Страница 14 из 20
Роман Павлович: – Сумасшедший дом! У меня на работе таких невменяемых и… наглых больных нет. Ну, и семейка!
Раиса Фёдотовна (подходит к Роману Павловичу, кладёт ему руки на плечи): – Дай я тебя, Ромик, обниму!
Роман Павлович (отстраняет её): – Настроения нет! Не стоит!
Раиса Фёдотовна (садиться в кресло, немного наливает в стаканы коньяку): – Не стоит, если не стоит! На нет и – сюда нет, и туда… нет. Давай ещё выпьем! Я сегодня самая счастливая мать на свете! Как ты этого не понимаешь?
Роман Павлович: – Как же тебе, Рая, мало надо для счастья! А Федя – это твой пожизненный крест, и нести его тебе до гробовой доски!
Раиса Фёдотовна: – А тебе?
Роман Павлович: – Я не знаю, что со мной будет через десять минут. Может, меня самого придётся… нести. И тебя, и меня, и многих из нас ещё клюнет жареный петух… в задницу.
Телефон сегодня, как заведённый. Опять звонит.
Раиса Федотовна подходит к нему, берёт трубку, спрашивает:
– Алё! Это кто? А это ты, Федюша! (пауза) Тут тебе, малыш мой, Лена звонила (пауза). Что? Ещё позвонит Надя и Вера? Ну, ты и шалунишка у нас! Папа прав, ты, как Сусанин, взял – и всех завёл в непроходимые болота! (пауза). Не обижайся, я шучу, мой мальчик. Мы разберёмся с ними… с негодяями (пауза). Ещё и дачу можно продать. Она у нас… шикарная (пауза). Почему ничего не надо продавать? Ты стал очень богатым? Не пугай маму… Если ты никого не ограбил, то, значит, нашёл в лесу клад. Определённо (длинная пауза, меняется в лице). Ты женился на очень и очень богатой женщине, и ей… я сейчас сойду с ума. Её шестьдесят семь лет! Она тебя приодела, накормила, напоила… ну, это я поняла, по твоему мычанию, и… женила на себе. Не въехала? Вы давно с ней договорились. Понимаю. Ты не пригласил нас на свадьбу, потому что боялся, что мы будем, с папой, против…(пауза). Да, папа всё слышит и синеет на глазах (пауза). У неё несколько миллионов… баксов? Хорошенькая, ты считаешь… Я не про твою жену говорю «хорошенькая», а про сумму, с которой ты… когда-нибудь останешься (пауза). Нет, не завтра. Приходи со своей… девушкой, то есть жёнушкой, через недельку. Сам понимаешь, нам надо привыкнуть к такой… радости. Обнимаю! (кладёт трубку, потом садится в кресло). Стерпится – слюбиться.
Роман Павлович: – Вот теперь у нас с тобой будет своя… бабушка.
Раиса Фёдотовна: – Ромик. Федина невеста – сама Коротыгина. Вдова нефтяного магната, который без вести… пять лет назад тому пропал, правда, потом нашли труп.
Роман Павлович: – Не хватало, чтобы мы с тобой стали тоже потом… пострелятами. Постреляют нас, как диких уток.
Раиса Фёдотовна: – Или гусей… Давай, наконец-то, выпьем за счастье… э-э… молодых.
Роман Павлович: – Мне теперь всё равно! Но наш Федя, если останется жив, приведёт эту… бабушку в такие лабиринты, что… Одним словом, если она долгожительница, то со временем переселиться в подвал не московского дома, а где-нибудь, в «забайкальских Васюках».
Раиса Фёдотовна: – А мне нравится образ нашего героя, исторического Ивана Сусанина. Побольше бы таких!
Роман Павлович: – Таких, да! Согласен. Именно сейчас страна ждёт героев, а женщины упорно рождают дураков или… Сусаниных-авантюристов. Таких, как наш сынок. А Сусанин, который поляков в глушь завёл, настоящий герой! Нечета нашему… сынишке.
Раиса Фёдотовна: – Ты молодец! Очень умный, книжки всякие читал. Давай за молодых выпьем!
И снова им не удаётся принять очередную порцию коньяка, потому что… звонит телефон. Встаёт с места Роман Павлович, трубка у него в руках.
Роман Павлович: – Поговорю-ка я, Рая, теперь сам, с собственным сыном. Теперь к нему надо… уважительно… Может быть, расщедриться – купит мне небольшую неврологическую клинику (в трубу). Алло! Понял! Это Мила Сергеевна! Сейчас приглашу к телефону Раису (пауза). Не надо? Со мной хотите поговорить? Зачем? Ведь, как я понял, вы считаете меня… придурком. Откуда я знаю? Подслушал, телефонный разговор моей жены с вами…(пауза). Вы извиняетесь передо мной? Понятно, я не придурок. Это утешает. А кто я? Полный дурак? Ну, знаете… В другое время, я бы вам достойно ответил, но понимаю… что вы не в себе. Лучше скажите, нашёлся ли Ваня…(пауза). Вернулся. Но ничего хорошего, вы говорите? Я услышал, что вы сказали: он грязный, больной, ещё его там крепко побили местные… Но, слава богу, что всё обошлось. Бывает.
Раиса Федотовна вскакивает с кресла, подбегает к Роману Павловичу, пытается вырвать у него из рук трубку. Но она в надёжных мужских руках.
Раиса Федотовна (требовательно): – Дай трубку сюда! Нечего разговаривать с этой идиоткой!
Роман Павлович: – Отойди! Прошу тебя. Не доводи меня от греха!
Раиса Федотовна возвращается на прежнее место, выпивает свой коньяк в стакане, меланхолично жуёт конфетку. Волнуется, поэтому берёт в руки газету.
Роман Павлович (в трубку): – Слушаю вас, Мила Сергеевна. Да, понял. Как же передам…
(зажимает рукой трубку). Раинька, тебе велели передать, что ты сама идиотка и… шлюха.
Раиса Фёдотовна: – Она за это ответит! Мой Федя этого дауна… Сусанина, куда-нибудь, на Камчатку увезёт.
Роман Павлович (в трубку): - Я продолжаю слушать, Мила Сергеевна (пауза). Вы совсем оборзели! Мой сын преступник и последний подонок? Ну, извините, я вам пасть порву на портянки за своего сына (пауза). Да, не боюсь я твоего хилого мужика, но за сына…(пауза) Что? Повтори, что ты сказала! Федя не мой сын? А чей? Деда Мороза, что ли? (пауза). У тебя есть письменные доказательства и прочие, что я… благородный олень? Моя Рая переписывается с этим мужиком через твоего двоюродного брата? Да, бред! Бывай! Больше я вас не знаю! (кладёт трубку). Сын её, конечно же, нет, но она-то абсолютно точно, из породы Сусаниных. Не только хочет меня в дебри завести, но и убить… морально. Слава богу, пока физически крепок.
Раиса Федотовна невозмутимо жуёт конфеты, пристально глядя в пустое пространство. Роман Павлович садиться за столик, выпивает коньяк, потом идёт к тахте, садится, берёт гитару в руки, играет, поёт:
– Свято сердцем верю я
Нашей артиллерии.
В ней защита прочная
В стрельбах по врагу.
Но тебе я, грешная,
Девочка не здешняя,
Абсолютно точно я
Поверить не могу.
Ты мне не изменила?
Послушай, как смешно!
Ты где всю ночь кутила?
Сто раз такое было.
А впрочем, всё равно.
Но я прощать умею,
Твою тоску пойму.
К тебе, к своей жене, я
Очередь займу.
Мысли мои строгие,
Верю астрологии,
В знаки зодиачные.
Сам я Козерог.
Но тебе, нахальная,
Дрянь сакраментальная,
Баба, ты бродячая,
Поверит я не смог.
Ты мне не изменила?
Послушай, как смешно!
Ты где всю ночь кутила?
Сто раз такое было.
А впрочем, всё равно.
Но я прощать умею,
Твою тоску пойму.
К тебе, к своей жене, я
Очередь займу.
Будущему светлому
Верю беззаветно я.
В рай грядущий, сказочный
Верю без труда.
Но тебе, блудливая,
Самка похотливая,
Девке не порядочной
Не верю никогда.
Ты мне не изменила?
Послушай, как смешно!
Ты где всю ночь кутила?
Сто раз такое было.