Незримое

Я не представляла, как мы выкрутимся, зато отчетливо понимала, что прикосновений сразу тринадцати призраков наши сердца не выдержат. На самом деле для летального исхода порой хватало и одной твари, ну максимум двух, а тут…

Когда в нескольких метрах впереди, щедро разбрасываясь голубыми искрами, вдруг нарисовалось кольцо портала, я так обрадовалась, что, не сдержавшись, противно взвизгнула. Мне было плевать, кто сейчас шагнет сюда из этого пламени, хоть Садам Хусейн, хоть Джек Потрошитель, хоть Верка Сердючка, которая лично для меня является не меньшим воплощением зла, чем первые двое. Но они люди, люди, с которыми я при определенной доле везения – ха-ха – могла бы справиться. С тринадцатью призрачными тварями мне такое не светило в любом случае.

Но из портала появилась всего лишь Дашка – сонная, босая, лохматая, в мятой пижаме с умильными сердечками и звездочками, и с взъерошенным Фафниром на плече. Сестра потерла рукой глаза, ошарашенно огляделась и тут наконец заметила нас с поручиком, несущихся на нее со скоростью мотороллера.

– Какого?.. – Я ее не услышала, скорее, по губам прочла.

– Удержи портал! – крикнула, что есть мочи, но опоздала.

Синее кольцо с шипением схлопнулось, и Дашка осталась одинокой городской сумасшедшей в пижаме посреди дороги.

– Открывай новый! – заорал рядом Ян, и я поддержала его яростными взмахами рук.

Сестренка явно видела, что творится за нашими спинами, и начала судорожно выстраивать портал, при этом что-то бормоча себе под нос.

Когда мы оказались совсем рядом, я наконец услышала:

– …тор… заданный… траектория… конечная точка вы…

– Куда угодно! – рявкнула я, и перед нами тут же вспыхнуло новое кольцо, куда мы с поручиком нырнули, не притормаживая и увлекая за собой Дашку.

* * *

Язык мой – враг мой.

Я ведь знала о проблемах сестры с соединением точек входа и выхода. Она у нас из тех редких пограничников, которым подвластны любые расстояния, но абсолютно незнакома точность. Потому и предпочитает обычные способы передвижения, совершенно не развивая эту сторону своего дара.

И то ли с перепугу, то ли с недосыпу, но Дашка открыла портал… в небе.

Когда мои ноги вместо твердой поверхности нащупали пустоту, поворачивать обратно было уже поздно.

Будь мы героями мультфильма, то, наверное, зависли бы на миг над этой бездной с выпученными глазами и открытыми ртами, глянули бы вниз, обозревая местность, куда нам предстоит шлепнуться, и только потом начали бы падать.

Но в реальности момент осознания неизбежности падения и, собственно, сам полет к земле занимают настолько крошечный промежуток времени, что для него даже не придумано названия.

Кажется, я успела вдохнуть.

И Ян рядом что-то крикнул.

И мы упали.

Плюс: Дашка, в отличие от меня, наверняка сможет воспользоваться левитацией, так что у нее и Фафнира есть шанс.

Минус: я уже не смогу высказать родным все, что о них думаю.

Глава 16

Приключение! Люди говорят о нем, как о чем-то стоящем, между тем это всего-навсего смесь из плохого питания, постоянного недосыпания и абсолютно незнакомых людей, с необъяснимой настойчивостью пытающихся воткнуть в различные участки вашего тела всякие заостренные предметы.

(с) Терри Пратчетт

Все-таки кому-то могущественному в каком-то из миров я еще нужна живой и относительно здоровой, потому что «высадила» нас Дашка не надо рвом с металлическими шипами, весело торчащими навстречу солнцу (что меня ни капли бы не удивило), и даже не над бетонной площадкой, а прямо над озером.

Остановившееся было в полете сердце при погружении в воду радостно встрепенулось и понеслось вскачь, подгоняя непутевую хозяйку к поверхности. Мол, греби, греби уже, идиотка, чего барахтаешься. И я, запоздало сообразив, что падение прекратилось и я вроде как жива, погребла – изо всех сил и возможностей.

Только на поверхности, когда пыталась протолкнуть в сжавшееся горло воздух и сморгнуть застившие глаза капли воды, я почувствовала холод. Дикий, продирающий до костей холод, от которого ноги моментально свело судорогой. Даже призраки, что умудрились превратить мои слезы в лед, так не морозили.

Что и говорить – конец сентября не время для купания.

Зрение наконец прояснилось, и я увидела берег – совсем недалеко, что не могло не внушать оптимизма, – голову и плечи поручика, дрейфующие в паре метров от меня, и совершенно сухую Дашку, что зависла над самой озерной гладью, почти касаясь ее голыми ступнями.

Слава всем богам, святым и нечистым, Фафнир по-прежнему восседал на ее плече и выглядел довольным жизнью. Да, признаюсь, о нем я волновалась гораздо сильнее, чем о нас троих вместе взятых – просто потому, что сам он о себе позаботиться пока не мог.

Я иногда тоже, но тут уж ничего не поделаешь…

К берегу мы с поручиком гребли вполне себе бодренько, разве что я из-за судорог периодически норовила вновь уйти на дно, и ему приходилось меня вытаскивать. Сестрица, разумеется, благополучно отлевитировала себя с дракотенком к суше, но высоко не поднималась, отчего со стороны походила на преемницу Иисуса, шагающую по воде.

Надеюсь, никто особо впечатлительный ее не видел.

Ну а пару минут спустя, когда мы с Яном мокрые и дрожащие от холода уже сидели на твердой земле, Дашка подала голос:

– А что, собственно, происходит?

– П-п-портал… в небе… – прохрипела я, постукивая зубами. – Я, б-блин, что… п-похожа на ф-фею?!

– П-похожа, – вдруг выдал Ян и криво усмехнулся. – В п-первый день… с крыльями б-была… Думал, п-правда фея, н-настоящая… А п-потом смотрю – к-крылья н-на л-лямк-ках.

Лицо обдало жаром смущения, и мне сразу стало немного теплее, но дрожь, увы, не прекратилась.

– Д-дашка, я сейчас в сос-сульку п-превращусь, – пожаловалась я. – Согрей, а? Или к-костерчик разведи.

Сестра беспрекословно сделала несколько пасов руками – о значении я могла только догадываться, ибо никогда их не изучала в силу собственной никчемности, – затем по очереди коснулась наших с поручиком голов, и жить стало гораздо легче.

Одежда и волосы мигом просохли, тело наполнилось теплом, и зубы перестали отбивать морзянку.

– С вами полезно дружить, – улыбнулся Ян, поднимаясь.

– С «тобой», – кокетливо поправила Дашка, видимо, позабыв и про свой несколько странный вид, и про «Сашу» и разыгравшуюся не столь давно трагедию, и про мой запрет строить поручику глазки.

Поразительная женщина…

Внутри всколыхнулась ревность, но я быстренько утрамбовала ее обратно, а не заметив со стороны Яна никакой реакции кроме легкого пожатия плечами, и вовсе успокоилась.

В конце концов, я никогда не понимала ревности. Ведь если ему действительно понравится Дашка, я могу хоть на ушах вокруг ходить – ничего не изменится. А если всерьез понравлюсь я, то безобидные слова сестры тем более ни на что не повлияют.

Ну и время для терзаний сейчас явно не подходящее – лучше бы попыталась понять, где мы очутились волею сбитого вектора.

Тряхнув распушившейся головой, я тоже встала и огляделась.

Озеро было прекрасно. Чистое, раздавшееся во все стороны – не то что некоторые лужицы – и окруженное густым лесом, что почти вплотную подступал к воде. Сверкающая в солнечных лучах водная гладь отражала ясное небо и деревья, уже частично лишенные листвы. Где-то в вышине кружили птицы, и дышалось так легко и свободно, что даже голова кружилась – будто мы на много-много километров удалились от города.

Вот только все вокруг буквально кричало, что берег обитаем, и что сюда частенько наведываются люди. Мусора нигде не было, но чуть в отдалении виднелся выложенный каменный круг для костра, а еще дальше старые коряги разместили удобным для больших компаний «квадратом». Ну и следы – множество следов, и убегающие вглубь леса тропинки.

В сущности, это могло быть любое озеро близ любого города, куда местные дружною толпою любят выезжать на шашлыки – или «на зеленую», как говорят в Ярославле. Но вид показался мне смутно знакомым, и я завертелась активнее в поисках однозначных ориентиров.