Страница 32 из 142
— Ты говорил, что мы обделённые, а не глупые, — подал голос Феликс, словно всё остальное сказанное его не касалось. Он умел не поддаваться простым эмоциям. — И это не одно и то же.
— Но его отец, — хотел что-то сказать Дэн, но Пеон его перебил: — Также, как и мой отец, ничего об этом не знает. И на самом деле это не так уж и важно. И для вас ничего не меняет. Так же, как и для меня.
— И всё же именно тебя выбрали истинные боги исполнить их волю, — напомнил Дэн и затем повторил вопросы, которые задал Феликс. — Что значит мы слепые и слабые? И чем мы обделены? И в чём секрет этой Элементы, который за тысячи лет, видимо, был окончательно утерян.
— Хорошо, хорошо, — примирительно поднял руки Пион, — вы, я вижу неплохо спелись, работаете командой. Я отвечу. Вы обделены способностями, поэтому мой долг был дать их своей дочери. Вы слепы, потому что у вас нет Пророчицы. И вы глупы, потому что знания действительно были утеряны, вы не ведаете что творите.
— Но в этом-то ты можешь нам помочь? — настаивал Дэн. — Твоих знаний хватит?
— И да, и нет, — и это был уже третий раз, когда он так сказал.
Феликс хмыкнул и наконец, удосужился внимания этого несчастного бога.
— Ты просто истинный близнец, никогда не даёшь однозначных ответов, словно одна твоя половина всегда говорит «да», а другая «нет».
— Я мог бы тебе возразить, но это займёт так много времени, что я боюсь, мы не уложимся до того, как починят Колесо, — снисходительно пояснил он.
— Колесо Обозрения сломалось? — Дэн успел спросить раньше Феликса.
— Его заклинило как раз, когда мы находились в верхней точке, чтобы мы могли поговорить. Так что там мы тоже застряли между небом и землёй. Даже мне не под силу останавливать время. Жаль, что его после этого закроют, а потом и совсем разберут на запчасти. Но, кажется, мы отвлеклись?
Он посмотрел сначала на одного, потом на другого.
— Ты хотел поделиться с нами тем, что тебе известно, — напомнил ему Феликс.
— Да, но, к сожалению, я знаю не всё, и… — запнулся Пеон.
— Давай уже ближе к делу, — и с высоты распрямившего плечи Дэна это уже звучало как угроза.
— Свинцовое стекло, в котором хранятся души, умели делать только титаны. Оно существует только в другом измерении, невидимо для людей и нерушимо. Поэтому этот стеклянный куб до сих пор цел. Это был дар титанов.
— И что нам нужно, чтобы его разбить? — Дэн сложил на груди руки, поигрывая мышцами.
— Всё бы вам качкам бить, крушить, ломать, — кислая мина на лице бога была очень выразительной при взгляде на эти телодвижения парня. — Он откроется сам. Но только от прикосновения Холодной Искры.
— Звучит знакомо, — ответил Дэн. — Ещё бы узнать, что это такое.
— Это камень. Чистейшей воды голубой камень, который меняет цвет, когда хранит воспоминания.
— И где его искать? — спросил Феликс.
— Он у вас уже есть, поэтому пойдём дальше. Дерево. Дерево посадили МоДиКа.
— Кто? — спросили парни хором.
— Представители Свободного народа. Это был их дар. А изгнанная богами Пророчица отдала ему свою душу. И это был её дар. Без Пророчицы вы будете слепы, как кроты, и действовать наугад.
— А дар свободного народа? Кто знает, что делать с ним?
— Конечно, свободный народ. Истинные боги были с ними очень дружны. Они могли их призывать и прятать. Часть из них погибла, часть ассимилировалась с людьми. Если вы найдёте кого-то из их прямых потомков, то узнаете про Дерево.
— Мы поняли. Давай дальше, — сказал Дэн, который видимо один понял, о чём говорит этот бог.
— Мой дар – это Ева. Её кровь, её душа и её тело дадут вам способности, которые были утеряны. Афродита отдала пряжку со своего пояса. Люди наделили её пояс силой сексуальной привлекательности, но на самом деле самой ценной была в нём пряжка. Её выковал Гефест для своей неверной жены. Он так и не понял, что на самом деле она всегда его любила. Дар Богини Любви могущественен и многогранен. Главное, уметь правильно его застёгивать.
— Почему тебе так важно было любить её мать?
— Таковым было условие Армариуса. Ребёнок, рождённый в нелюбви не имел шансов выжить. И это условие было связано с его даром. Только Ева знает, что получила от него.
— Каждый из Мудрецов оставил свой дар? — спросил Феликс.
— Да, четыре дара мудрейших. Три дара современных богов. Не морщите носы, да, на тот момент мы были современными, — он гордо вскинул голову. — Третьим после нас с Афродитой был Нерей. Мудрый, добрый и справедливый старец, он был отцом пятидесяти дочерей и всегда надеялся, что у меня родится мальчик. Он оставил Еве в дар то, что берег для своего сына, который у него так и не родился.