Страница 12 из 64
Я с трудом сдерживала слезы. Мастерство и выдержка Дирка вызывали уважение. Возможно, когда-нибудь смогла бы его полюбить, но не сейчас, не под давлением…
Пару раз мимо лавки проходили студиозы. Из пестрой толпы они выделялись надетыми поверх одежды синими жилетами с эмблемой академии на спине. Герб города на фоне книги казался мне невероятно красивым и заставлял подпрыгивать от волнения. Если бы один из них подошел к нам, набралась смелости и спросила о стоимости обучения, чему их учат, однако они не интересовались нашим товаром и проходили мимо.
Только и оставалось сидеть и разглядывать людей, снующих по торговому ряду.
Среди толпы особенно бросился в глаза высокий, тонкокостный, с бледной кожей эльф. Только почему-то без крыльев. Я заморгала от удивления, и он, почувствовав внимание, повернул голову и окинул меня презрительным взглядом.
– Фи! – фыркнула в ответ, показывая, что чихать мне на его королевское самомнение. Я-то думала, они красивые, а вот это тощее-перерощее, да еще и ушастое с тонкими губами – жуть жуткая. А белые, седые волосы, вообще, на старушечьи похожи!
Но, кроме этого высокомерного эльфа, ничего интересного больше не было. Обычные горожане: богатые и бедные, приятные на внешность и не очень. Несколько раз замечала гномов из других деревень. А так ярмарка, как ярмарка. Видала и лучше.
Время шло, товар не заканчивался. Уже вернулись Вирка с матерью, только Дирк не торопился оставлять отца.
– Не волнуйся, – обратилась сестра к брату, – торговец из Зарии на соседней улице. Попугаев у него много. Весь шатер клетками заставлен. Так что успеешь купить Тильке, – и посмотрела на меня с насмешкой.
Себе-то Вирка успела купить туфельки, юбку, бусы, ленты и не собиралась останавливаться на этом. Довольная покупками, она назло мне широко улыбалась. Думала, я печалюсь из-за птицы. И чтобы осадить ее, я произнесла:
– Юбка хорошая, но Харсту не нравится крупный узор. Говорит, в глазах рябит.
Улыбка сошла с лица Вирки. Может, она и не поверила, но сомнение зародилось.
– Иди, купи другую, – махнула рукой ее мать. Вирка от радости запрыгала и побежала за второй юбкой. Едва она скрылась с глаз, Лейрал покачал головой.
– Сейчас весь кошель растранжирит, накупит ненужного, а потом будет плакаться, что надеть нечего. Пошла бы с ней.
Его супруга кивнула и кинулась следом, тут же затерявшись в толпе.
Дирк посмотрел на отца, и тот вздохнул:
– Туфли перед началом осени? Лучше бы сапожки купили, а то обе будут ныть, что ноги мерзнут. Обеим напомню про юбки, туфли, бусы и другую кучу барахла, что зимой не греет… – Лейрал ворчал, но не зло. Скорее так, для наставления сына. Ну, и моего заодно.
– Дирк, а можно я посмотрю, что рядом продают. В нашем ряду? – набралась я смелости.
– Нет, Тиль. Не обижайся, но я взял за тебя ответственность и обещал вернуть родителям целой и невредимой. Подожди еще немного.
– Ты не думай, что я переживаю из-за попугая. Просто устала сидеть.
– Такова роль жены, – вклинился Лейрал. – Муж добывает, жена за спиной помогает.
Да я не спорю! Только не хочу замуж! Вздохнула, поджала губы и затихла.
В тени торговой лавки прохладно. Я поежилась и накинула на плечи тонкий плащ. Еще лето, но уже чувствуется, что подступает осень.
Прождав еще полчаса, не выдержала. Птицы продаются на соседней улице, а значит, просидим в лавке до вечера, и под конец ярмарки пойдем на гуляния. Только не за этим я приехала! Снова попросила:
– Дирк, ну хоть одним глазком посмотрю?
– Нет, Тиль! До вечера далеко, обязательно купим самого красивого. Как раз торг идет. Там всего-то пару шагов пройти.
– Но только одним глазком – туда и мигом обратно!
– Тиль, – он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. – Обещаю, обязательно купим. Но ты такая красавица! Одну не отпущу.
Я насупилась и отвернулась. Тогда он отвязал от пояса кошель и протянул мне.
– Возьми! Чтобы не думала, что я отказываюсь покупать попугая.
– Я не думаю так!
– Вижу же, что на тебе лица нет. Думала, день пройдет веселее? Я тоже думал. Но не могу оставить отца одного. Вирка – не помощница, а мама не справится.
От его растерянного, грустного вида во мне проснулась жалость. Наверно, я со стороны кажусь ужасной эгоисткой, но я не такая. Поэтому коснулась его руки, отводя кошель.
– Дирк, я поехала не из-за попугая! Я… – хотела признаться, рассказать правду, но прежде Дирк сам додумал мои слова, и расцвел такой счастливой улыбкой, что у меня язык не повернулся осадить его.
– Тем более! Держи! – он уверенно вложил в ладонь тяжелый кошель.
«Неужели я сделала его таким счастливым? – размышляла, наблюдая, как он, разговаривая с людьми, улыбается. Ну почему не влюбился в Бьянку?»
Я корила себя за мягкотелость и лихорадочно искала вариант сбежать. Может быть, уговорить Дирка получилось бы, но когда он освободится, будет поздно.