Тилья из Гронвиля

Дирк чинно вел меня по городу и не спешил начинать разговор. Что для него он будет нелегким, свидетельствовали его взволнованный взгляд и напряженная хватка, с которой держал меня за руку. Я тоже беспокоилась и гадала, о чем пойдет речь. Конечно, догадывалась, что коснемся моего побега, но к чему это приведет? Вдруг Дирк, желая преподать мне еще урок, станет демонстрировать холодность, как это прежде делала я? Страх изводил, и не в силах терпеть, собралась с духом и заговорила первой.

– Попугай замечательный. Я о таком и мечтать не могла, но не надо было покупать его. Я же еще не все деньги тебе вернула. И, Дирк, я честно не хотела тогда убегать. Просто так все сложилось.

– Знаю, – вздохнул он, стиснул мою ладонь сильнее и снова замолчал.

Мое напряжение достигло предела. Я уже приготовилась к чему угодно, однако Дирк, почувствовав мой напряженный, выжидающий взгляд, вдруг остановился и выпалил:

– Тиль, выходи за меня замуж!

Не в силах поверить собственным ушам, я стояла и удивленно смотрела на него, а он с жаром продолжил:

– Я люблю тебя. И не переставал думать о тебе ни на один день!

– Разве ты не злишься на меня?

– Сначала очень злился, а еще очень переживал. Хвала Светлой Альде, что ты жива и невредима! Я же места себе не находил! И когда твои родители сообщили, что ты сбежала в академию, понял, что был не прав. Если бы тогда сходил с тобой, возможно, все было бы иначе…

Вот уж не ожидала, что он скажет такое! Закусив губу от волнения, я слушала его и думала: вот же была глупой, если прежде не замечала, какой Дирк ответственный и заботливый. Да, от всех моих суровых испытаний есть прок – научилась ценить доброе отношение. Особенно великодушие Дирка, ведь как бы там ни было, своим поступком, пусть и случайным, подставила его: он клятвенно обещал родителям, что вернет меня домой в целости и сохранности, а вон как все вышло. Еще с деньгами сбежала. Да я бы на его месте вот такой негодяйке, как я, при встрече розог всыпала, а Дирк кается, в любви признается и замуж зовет. Смущаясь, подняла на него глаза и утонула в омуте карих глаз, смотревших с надеждой и нежностью.

– Не поверишь, я ведь случайно уговорил отца поехать на ярмарку в Эльверд…

– А разве ты не знал, что я здесь? – удивленно захлопала ресницами. Я-то думала, он намеренно мне мстить приехал!

– Если бы знал, где ты, сразу бы нашел тебя! Но наши родители разругались и не разговаривают. Только Харат как-то случайно обмолвился, что ты забралась так далеко, что они даже подумать не могли, что у тебя столько храбрости. Ну, я начал узнавать, где есть подходящие академии, а потом решил поехать на ярмарку. И вот!

– Неужели дома все так плохо?!

– Ну, – он смутился. – Весь Гронвиль разделился на два лагеря. Одни считают, что я недоглядел за тобой... – не желая меня укорять, Дирк замолчал, поэтому дальше мне пришлось расспрашивать самой.

– А другие?

 – Другие считают, что твоему отцу следовало бы позволить тебе учиться.

Да, разговор и впрямь серьезный. Я, конечно, знала, что после ярмарки Дирку будет сложно, но чтобы так… – тяжко вздохнула и погладила его по руке. Досталось же ему из-за меня.

Он поднес мою руку к губам, трепетно поцеловал и принялся рассказывать дальше.

– Я ехал в Эльверд, не надеясь на чудо. В соседнем Мервеле тоже есть академия. И когда увидел тебя – глазам не поверил! Однако ты так быстро улизнула, что когда отмер, не нашел тебя.

Да вот только тебя и Бьянка увидела, начала злорадствовать, и после этого мне с нею рядом находиться-то было тошно. А потом она рассказала Вирке и матери, что мы тебя видели. И отец в тот же вечер решил обратно уехать в Гронвиль. Не хотел, чтобы я тебя искал, – он смутился. – Но я подумал, что надо обязательно вернуться в Эльверд.

– Чтобы меня Бьянкой подразнить? – мягко поддела его.

– Ну… Когда я тебя искал, знаешь как меня ревность терзала? Не мог ни есть, ни спать. И уехать не мог!

– И как ты мог подумать, что  я и Нейл… – у меня от возмущения дыханье сперло.

– Так ты и со старостой сдружилась. А он не старый! – угрюмо возразил Дирк, видно, что его и сейчас ревность гложет.

– Старостой был Лейк, и он влюблен в Олли, а мы просто дружим, – посмотрела на него с укоризной. Но тут сама вспомнила, как потеряла покой, ревнуя Дирка к Бьянке, – поэтому тепло улыбнулась. И счастливый Дирк обнял меня.

– Тиль, соглашайся! Я никогда не буду против твоего дела. Клянусь.

И прежде, чем я все обдумала, успела испугаться, что Дирк придумал еще какую-то хитрость, выпалила:

– Да!

Он подхватил меня на руки, пылко поцеловал, а я обвила его шею руками, положила голову на плечо и радовалась, что он не только ни держит на меня зла, но и по-прежнему так же сильно любит, несмотря на все произошедшее между нами.

Мы долго разговаривали о нашем прошлом, настоящем, будущем. И внезапный вопрос Дирка:

– Тиль, а я хоть нравлюсь тебе? – искренне растрогал меня.

– Если бы не нравился, сказала бы «нет», – заверила его. – Это раньше мы были другими, а сейчас я изменилась, ты тоже. Наверно, так и должно было все произойти, чтобы мы повзрослели.

– Да, – согласился он, – только родных жаль. Знаешь, звучит некрасиво, но встречи с ними я побаиваюсь.

– Я тоже, – призналась честно.

– Ох, и дел мы натворили.

– Это все я, – напомнила стыдясь.

– Ну мы же с тобой пара! Пусть сбегали по отдельности, но ведь сбежали.

– В Гронвиле, наверно, только и говорят, что мы подали дурной пример остальным.