Не спасай обречённого!

Раиса Федотовна: – Это сносное решение. Но сейчас у меня и таких денег нет.

Роман Павлович:– Но ждать они не будут, Раинька! Надо что-то придумывать. Они не будут ждать. Они сказали: «Если через пятнадцать минут денег не будет на помойке, то вы никогда не увидите свою дочь!». Прикинь, Раинька, милая, мы никогда не увидим нашу… Постой, но ведь у нас с тобой только один сын… лоботряс, грибник (радостно кричит в трубку). Эй! Ха-ха-ха! Волки тряпочные! Козлы на ходулях! Вы окружены! Стреляю без всякого предупреждения! (кладёт трубку). Убежали сволочи!

Раиса Федотовна: – Ты их спугнул, а надо было позвонить в полицию!

Роман Павлович: – И что бы я сказал полиции? Я только и могу сказать, что, какие-то, подвыпившие подростки разыгрывают меня или берут на арапа, чтобы сорвать куш с первого же лоха. Вон она, одна из зловещих разновидностей Синдрома Сусанина!

Раиса Федотовна (устало садиться в кресло): – Немного от сердца отлегло. Всё правильно. С полицией общаться сложно. Пять дней тому назад, когда я им сообщила, что пропал мальчик, ушёл в лес с Сусаниным, они поинтересовались, давно ли я в запое. А когда убедились, что я абсолютно трезвая, то, представляешь, отправить меня в ту самую психиатрическую больницу, где ты работаешь. Там бы мы с тобой завтра и встретились. А может, и нет, ты ведь ходишь в начальниках … У вас до простых смертных руки не доходят.

Роман Павлович: – У меня, Рая, до всех руки доходят. Я стараюсь обращать внимание на всех больных, особенно, на самых… сложных.

Раиса Федотовна: – Это верно. Скоро я сойду с ума. Внешне, вроде, держусь, а внутри уже какие-то голоса звучат. Всякую дрянь говорят.

Роман Павлович: – Возможно, что Сусанины работают на… астральном уровне и проводят свои туристические походы по невидимым лесам и болотам. У них всё схвачено. Мне кажется, надо говорить потише… (шёпотом). Может быть, в квартире установлены даже микрофоны или прослушивающие устройства.

Раиса Федотовна: – Надо взять себя в руки. Не стоит сходить с ума. Не будем идти на поводу Сусаниных всех мастей, если… получится. Ты же – психиатр, умный человек. Нашего мальчика ищут, и я верю… обязательно найдут.

Роман Павлович: – Да-да! (обнимает её). И ты держись! Конечно, найдут. Он же – не малый ребёнок. Крепкий парень, спортсмен, студент… грибник.

Раиса Федотовна: – Сколько я за эти дни пережила, перестрадала. Представляешь, мне звонил шаман, поэт-песенник, экстремал-любитель, путешественник, типа Конюхова, и даже… один пожарный. Все предложили свои услуги… за умеренную плату. Один, только что, «откинувшийся» из зоны, то есть отбывший свой положенный срок, согласился взять меня замуж, если у меня имеется московская прописка и… неплохая зарплата.

Роман Павлович: – И все они, если не потомки, то достойные преемники Сусанина. Но они его давно обошли, переплюнули. Он, тот, исторический Иван Сусанин, по сравнению с ними, сельский босоногий мальчишка. А сколько над нами… всё выше и выше, и выше… стоит Сусаниных. Они, не щадя, уводят нас от действительности в оранжевые сказки, которые потом становятся жестокими и даже кровавыми реалиями.

Раиса Федотовна:– Рома, ведь Иван Сусанин, может быть, и был человеком… особенным психически, но он ведь завёл в глушь ни кого-нибудь, а врагов России. А э т и уничтожают нас… Они не понимают, что ли, что мы им не враги? Мы – народ, очень терпеливый народ… до поры-до времени. Они перемудрили со своей потешной… пенсионной реформой. Есть такая партия!

Роман Павлович: – Многие из чинуш и нуворишей должны ведь заботиться о народе, а не о собственном брюхе. Но нет этого! Они, Сусанины нашего времени, думают только о собственном благополучии. Да и в народе таких теперь сплошь и рядом. Вот у нас, в больнице, молодой врач, Вася Терпичев – сексуальный маньяк и половой извращенец…

Раиса Федотовна: – И что, неужели его нельзя призвать к ответу или остановить?

Роман Павлович: – Такого нельзя остановить? Он парнишка продуманный. Нет на него управы… и не будет. За ним очень многие дамы и девочки охотятся, но… Впрочем, он водит их в кафе, даже в кино, на природу.

Раиса Федотовна: – А там начинает на полянке, под берёзкой, издеваться над бедными женщинами?

Роман Павлович: – Я же тебе говорю. Рая, что он садист и половой извращенец. Он ещё ни с одной, насколько я знаю, не совокупился в… половом смысле. А ведь это же садизм высшего уровня. Женщины его хотят до такой степени, что у них скулы сводит, а он – раз и… в кусты. «Я, типа, не мужик, а джентльмен». Издевательство! Обнадёжить даму и…в кусты. «Я – не я, и хата не моя». Это Сусанин высокого класса! Мне просто жалко бедных женщин.

Раиса Федотовна: – И многих ты жалеешь?

Роман Павлович: – Да не очень… А что ты имеешь в виду?

Раиса Федотовна: – Я всё о том же самом, Рома. Ты всегда готов прийти на помощь женщинам, особенно, тем, кого, по каким-то причинам, отвергают мужчины. Обидели дамочку, и ты – тут как тут. Ты – не врач-психиатр. Ты – санитар… Стараешься задрать любую юбку, даже если она надета на манекен.

Роман Павлович: – Было раза два, ну… три. Так это так… чтобы не забыть, как это делается.

Раиса Федотовна: – Но беда-то заключается в другом. Ты обнадёживаешь бедных женщин. Я уверена, как только надо приступать к делу, у тебя настрой на… полшестого. Или, может быть, это только… со мной? Ах, Рома, жизнь прошла и… ни черта я хорошего не видела!

Роман Павлович: – Как же не видела? А Панфилов, Селёдкин, бравый командировочный с Чукотки и другие… товарищи?

Раиса Федотовна (нервничает, закуривает): – Ну, знаешь! Напраслину всякую можно наговорить!.. Ты это можешь! Ты запросто своего молодого коллегу по работе Терпичева записал в Сусанины и глазом не моргнул!

Роман Павлович: – Но если это так! Ведь женщины иногда изливают душу.

Раиса Федотовна: – А ты, Рома, моральный садист. Может быть, этот, Терпичев голубой, с нетрадиционной сексуальной ориентацией? Хотя, причём здесь цвет. Вещи следует называть своими именами, а не поганить цвета. А если он гей?

Роман Павлович: – Нет, дорогая! Он не гей. Разведка доложила мне, что у этого пацана на стороне уже растут двое или трое внебрачных детей. А с получки и аванса он заказывает себе на дом самых дешёвых проституток.

Раиса Федотовна: – Но это… беспорядочные половые связи. Вполне возможно, что у него там… ничего нет или он, в принципе, импотент. Человека надо понять, войти в его положение. Может быть, он с вашими медсёстрами и юными врачихами вынужден так себя вести и роль Сусанина выполняет поневоле.

Роман Павлович: – Мы как-то день рождения невропатолога, старика Аникина в Перфильевской бане отмечали. Так я увидел у Васи Терпичева его… инструмент. Этакая оглобля. Причём, периодически поднимается, как хищник, готовится к прыжку. Я на это обратил внимание, когда у нас речь пошла о совокуплении там коров, тараканов, рыб… О чём ещё говорить?

Раиса Федотовна: – Ты всегда и всё склонен преувеличивать, Рома. Всегда!

Роман Павлович: – Этим инструментом юный психотерапевт Терпичев, вполне, мог бы на щепки разбивать берёзовые чурки. Про осиновые врать не буду, те покрепче.

Раиса Федотовна: – Тогда он и на самом деле половой извращенец. Ведь он мог бы приносить… радость очень и очень многим, не познавшим активной… любви. Действительно, тут проглядывается Синдром Сусанина.

Роман Павлович: – Причина, опять же, совсем в ином. Он не хочет светиться среди медицинского персонала. Василий Васильевич выбрал себе жертву. Это зубопротезный техник Халила Магометовна… У неё папа владеет двумя частными клиниками. Папаша на ладан дышит. Деньги вёдрами считают. Тут Вася, точняк, попросит у такого папы руку и сердце… прекрасной Халилы. Если бы ты видела её… физиономию, то сразу бы поверила, что есть жизнь и на Марсе. Заведёт Терпичев их всех… куда подальше, да так, что всем чертям будет тошно. А потом, когда приберёт всё к своим рукам, будет приносить радость абсолютно всем, кому её пока ещё не принёс. Он и с Халилой поведёт себя, как Сусанин, с её родственниками и с дамами, обожающими его… А инструмент для соития, короче говоря, для эротических утех, у него… ну вот, как моя правая рука. (задирает рукав). Даже чуть побольше.