Страница 84 из 189
- Да. Теперь мне намного легче.
Но зажмуриваюсь, прежде чем вслед за Ромионом оказаться в ещё одной пустой пыльной комнате, но побольше и аж с тремя грязными окнами. Дверь маячит рядышком, Дамиан уже ждёт нас у неё.
- Наверное, здесь ещё с десяток подобных ловушек, - говорит он и рукой ощупывает ближайшую стену. – И хорошо если только таких. Странно, зачем… Ромион?
Принц отпускает мою руку и идёт к окну.
- Ромион, в чём дело? – спрашиваем мы в унисон.
- Всё хорошо, - голос у принца странный – тихий и как будто мечтательный. – Я… сейчас… - И ещё Ромион зачем-то сжимает правую руку в кулак, а потом принимается тереть её указательный палец. Меня пробирает дрожь. Что-то подобное чувствуешь, когда смотришь фильм ужасов, только сейчас, конечно, страшнее. Не смотришь, а участвуешь в нём.
Мы с Дамианом переглядываемся. И почти одновременно бросаемся к принцу – правда, Дамиан меня отталкивает, да так сильно, что я падаю и больно ударяюсь бедром о пол. Ромион ничего этого не замечает – он идёт, точно лунатик, и, словно видение из сна, перед ним появляется прялка – единственная вещь, на которой пыли нет. Кончик веретена слабо поблёскивает в лунном свете – хотя веретено должно быть из дерева, разве нет?
Дамиан ловит брата, прежде чем Ромион успевает подойти к прялке, и оттаскивает к двери.
- Ром, Ром, очнись. Ну же! – Пощёчина Ромиону не помогает, взгляд у него всё такой же мечтательный. – Виола, идём отсюда!
Я подавляю дрожь, поскорее встаю и помогаю Дамиану вывести обмякшего принца за дверь.
- Ну теперь понятно, зачем этот лабиринт, - выдыхает Дамиан. – Здесь, конечно же, на каждом углу по прялке. Ром, просыпайся! Ты ещё не коснулся этого проклятого веретена!
- Да, - шепчет Ромион и кое-как встаёт, держась за брата. – Спасибо…
Дамиан хватает его за руку и решительно тащит вперёд по коридору. Я за ними еле поспеваю. Сейчас бы Габриэль мне по привычке помог… Нет, нельзя его вспоминать, он же наверняка где-то здесь и наблюдает за нами. Может, даже вместе с королевой. Предатель…
Ромион, как пьяный, с трудом переставляет ноги, но Дамиан как будто этого не замечает. Мы почти бежим, ещё несколько раз проваливаемся в похожие пыльные комнаты, все, естественно, с прялками. Один раз Дамиан вырывает веретено у принца из рук буквально в последний момент.
- Это не может так долго продолжаться, - выдыхает он, снова таща Ромиона за руку. – Она же с нами играет!
Мне хочется сказать ему что-то успокоительное, но добавить нечего: мы заперты в лабиринте пустых комнат, везде по прялке и, пока Ромион не коснётся веретена, нам отсюда не выбраться.
- Пусти, - шепчет принц, наверное, прокрутивший в голове то же самое. – Пусти, Дами, она меня всё равно достанет. Лучше сейчас… Мне сейчас почти не страшно…
Дамиан только стискивает зубы и ускоряет шаг. Но, то ли королеве надоело ждать, то ли так и было задумано с самого начала, но в следующей комнате мы оказываемся посреди какой-то схемы на полу. Я в ужасе цепляюсь за Дамиана, тот шипит что-то ругательное, а Ромион дёргает рукой и на этот раз ему удаётся вырваться. Дамиан не может его остановить – барахтается в чём-то невидимом. В паутине, как я понимаю – потому что сама застряла в такой же штуке. И, что ещё хуже, она не только нас парализует, она ещё и лишает голоса – всех нас, кроме Ромиона.
В сказках всегда бывает такой момент, когда героя настигает беда. В той же «Спящей красавице» принцесса всё-таки касается веретена, несмотря на все ухищрения её отца. Только, когда читаешь, это воспринимается как неизбежное. Ведьма же сказала: ты заснёшь. И да, принцесса засыпает. Так должно быть. Мне всегда казалось, что это вовсе не трагедия: впереди же обязательно будет прекрасный принц, который найдёт и спасёт принцессу.
Ромион медленно, как зачарованный, подходит к прялке, поднимает руку… Я вижу его и одновременно бледное, отчаянное лицо Дамиана. И вспоминаю, как сам Ромион говорил, что никакой настоящей любви не будет, что ему предстоит спать вечно. В этот момент мне становится страшно: я смотрю на Ромиона, который обречённо, как марионетка, протягивает руку, и понимаю, что чуда не будет. Сказка или нет, спасатель не явится. Не выпрыгнет сейчас прекрасная дева из-за иллюзорной стены с криком: «Ромион, моя настоящая любовь, дай я тебя поцелую!» Принц действительно заснёт. Навсегда.
Но маленькая, малюсенькая надежда во мне всё ещё теплится – ведь так же быть не должно! Какая же это тогда сказка?!
А потом Ромион касается веретена. Вздыхает – в наступившей тишине это как последний вздох.
И падает замертво.
А тишину нарушает совершенно безумный злодейский смех…
Над ним принято смеяться, над таким смехом. Злодеи всегда хохочут: «Муа-ха-ха!» Только это совсем не смешно, когда ты не можешь пошевелиться, а принц, чьим самообладанием ты восхищалась, лежит перед тобой и не дышит.
Нет, это совершенно не смешно. Это страшно. Я настолько испугана, что, когда невидимая паутина вдруг исчезает, и я снова больно падаю на пол, то встать не получается. Я парализована страхом: это такой момент, когда понимаешь, что надо быстро-быстро убегать – и не можешь. Ничего не можешь, даже рта раскрыть. И на этот раз дело совсем не в магии.