Страница 2 из 17
– Мой дорогой В., очевидно, я должен представиться, – заговорил незнакомец. Он приподнял шляпу и слегка наклонил седую голову. – Хотя вот тут, с самого начала нашего пути, у нас и возникают затруднения. Видите ли, если в этом бренном мире что-то и вызывает мою неприязнь, так это необходимость именовать себя, как, например, сейчас, в моем разговоре с вами.
Боже мой, что за скука сидеть на привязи у своего имени триста шестьдесят пять дней в году! Задумайтесь, мой милый В., кажется ли вам справедливым, что кто-то когда-то, пусть даже то были ваши родители, предписал вам быть В., и теперь, без всякого на то с вашей стороны согласия, вы только В. и никто другой?
А кроме прочего, касательно моего имени, – здесь старик склонился к В. и доверительно прошептал: – Признаюсь вам, любезный мой В., я порядком его подзабыл, и даже если бы захотел, не смог бы его назвать, – и он досадливо причмокнул губами.
– Но так и быть! Только из моего к вам уважения, могу позволить вам именовать меня… скажем… – он поводил глазами, словно выискивая себе имя в воздухе. – Как вы мысленно меня называли? Хлыщ, нахал? Хм, на такие прозвища я не согласен! – он поморщился. – Возможно, вы придумаете что-то более изысканное?
В. молчал, насупившись, а незнакомец в задумчивости постукивал пальцами по набалдашнику трости. Так и не дождавшись ответа от В., он продолжал:
– Хорошо, тогда я сам решу, как вам меня называть. Что у нас там есть из общеупотребительного? Господин, сэр, месье, сеньор, пан, дон, герр, мистер… Нет, не пойдет! Слишком формально и не соответствует сути. Ну-ка еще поищем… – старик снова поводил глазами. – Вот оно! Нашел! Мастер! Да, именно так! Мастер! – восторженно воскликнул он и замолчал, уставившись на изумленного В. – И чтобы не быть уж совсем безымянным, я последую вашему примеру и выберу себе одну букву, которая и станет моим именем. Пусть это будет первая буква алфавита! А! Мастер А! Как вам? Мне нравится.
Последнего, однако же, весь этот вздор нисколько не забавлял. В. с удовольствием послал бы новоявленного «Мастера А», или как бы тот себя ни называл, куда подальше, но В. уже предчувствовал, что это бредовое представление ему придется досмотреть до конца. Потому он молчал и лишь презрительно поглядывал на незваного гостя.
– Итак, любознательный мой В., со мной разобрались, теперь поговорим о вас, – сменил тему Мастер А.
А В. заерзал на своем картонном ложе и грозно насупил брови, ясно давая понять, что не намерен терпеть никаких выпадов в свой адрес. Но Мастер А не обращал никакого внимания на гримасы В. и продолжал как ни в чем ни бывало разглагольствовать:
– Позвольте мне напомнить вам кое-какие подробности вашей биографии, незабываемый мой В. Некоторое время назад вы занимали высокий пост в одной крупной корпорации, о-о-очень высо-о-окий пост! – и старикашка задрал голову, словно намереваясь разглядеть высоту некогда занимаемой В. должности. – Ясный ум и железная воля сделали вас незаменимым сотрудником, мой выдающийся В. Начальство вашей фирмы, которой вы приносили солидную прибыль, не оставалось в долгу: вас баловали крупными гонорарами и дорогостоящими подарками.
Многокомнатная квартира в престижном районе, комфортабельный автомобиль класса люкс, кругленькая сумма на счету в банке – всё это и многое другое вам было предоставлено. Хотя некоторые из ваших коллег были недовольны вашим стремительным карьерным взлетом, но что с того, ведь недовольные найдутся всегда, а? – Мастер А подмигнул В. – И всё складывалось замечательно, вам уже прочили место одного из директоров фирмы, феноменальный мой В. Да только в один прекрасный день вы не явились на вашу высокооплачиваемую и почетную во всех отношениях работу, поставив крест на своей карьере.
Ваши коллеги, конечно, решили, что вы заболели, но прошел день, другой, неделя, а вы все не появлялись. Когда стали вас разыскивать, то оказалось, что квартиру в престижном районе вы пожертвовали сиротскому приюту, автомобиль класса люкс передали в благотворительный фонд, а все деньги из банка перевели на счет муниципальной больницы, сами же исчезли в неизвестном направлении.
Странная история, да, мой незаурядный В.? Можно было бы подумать, что вы ограбили свою фирму и смылись, прихватив пару миллионов денежных знаков. Ответственные лица кинулись проверять – счета, приказы, распоряжения – всё чисто. Стали думать, гадать: а вдруг он убил кого или еще чего похуже? Но нет, компетентные органы все отрицают, по их словам вы чисты, как снег.
Тогда, конечно, была озвучена другая версия: будто бы вы сами стали жертвой грабителей, мошенников или даже убийц. Вскоре в полиции завели дело о вашем безвестном исчезновении. Репортеры прочесали весь город, следователи допросили всех свидетелей и подозреваемых, газеты и телевидение раструбили о поисках, а начальство вашей фирмы назначило приличное вознаграждение за сведения о вашем местонахождении. Но никакие меры не дали результата, вас так и не нашли. Вы словно в воду канули, исключительный мой В.!
Ваше таинственное исчезновение до сих пор будоражит умы обывателей, так что вы теперь, мой загадочный В., кто-то наподобие городского призрака. Хотя по прошествии года о вас уже начали забывать. Репортеры снимают сюжеты на другие темы, следователи ищут других безвестно пропавших, сплетники обсуждают другие загадочные истории. Но только я о вас, мой изумительный В., никогда не забывал, о нет, никогда!
В. вздрогнул, что-то зловещее почудилось ему в этих словах. Что за странный субъект этот Мастер А? Наверняка они уже встречались, раз старик так много знает про В. Но где и когда? Как В. ни старался, он не мог вспомнить незнакомца. В. тряс закрома своей памяти, но даже намека на этого чудака в несуразной шляпе оттуда так и не выудил.
– Может быть, мне вы раскроете тайну, мой неповторимый В., а? – язвительно спросил Мастер А. – У вас есть план? Хотите заработать себе славу мученика? Или что-то доказать обществу? Ну же, скажите, не робейте, вы можете мне полностью доверять!
В., конечно, не собирался отвечать ни на какие вопросы, он молча прожигал старикашку злобным взглядом, а Мастер А все не унимался:
– И за что вы обидели свою невесту, в чем бедная девушка перед вами провинилась? Ведь вы с вашей избранницей – некой Паолой – были прекрасной парой, и ваши доброжелатели вам искренне завидовали. Преданная вам Паола уже планировала свадебную церемонию, но вы ни с того ни с сего, попросту говоря, выражаясь современным языком, послали вашу любимую женщину. Причем вы сделали это очень грубо, без объяснения причин. Как вы ей сказали? «Давай расстанемся?» Очень мило! – фыркнул Мастер А. – Пара холодных равнодушных слов – это все, чего вы удостоили свою возлюбленную на прощание.
У В. от удивления и смущения запылали щеки. Откуда старик знает, что В. сказал тогда Паоле? О том разговоре никому не известно! А Мастер А продолжал:
– Самоотверженная Паола впоследствии разными способами пыталась вас вернуть. Она даже закрутила роман с вашим лучшим другом, надеясь разжечь в вас пламя ревности, но увы! Все напрасно, ничто, казалось, вас не трогало. Хотя я-то знаю, что вы не были столь безучастны. Все происходящее вас расстраивало безмерно, но вы упорно изображали полное равнодушие.
Некогда ваша Паола в конце концов решила выйти замуж за того самого вашего друга, ибо он оказался действительно достойным человеком. Видимо, она поняла, что всей мудрости мира не хватит, чтобы заставить вас не противиться собственному счастью.
Что касается вас… Вы выглядели совершенно невозмутимым, когда получили известие о предстоящем бракосочетании вашей бывшей невесты и вашего бывшего друга. Однако мне доподлинно известно, что в день свадьбы Паолы вы напились до полного бесчувствия и не были способны даже передвигаться самостоятельно, что, конечно, дает нам представление о степени вашего расстройства, которое вы ото всех так тщательно скрывали, непостижимый мой В.
Мда, печальная история… – вздохнул Мастер А. – Не хотелось бы, конечно, бить лежачего, но вы и без того знаете, что ваша судьба достойна сожаления. Фортуна осыпала вас дарами, но вам этого было мало, и вот, руководствуясь глупейшим принципом «все или ничего», вы предпочли ничто и теперь, видимо, горды собой безмерно! – здесь Мастер А бросил на В. укоризненный взгляд.