Страница 25 из 95
- Знаешь, что я заметила? – спросила я Белку, которая пыталась накормить очень полезной овсяной кашей свою Алинку. Алинка вертелась, размахивала ложкой, и каша чаще оказывалась на столе или на ее щеках, чем во рту.
- Ладно, - решительно сказала Белка. – Не хочешь, не ешь.
Алинка, довольная, вскочила со стула, схватила со стола конфету и умчалась смотреть, как баба Груша загоняет корову.
- Пойди умойся! – крикнула ей вслед Белка, но как и следовало ожидать, была проигнорирована.
- Что ты там заметила? – спросила Белка, вытирая стол.
- В этом деле слишком много «в». Васильки, ванная, варенье... Ваня.
- Добавь еще «веселые шаги», - хмыкнула Белка.
- Почему это - «веселые»?
- Ну, они же смеялись...
- Смеялись..., - я вспомнила это смех и у меня мурашки пробежали по спине целым табуном.
Во время прогулки мы с Белкой всесторонне обсудили ночное происшествие и пришли к однозначному выводу: кто-то меня разыгрывает. Сейчас, ближе к ночи, этот вывод уже не казался мне таким уж однозначным. Но признаваться в этом я не собиралась.
- Последний пункт наиболее интересен, - Белка закончила уборку и села напротив меня на табуретку.
- Какой это? – я опустила глаза, не выдержав ее пристального взгляда.
- Возможно, вы влюблены, - проговорила она.
- Глупости, - сказала я. – Невозможно.
- Время – восемь вечера, - Белка показала на часы.
- Прекрати! – взмолилась я.
- Это ты обнаружила, что где-то здесь слишком много «в».
- Как-то само пришло в голову. Думала обо всем об этом, думала... и придумала.
- Это значит, что в твоей жизни наступило время «в», - торжественно провозгласила Белка.
- Ладно, пойду домой, - вздохнула я. – У меня там посуда не вымыта, и вообще.
- Возможно, встретишь Ваню, - сказала Белка.
- Ты опять!
- Да я так. Просто хотела сказать: встретишь, передай привет.
- С чего это я его встречу?
- Что-то мне подсказывает, что он околачивается где-то рядом. В блестящих доспехах.
Когда я подходила к дому, от забора отделилась широкоплечая фигура и перегородила мне дорогу.
- Привет, - сказал Ваня. Белка оказалась права.
- Добрый вечер, - вежливо сказала я.
- Гуляешь?
- Просто иду.
- А куда идешь? – спросил Ваня.
- Домой.
- Что-то мне так чаю захотелось, - Ваня сглотнул слюну. – Аж зубы свело.
- Хочешь меня скомпрометировать?
- Что? – не понял Ваня.
- Время позднее, - объяснила я. – Я живу одна. Что потом обо мне будет говорить деревенская общественность?
- Какая еще общественность? Тебя что, волнуют пересуды старушек, которые таращатся из-за занавесок?
- Я переживаю за свою репутацию. Мне в Васильках очень нравится. Вдруг я сюда насовсем перееду.
- И что?
- Мне не хочется, чтобы за моей спиной шушукались: а, это та самая вертихвостка, которая к себе по ночам водит симпатичных молодых мужчин, у которых неизвестно какие намерения, - иногда мне бывает трудно остановиться, даже если я понимаю, что уже пора.
- Я знаю, что нужно сделать, - уверенно заявил Ваня.
- Да, и что же?
- Сейчас мы пойдем к тебе пить чай, а завтра я лично обойду всех местных старушек, по списку, и сообщу им, что намерения у меня самые серьезные.
Я открыла рот, но, не придумав ничего остроумного, снова его закрыла и махнула рукой.
- Ладно, пошли. Фиг с ней, с моей репутацией.
Честно говоря, я была даже рада, что не придется заходить домой в одиночестве. Наступала ночь и то, что в обществе Белки и Алинки казалось пусть не очень смешными, но все же шутками, теперь приобретало зловещий оттенок. И мне вовсе не хотелось сейчас увидеть или услышать что-нибудь пугающее.
Ваня согласился с моим предложением выпить чаю в беседке и даже помог мне накрыть на стол. Я зажгла спираль от комаров, накинула на плечи мягкую бабушкину шаль и удобно устроилась в старом и продавленном, но очень уютном кресле. Ваня сел рядом на стул с высокой спинкой.
Мы пили чай с вареньем, печеньем и шоколадом, причем выяснилось, что Ваня – большой любитель варенья, особенно вишневого и клубничного. А еще он любит джем, мармелад и рахат-лукум. Я тоже люблю рахат-лукум, но только настоящий, а это такая редкость...
Сумерки постепенно сгущались. На веранде горел свет, но в беседке никакого освещения не было, поэтому предметы начали терять четкость очертаний, да и чай совсем остыл...
- Ты кого-то ждешь? – вдруг спросил Ваня.
- С чего ты взял? – удивилась я.
- Ты все время оглядываешься, - сказал он.
- Я оглядываюсь? – еще больше удивилась я. И поняла, что, действительно, с наступлением темноты усиливается мое беспокойство и мне все время хочется посмотреть, не подкрадывается ли ко мне кто-нибудь сзади.
Ваня молча смотрел на меня.
- Может, и жду, - медленно проговорила я. – Но в гости я никого не звала...
И я, совершенно неожиданно для самой себя, рассказала ему обо всех странных происшествиях, которые происходили в последние несколько дней.
Ваня внимательно выслушал меня и сказал:
- Понятно. Кто-то развлекается. У меня прям кулаки зачесались – так хочется попробовать на прочность физиономию этого «кого-то»...
- Сначала неплохо было бы узнать, чья это физиономия, - сказала я.
- Обязательно, - согласился Ваня.
- Может быть, в следующий раз я не испугаюсь, возьму фонарик... конечно, если это будет ночью. А, может, следующего раза вообще не будет. Может, ему уже надоело. Или ей.