Элемента.T

На её лице он снова видел ту мрачную решимость, с которой она покидала кладбище, и то, что она сейчас услышала, только больше убедило её в принятом решении. Она проскользнула мимо Дэна на выход, и ему ничего не оставалось, как снова пойти за ней.

Она прошла всю деревню, и Дэн решил, что направится дальше, к лесу, но опасливо озираясь по сторонам, она свернула вниз, к ручью. Ловко прыгая по камням перебралась на ту сторону и, пройдя по краю большого луга с установленном на нём ульями, свернула к дому пасечника.

— Я уж заждался! — кинулся ей навстречу статный парень, в распахнутой на груди белой рубахе, пытаясь её обнять. Но она увернулась.

— Я согласна, Иван Сергеевич, — сказала она.

— Вот и отлично! Умница! — сказал он, хлопая себя по бокам.

— Как договаривались? — она смотрела на него пристально, изучая, улавливая каждое движение его изящных не по-мужски бровей, каждое подёргивание уголков его чувственных губ.

Он был нескрываемо рад, и губы его то и дело растягивались в улыбку, обнажая красивые зубы. Он был хорош, и он прекрасно знал об этом, не стесняясь проверять своё обаяние на Кэкэчэн.   

— Экипаж будет ждать тебя на дороге, как стемнеет. Подожжёшь штору и беги. Не жди, пока огонь достаточно разгорится. Подпирай дверь и уходи. Прости, что мне приходится просить тебя об этом, я бы всё сделал сам, но ты же понимаешь, никто не должен меня здесь видеть. Особенно твой отец. Он считает, что его лучший приказчик ждёт его в столице, ведёт его дела, пока он тут оплакивает с зятем свою уже полгода назад почившую дочь.

Он был так убедителен, так вжился в роль.

— Хватит! — прервала его Кэкэчэн. — Ты собираешься обворовать моего отца, так хотя бы не хвались этим.

Она развернулась и стремительно выбежала, оставив парня одного. И Дэн видел, как злобно сверкнули его глаза, а потом он довольно усмехнулся, глядя в спину удаляющейся девушки. Он почесал грудь с видом хозяина, собирающего предъявить на неё права. Но Дэну некогда было его разглядывать. Он рванул за Кэкэчэн.

А она, снова преодолев ручей, теперь точно отправилась к лесу.

Она сидела возле знакомого уже Дэну большого камня, треугольного, похожего на скруглённую пирамиду. Сжавшись калачиком, подтянув к себе ноги, она боком прижималась к серому камню и плакала. Теперь Дэн точно знал — она его не видела. Он хотел бы её успокоить, хотел бы отговорить, но он точно знал, что это было то прошлое, которое ни она, ни он уже изменить не в силах. Вечером красный петух пожара запоёт во всё горло, эта деревня вспыхнет, и взрослые, дети, животные будут погибать в этом беспощадном огне, зажжённом её руками.

 — Кэкэчен? — спросил Арсений, появляясь неизвестно откуда, и они вместе вздрогнули, и Дэн, и девушка от его голоса.

Она повернула голову и посмотрела на вершину камня — ей показалось, звук раздался оттуда.

Изабелла молча тронула Дэна за плечо и показала, что нужно уходить отсюда.

— Что случилось? — спросил Дэн, когда они отошли достаточно, чтобы Кэкэчэн их не слышала. — Вы должны были осмотреться и ждать меня на кладбище.

— Мы и осмотрелись. И мы видели Франкина. Дэн, молодого Франкина. И он был не один, здесь что-то затевается. Что-то грандиозное, — взволнованно сообщил ему Арсений. — И что-то связанное с нами. Они обсуждают это там, в недостроенном доме.

Он неопределённо махнул рукой в сторону деревни.

— Хорошо, что Изабелла увидела, как ты побежал сюда.

 — Предпоследняя попытка? Сегодня? — растерялся Дэн.

— Что?! — спросили они хором.

Что-то произошло со звуком. Совсем не так прозвучали их голоса в раскалённом добела воздухе, как должны были прозвучать. Глухо, сдавлено. Словно кто-то накрыл их сверху большим стеклянным колпаком. Они ещё оглядывались по сторонам, не понимая, что происходит, когда одновременно заметили как из-под большого треугольного камня начал появляться и расползаться в разные стороны каменный пол.

— Там же Кэкэчэн! — бросился Дэн навстречу этому ползущему на них пространству. Подхватил её, испуганную, растерянную, заплаканную и даже не пытавшуюся сопротивляться.

Но дальше этого каменного пола, что превратил пологий склон в большую ровную площадку, они не пошли.

Кэкэчэн, которую Дэн так и держал, прижимая к себе одной рукой и оглядываясь, больно стукнула его кулаком и вырвалась.

— Ай! — схватился Дэн за ушибленное плечо. — Кэкэчэн, стой! Ты уже не выйдешь отсюда!

Это она поняла и так. Она уходила в туман, и выходила из него, слепо выставив перед собой руки.

— Кто вы? — спросила она, бросая свои бесплодные попытки, но тут же догадка осенила её, Дэн и рта раскрыть не успел. — Вы Белые Боги? Чужие Белые Боги?

— Нет, Кэкэчэн, нет, мы не боги, — пытался убедить её Дэн, но она только улыбнулась.