Сумеречную зону».

— Это хорошие новости? — спросил Шоу. — Или не-такие-уж-хорошие новости?

— Эм... — я отключил телефон и засунул его обратно в карман, прежде чем провести по лицу обеими руками. Хорошие ли это новости? Я не был уверен. Да, мой желудок перевернулся от мысли о новой возможности, но ещё мне было страшно позволять кому-то кроме Шоу услышать, что у меня получалось в последнее время. Когда я ушёл из группы, я думал, что ушёл от всего — от любых деловых связей и от всей политики, которая шла с контрактом со звукозаписывающей компанией. Но опять же... Что, если я мог заключить контракт сам? С музыкой, которую хотел создавать? Всё было бы иначе?

— Трент? — произнёс Шоу, поглаживая меня по руке. Это успокоило меня так, как мне было нужно, хоть я этого не осознавал.

— Эм, я не знаю, хорошо это или плохо, — ответил я. — Я просто не знаю, чёрт возьми.

— Они раньше тебя кидали?

— Да. Ну, нет. Вроде того. Я действительно нарушил контракт.

Шоу присвистнул.

— И они всё равно хотят тебя вернуть.

— Да. Они либо действительно чертовски тупые...

— Либо понимают, что потеряли, — закончил он.

«Либо так», — подумал я.

Он удерживал мой взгляд, прежде чем снова включить машинку и закончить татуировку.

— Скажи, что поедешь в Нью-Йорк и встретишься с ними. Что худшее может произойти?

Я подумал над этим. Худшее... Я даже не мог придумать такой же плохой сценарий, как тот, с которым уже остался, так что на данный момент на всё было плевать.

— У тебя нет никаких ожиданий, потому что ты об этом даже не думал, верно? — произнёс Шоу. — Что значит, что ты ничего не потеряешь, выслушав их.

— Ты хочешь, чтобы я поехал в Нью-Йорк? — спросил я.

— Не навсегда, чёрт возьми, — сказал он, натягивая улыбку, которая не коснулась его глаз. — Но почему бы и нет? Знаешь? У тебя здесь есть власть. Этот парень отчаянно хотел тебя заполучить, это очевидно.

— Он казался довольно встревоженным, что я повешу трубку, пока он не выскажет своё предложение.

— Именно. Ты нужен им больше, чем они тебе.

— Технически, это не правда. В смысле, прямо сейчас я одиночка. У меня даже больше нет менеджера.

— Ну и что? У тебя есть имя, и это самый мощный инструмент, который может у тебя быть. Если ты хочешь быть независимым и делать всё сам, то сможешь.

— Это правда...

Этот мужчина говорил со смыслом. Создавать музыку без большого лейбла за спиной не легко, но это можно сделать. И не то чтобы у меня не было связей. Я работал с достаточным количеством людей в бизнесе, чтобы знать, к кому обратиться, и я пробыл в бизнесе достаточно долго, чтобы знать, как всё работает за сценой. Конечно, Шоу всё разберёт, все плюсы и минусы, и то, о чём мне было слишком страшно думать. Все «что если».

Слава богу, что он был здесь, когда я ответил на звонок.

— Видишь? Варианты есть. Ты справишься, — сказал Шоу, точно читая меня, как и всегда.

Я опустил взгляд, понимая, что больше не чувствую иголку. Пока я потерялся в мыслях, он закончил татуировку.

— Ты закончил, — сказал я, и когда снова поднял взгляд, его глаза смотрели прямо в мои. От силы, которую я увидел в них, вместе с чем-то ещё, что я не мог разобрать, моё сердце забилось чуть быстрее. Иногда пугало то, как он видел меня насквозь; в других случаях мне нравилось ощущение удовлетворения от этого. Может, было бы приятно, чтобы кто-то на самом деле видел тебя...

Шоу первым разрушил нашу связь, потянувшись за каким-то тюбиком и выдавив немного содержимого на палец.

— Ты ведь не пытаешься от меня избавиться, нет? — шутливо спросил я. — Заставляешь меня ехать в Нью-Йорк, чтобы я не приходил больше за бесплатными татуировками?

— Заткнись, — сказал он, улыбаясь.

— Потому что если это так, просто помни, что ты не единственный, кто умеет вязать чёртовы верёвки.

У Шоу вырвался громкий смех, пока он покрывал мою татуировку мазью, а затем протянул мне зеркало, чтобы я посмотрел на законченную работу.

— Ого, — произнёс я, глядя на замысловатые линии феникса. — Мне очень нравится. Это красиво, Шоу. Правда красиво.

Всё, чего касался Шоу, казалось таким. От правды, которую он говорил, до того, как он готовил, и даже того, как он трахался. Всё маленькое и большое в нём продолжало меня впечатлять.

— Перезвони ему завтра, — сказал Шоу, перевязывая мою татуировку. — Скажи им, что они могут купить тебе билет на самолёт первого класса, поселить тебя в пятизвёздочном отеле и нанять тебе водителя, и тогда ты подумаешь.

Я рассмеялся.

— Я когда-нибудь говорил, что мне нравится ход твоих мыслей?

— Эй, я должен присматривать за своим... — он резко остановился и закашлялся. — Мы должны поддерживать друг друга. Требуй то, чего заслуживаешь. Они не первые, кто постучится, если хотят как можно быстрее тебя заполучить. Помни это.

Я слышал, что он говорил, но не мог перестать думать о том, чего он не сказал. Шоу собирался сказать «за своим парнем»? Или «за своим приятелем»? «Бойфрендом»? «Любовником»? Любой из этих вариантов слов, тему которых мы и близко не могли поднять? И почему я чувствовал разочарование от того, что он не закончил то предложение?

— Эй, — произнёс Шоу, приподнимая мой подбородок, чтобы я посмотрел ему в глаза. — Любому из этих придурков чертовски повезёт заполучить тебя, так что не смей соглашаться на сделку только потому, что боишься. Подожди, пока не появится подходящая. Ты поймёшь, — он ошибочно принимал выражение моего лица за переживания из-за карьеры, что внезапно стало самой последней из моих мыслей. Но у его слов было двойное значение, и я не думал, что это было намеренно.

На кончике моего языка вертелся вопрос о том, что он чуть не произнёс, но что-то меня удерживало.

— Спасибо, — сказал я. — За татуировку и за карьерный совет.

— Всегда пожалуйста.

Он отпустил мой подбородок и занялся уборкой, задавая мне вопросы о моей работе с «ЭмДжиЭй» и называя другие группы, которые работают «независимо». Он больше не позволял разговору вернуться обратно туда, что я назвал бы «небезопасной территорией», что заставило бы его проговориться о том, чего он не хотел говорить. Это было непохоже на него — не говорить то, о чём он думает, но, может быть, он пытался сосредоточить меня на приоритетах работы, чему я позволил проскользнуть мимо, пытаясь, о, не знаю, на самом деле что-нибудь написать. Но теперь, когда я написал и продолжал писать... что я буду делать со своей музыкой?