Пик интуиции

Она знает.

Вот в чем главная опасность.

Леонидов

– Ну, как твоя подруга? – спросил он у жены перед тем, как лечь спать. – Пишет что-нибудь?

– А, ты о Варе… – с усмешкой протянула Саша. – А почему она должна мне писать? Ты ведь взялся ее защищать.

– Защищать – это явное преувеличение. Что я могу сделать отсюда, из Москвы, когда она на острове в Индийском океане? Просто дать совет, – пожал он плечами. – Но раз она не дает о себе знать, у нее наверняка все в порядке.

– Она пока не на острове, – спокойно сказала Саша. – А в московском аэропорту в ожидании посадки на самолет.

– Завидуешь? – прищурился он.

– Знаешь, да. Завидую. Белой завистью. Всегда мечтала полететь из зимы в лето. И в начале февраля увидеть изумрудную траву и синее-пресинее небо. Но зимой я, увы, работаю. А ты невыездной.

– Хватит уже меня упрекать, – слегка разозлился он. – Я понимаю, что кругом виноват. Но сколько уже можно меня пилить, Саша? Мы вроде все скользкие темы закрыли. Но как только ты видишь счастливую семейную пару, невольно срываешься. Надо себя контролировать, – как можно мягче сказал он.

– Коняевы вовсе не счастливая пара, – возразила Саша. – Варя заподозрила, что муж попытается ее убить в этой поездке на далекие острова.

– А вот и не факт, – усмехнулся он. – На первый взгляд, мы имеем дело с классическим треугольником Карпмана. Созависимые отношения: Жертва, Преследователь и Спасатель. Жертва, разумеется, твоя коллега по работе, Варя. Преследователь – ее муж, Вениамин Коняев. А Спасатель – подруга, которую Варя взяла с собой в эту поездку. Но очень уж все очевидно. Эта-то очевидность меня и пугает. Я жду подвоха.

– Какого именно? – насторожилась жена.

– А черт его знает. Ты ведь в курсе: у меня интуиция. Так вот моя интуиция мне подсказывает, что не все так просто.

– Ты, как всегда, преувеличиваешь. Ты сколько уже раз ошибался, Леша? Ловил маньяков, которых не существует.

– Да, но я всегда доплываю до противоположного берега. Вычисляю убийцу.

– И для тебя это почти всегда открытие. Лично я предполагаю такой вариант: Варя перестраховалась. В аэропорту она это поняла, потому что ее муж обрадовался компании. На Мальдивах, как пишут в отзывах, темнеет рано, вечером особо делать нечего, и те, кто там побывал, говорят, что за две недели можно умереть от скуки. Поэтому хорошая компания всегда к месту. Они сидят сейчас в стерильной зоне, в каком-нибудь кафе, втроем, болтают и пьют вино. Варя объявится лишь через две недели, загорелая, счастливая, и извинится. Привезет из дьюти-фри какую-нибудь красивую бутылку, презент, чтобы сгладить неловкость. Покажет фотки с Мальдив, и я опять буду истекать завистливой слюной. На сем и закончится.

– А давай поспорим?

– На что?

– А на отпуск. Если ты, милая, права, я в следующем году напрягаюсь, и мы летим зимой на Кубу. На Кубу мне можно. Есть список разрешенных стран, ты можешь выбрать любую. Если же права моя интуиция, не обессудь. Мы едем в плановый отпуск туда, куда скажу я.

– В Крым, – усмехнулась Саша.

– А не то – на Алтай. Озеро Байкал очень красивое. Калерия. Рыбалка, ночевка в палатке. Или в каком-нибудь кемпинге, щитовом домике без всяких удобств. Ну, как? Готова рискнуть?

– А давай, – поразмыслив с минуту, сказала Саша. – Другого способа раскрутить тебя на экзотику у меня нет. Я знаю все твои фобии, Леша, и не спорь. – Ксюша! – крикнула она.

Дочь пришла не сразу. Попробуй, оторви это поколение Z от смартфона! «Докричались» до младшенькой только по ватсапу.

– Ну, чего вам? – нелюбезно спросила Ксюша, появляясь на пороге родительской спальни. Видимо, ее оторвали от важных дел.

– Я же тебе говорю, что она с друзьями треплется, а вовсе не книжку читает по школьной программе, – с иронией сказал супруге Алексей.

– Я все уже прочитала, – огрызнулась дочь.

– А по ватс-апу вы обсуждаете решение задачки по математике? – съехидничал он.

– Какой ты дремучий, па, – снисходительно посмотрела на него дочь. И по-взрослому сказала: – Ну, кого это сейчас волнует?

– А что волнует? – с интересом спросил он.

– Как Саша Спилберг на лыжах грохнулась! – выпалила Ксюша. – Все обсуждают ее видеоблог!

Леонидов торжествующе посмотрел на жену. Твое воспитание! Ты ведь в школе завуч!

– Так! Прекратили это! – прикрикнула на дочь Саша. – Совсем мозги атрофировались. Вот уж не думала, что моей дочерью будет двигать стадное чувство. Я запрещу тебе после девяти вечера пользоваться смартфоном.

– Ты хочешь, чтобы меня в классе все возненавидели?! – чуть не расплакалась Ксюша. – У меня и так самые паршивые кроссовки! Они даже не светятся! Ладно бы у вас денег не было! А вы меня просто так воспитываете! Лишаете необходимого! Совести у вас нет!

– Купим ей новые кроссовки или выпорем? – подмигнул Алексей жене.

Ксюша притихла в ожидании вердикта.

– Сейчас мы просто ляжем спать, – Александра проигрывать не умела. Даже в ситуации мат в два хода выдерживала паузу, длиною в полноценную партию. – А ну-ка, разбей, – и она крепко сжала мужнину руку.

– На что спорим? – деловито спросила дочь.

– Секрет, – переглянулись они.

Дочь пожала плечами и разбила их руки.

– Иди спать, – строго сказала Саша. Хитрюга мигом смекнула: скорее новые кроссовки, чем выпорют, и исчезла.

– Итак, ждем, – подвел итог он. – Если в течение трех дней твоя подруга… хорошая знакомая не объявится, я признаю свое поражение.

– И даже если объявится, – строго посмотрела на него жена. – Я признаю свое поражение только в том случае, если Варваре действительно будет угрожать опасность. И она об этом заявит.

– Это особые условия! – возмутился он. – Мы это не обговаривали!

– А это уже твой просчет, – показала ему язык жена. – И вообще: ложись спать. Поздно уже.

«Черт возьми, похоже, лететь мне следующей зимой, на Кубу, – уныло думал он, ворочаясь с боку на боку. – Трястись в самолете больше десяти часов, будто прыгая с кочки на кочку, потому что турбулентность. Слава богу, никто не знает, как я ее боюсь. Не до отключки, конечно, просто не по себе. Как только представлю себя в жестянке, болтающейся в воздушных потоках высоко над океаном, становится жутко. Ведь в случае чего мы все в одной лодке, и богатые, и бедные, и экипаж. В живых никто не останется. Вот эта-то беспомощность и угнетает. Когда не контролируешь ситуацию. Когда ничего нельзя сделать, только молиться. А если человек – атеист? Чтобы жить спокойно, надо избегать ситуаций, провоцирующих твою фобию. Вот я и избегаю. А Сашка меня поймала. Она-то не боится летать! Но, ничего… Главное, что никто не знает… Хотя… Господи, неужели Сашка в курсе?! Я знаю все твои фобии. Не на это ли она намекала? Разве можно что-нибудь утаить от жены? От человека, с которым прожил бок о бок много лет… И на что можно пойти, чтобы твою постыдную тайну никто не узнал? Смотря какая тайна»…

…Варя объявилась уже на следующий день. Видимо, из деликатности она написала на почту Александре, а не Леонидову. Поэтому он узнал о письме только поздно вечером, когда пришел с работы. Жена сказала об этом не сразу, она ведь не умела проигрывать. Молча накрыла на стол, подождала, пока муж поест, потом присела напротив и подперла ладонями голову.

– Ну, выкладывай, – велел он. – Я же вижу: что-то случилось.

– Уверен? – прищурилась жена.

– У тебя загадочный вид. Загадочный и виноватый. Дай-ка угадаю. Варя написала, да?

– Пока ничего такого не случилось, – подчеркнула Александра. – Просто письмо.

– Читай, – велел он.

Жена вздохнула и нагнулась над планшетом. У нее была близорукость, у Алексея же, напротив, с возрастом развилась дальнозоркость. Он подолгу разглядывала ценник, пока жена нетерпеливо не выхватывала товар из рук:

– Дай сюда! Все равно ничего не видишь!

Он же брал свое на автобусной остановке: