Страница 6 из 11
Словно слон израненный в жаре иссохший, подобно пустынная скала,
Последним выдохом пыль вздымал, отдав себя ветрам, их шелесту.
Сей зимой будь чутким, снежный холодок тебя коснётся,
Закрыв глаза, очнётся свежий пресловутый пыл,
И выпадет со снегом всё, что выдохшись ушло в тот день под солнцем,
Слоновою душой слоняясь, кудрявой вьюгой взвыв.
Ну, причём здесь избитая со всех сторон молва больная?
Ласкай поверхность твёрдых ран, они скрипят отчаянно,
Нет их среди миноров, но саженцы дано беречь живому,
Да и твоя однажды пыль осядет в слоновьем рокоте нечаянном.
07.11.2013
*
Давай от души я тебя заграбастаю и будешь как крик умилять театральную щирму,
Или как снег, мягкий, лекарственный, хрустом в излиянии памяти детской скрести,
Давай мы с тобой на Кавказе задержимся, тут родился балет Гаянэ,
Или по-прежнему прежде слов выловив ветряным плясом косматый безудержный смех,
Не дурак ли зимой в гололедицу крестится? А? Молодой человек!
Давай немного от песни дров, разжигай, разожги, запали этот век!
08.11.2013
*
Колумб не думал, что сотрёт с лица земли индейцев,
И положит начало всех бед двадцать первого века.
Так каждый познающий открыватель несёт свет из сердца,
Но неблагоразумный человек инстинктивно использует это.
О, гениальность, ты живьём никому не нужна,
Пылаешь так рьяно истлевая во тьме,
Лишь умерщвлённой печалью, звеном машинального стада воплощена,
Когда свет твой угас и лишь в мире далёком виднеется в зажженной на небе звезде.
Но толку то мало, если потомков живых твоих нет,
Хоть и помнит лукавый своих проделок успех,
И метится скользкий, на раздумья скупой человек,
В избыточной прихоти мелочных утех.
09.11.2013
*
О призрак, тебя одарю я своим безумством,
Ты вспыхнешь факелом, пронзая лихие ветра.
Лишь признак лишённого плоти сопутствует,
Там, где коснулся бездны бескрайней твой взгляд.
Туда невозможно упасть, там некуда взлетать,
Там всё навсегда. Скитайся! Ты никогда не устанешь.
А нагнетающая страсть, не отступая, прольётся струясь,
Знаю! Ты меня обожаешь. Сопутствуй мне в диком плясе.
Взыщи сладкую плоть, терзай до боли криком поющим останки её,
Это весь люд, бродящий на почве земной,
С коим не о чем торговаться, не считая его блеклых мнимых краёв,
Только блуд твой не истлевающий красит всё всплесками инкарнаций.
Кто запер в себе тебя, обречён, ускользнувши во тьму,
Ему кажется красочным свет издали, из далёких пучин,
Я его речью рождённой в пламени до пепла сожгу,
Чтобы волю не ранил и всё, что замкнуто в нём, распахнул.
11.11.2013
*
Замаскированная утварь!
Её ли ты найти не в силах?
Зарытую в глубинах, осевшую в глуши могил.
Вселенский властелин!
Себя ли ты в гордыне не сокрыл?
Беспечно шарясь средь чужих вершин.
Вспомни! Что же позабыл?
Где среди прохожих твой неудержимый пыл?
Что свершено тобой сотворившего тебя?
Словно прибой, жизнь отливом берег оставляет,
Влагой обрамив его, глядит, как тот иссыхая,
Замерши в тиши умолк.
12.11.2013
*
О, зелёная пахучая лощина,
В тебе стекаются ручьи,
Там всякий плоть готов раскинуть,
Покрывшись мхом питать грибы.
Туманной моросью накрыло,
Студёных отмелей низин,
И тихо каплет музыкой игривой,
По валунам с ветвей, с листвы.
Кто-то смотрит издали сокрыто,
Ждёт толи врагов, толи друзей.
Эй! Кого здесь ещё не видно?
В ответ шуршание и смех.
Бреду на звук за занавес тумана,
Вот и лесной дикий человек.
Глаза навыкате. Не странно!
Похоже, он здесь разминает сфинктер.
13.11.2013
*
Зажжён! Тем избыточен и иссякаем жаром сеющим пыл.
А в этот миг горит и полыхает, кистью пламени швыряясь,
Черпая во плоти то, что распыляя вдохновением,
Посягает на изменчивую явь.
В потоке грёз и осязания рыщет,
Но порой в упор не видит, что и всякий зверь,
Себе подобных сыщет, того не ведая, истлев.
Потухший уголь прогоревший, остывает, а огонь живёт, скитается,
Без Прометея, что истерзан в муках и прикован к скале.
Суть жизни – пламя! Оно беспрерывно горит, распространяется,
Но однажды прервётся в тебе.
17.11.2013.
*
Рвётся мышечная масса,
Квинтэссенция поёт.
Брызжа кровью,
Висит разодранное мясо,
Словно парусами развиваясь на ветру.
И лишь запах воли,
Сладостью солоноватой,
Витает на размах.
Не слышно ничего,
А на руках ещё до боли,
Приятный, но далёкий сердца стук,
Бьётся без толку,
В плоти истерзанной,
Что истомившись распростёрта навзничь напоказ,
И лишь немое ласковое утро,
Навивая несдержанные памятки последний раз,
Где каждый прожитый здесь миг,
Сочась маячит в груди,
Изодранной когтями зверя,
Так сладко пахнет и струит.
19.11.2013
*
Пронизана сквозняками скважин,
Слегка размякшая как кваша,
Дымит и полыхает изнутри,
Синяя планета, укутанная паром водяным,
Млея подле Солнца, вертится, кружит,
Жгучим светом обрамляясь, студится в тени.
Никуда ей и не деться, со звездой родной дано остыть,
Только вот приматам в банках едочиных не согреться,
Когда настигнет её участь прогоревшей, немой золы.
20.11.2013
*
В тумане сияют огни городские,
Но ночь всё бежит от рассвета.
Встретиться ли им? Как отблески морские,
Мерцая, поглощают лунный лик заветом,
Да и меня заведомо, заманчиво забыв,
Задачи не мирские, с нами короли и шик.
Ладно! Я заканчиваю, в глазу мешает блик.
И не говори, будто Микеланджело называл то, что любил,
Апельсины не оранжевые и не картавит бык,
Он разукрасил дважды всё, но тебя не скрыл.
23.11.2013
*
Сыворотка от безумия в руке безумца,
Но не хочет пить,
Ему дороже неминуемое,
Как свет Луны некто воем норовит облить.
Из уст без устали, в которых слышался ещё недавно хруст костей,
Яркий лик в ночи взывающих, где стынет окроплённый алый снег,
Пар обвил плоть горячую, преследуя бродяжий след,
Мохнатой серости изящной, что вырвавшись с капкана,
Простейшим, но величайшим художественным жестом предстала,
Посмертно добавив в зиму красный цвет.
24.11.2013
*
Осадок молотого кофе на дне чашки,
Стоит ещё недавний аромат,
А рядом усердно и размашисто,
Моет шубу мой мохнатый чёрно-белый леопард,
Только коснись и обнажены клыки задиристо,
А когти не дерут, но впились в руку,
Не пошевелишься, ибо пострадает плоть,
Остаётся только принять бой.
Пасть раскрыта, игривым оскалом изложена,
Изрядно хочет укусить,
Вздымая на задних лапах, как положено,
Непокорно упорствует, норовит силу приложить.
Но мгновение и зверь упал на спину,
Мол, повержен в этот миг,
И манит почесать его за гривой,
Притаившись на боку, лежит.
Лижет руку языком шершавым,
О, леопард, ты же не собака!
Твоя ласка на руках слюнявых,
Запёкшейся кровью и в застывших шрамах.