Вспомнить всё

«Да к черту, — мелькнула в голове шальная мысль, — даже моего куцего везения должно хватить, чтобы не нарваться за одну ночь и на грабителя и на маньяка.»

Она решительно нахлобучила на голову шлем.

Комментарий к 2.

Если есть черный парень, то он или грабитель, или уже сидит в тюрьме… Понимаю, попахивает расизмом. Ночтоподелать…

Радуюсь критике и комментам.

========== 3. ==========

I’m next in line and my supply is ru

It’s time to leave, the clouds are hanging low

The truth begins to show

Lover, hunter, friend and enemy

You will always be every one of these

Lover, hunter, friend and enemy

You will always be every one of these

Nothing’s fair in love and war.

***

Вокруг пролетал ночной город, с его желтым светом фонарей, переливом неоновых вывесок и рекламных щитов. Байк мягко скользил по пустынным улицам, даря ощущение полёта и увозя подальше от всех страхов этой ночи.

— Ничего не бойся. Со мной тебе нечего бояться, Рей. — Это было последнее, что сказал Бен, перед тем как рык мотора и ветер затопили все другие звуки. И она и впрямь ничего не боялась. Сидя за этой невероятно широкой спиной, прижимая ладони к его груди и, чувствуя сильные мышцы под тонкой футболкой, Рей ловила себя на мысли, что ей спокойно, как никогда раньше.

Через минут десять они остановились перед небоскрёбом с самом центре города.

— Это же «Превосходство»?! — Присвистнула Рей, задирая голову. — Ты живешь здесь?

Бен молча кивнул.

— Ты сказал, что работаешь с моим мужем, чем конкретно ты занимаешься?

— Ну, я не то чтобы работаю с ним. Скорее мы иногда пересекаемся по служебным делам. Я — если говорить в общих чертах — работаю в службе безопасности.

— В службе безопасности? — Она недоверчиво сморщила нос. — Ну, теперь хотя бы понятно, почему ты так спокойно кинулся защищать первого встречного от нарика с ножом.

Бен как-то странно хмыкнул.

— И поэтому тоже. — Идём, тебе надо отдохнуть.

Рей зашла в лифт следом за мужчиной. Стоя чуть впереди, она не могла видеть его, но могла почти физически, затылком ощутить на себе его взгляд, чувствовать его тяжелое дыхание, казалось даже, слышать его мысли. И они обещали так много, так жарко, что, чудо, как её ноги ещё не подгибались. Она медленно повернулась, смотря на его губы:

— Бен…

Их взгляды встретились, скрестились как тяжелые мечи, с гулким звоном, высекая искры. И этих искр с лихвой хватило, что бы пламя страсти взлетело до небес. Не важно кто шагнул первым, да и, скорее всего, второй отстал лишь на сотую, тысячную долю мига. Её пальцы с размаху влетели в его волосы, его ладони обхватили её бедра и рывком дернули вверх, усаживая к себе на талию. Губы хаотично заскользили, по губам, щекам, шее — куда попадут — не важно, словно два умирающих от голода, который оба уже и не надеялись утолить. Она задыхалась, голова шла кругом, и Рей давно бы упала, если бы не сильные руки держащие так крепко, словно от этого зависят их жизни.

— Бен… — Шепот, мольба, обещание. Только бы не остановился, только бы не прекратил всё это, только бы не дал ей подумать.

— Не надо бояться, я тоже это чувствую…

***

Рей очнулась, но не спешила открывать глаза. Обрывки вчерашних событий хороводом поплыли перед сомкнутыми веками: вот Армитаж с размаху отвешивает ей оплеуху, вот парень на мосту тычет в неё ножом, вот незнакомец снимает шлем… а дальше сумасшествие выходит на новый уровень. Тот лифт, в нём было что-то необъяснимое, и такое знакомое, словно они уже стояли вот так, словно тихое «Бен» уже слетало с её губ. Бред какой-то! Она видит этого парня впервые, она уверена в этом! Уверена? Но тогда почему его руки кажутся такими знакомыми? Почему его пальцы точно знают все её самые сладкие места? Почему одна, всего одна, мать его, ночь с ним лучше, чем три года с мужем? А ведь Арми не был профаном в постели! Память услужливо продолжила видеоряд. Вот они целуются, как семнадцатилетние подростки — хаотично, судорожно, задевая друг друга зубами, и она молится всем богам, что бы он не останавливался, но какой там! Вот лифт тормозит, и Бен, не опуская её на пол, и, не прекращая покрывать ласками, быстро несёт её к себе, по дороге сбивая что-то, роняя… Кажется, до постели, они, с первого раза, так и не дошли. Да и со второго тоже.

Рей все-таки открыла один глаз. И тут же закрыла обратно. Так, ну, с какого-то раза до кровати они всё-таки добрались. Всё тело ломит, кожа на шее, груди и даже бедрах зудит, и Рей не нужно смотреться в зеркало, чтобы точно знать — там расцветают яркие бутоны засосов. Она досчитала до пяти и всё-таки открыла глаза.

Плотные шторы не пропускают свет, так что очень сложно сказать сколько же сейчас времени. Мобильный? Он остался где-то в джинсах. А вот где эти джинсы?

— Бен?.. — Звук голоса гулко разносится по комнате, ответа нет.

Спальня, гостиная, кухня — никого. А вот и огромный черный стол, кажется именно с него начался вчерашний марафон. На спинке кресла аккуратно висят её вещи, на гладкой столешнице композиция, подозрительно напоминающая приготовленный завтрак, и записка.

«Мне нужно уехать, прости, что оставляю тебя, но это срочно. Если ты проспишь работу — не переживай, просто дождись курьера, я решил этот вопрос. На столе ключи, оставь их себе, но я надеюсь, ты дождешься меня. Квартира в твоем полном распоряжении. Я вернусь, как только смогу. Бен.»

Работа? Черт! Она быстро пошарила в кармане джинсов, выуживая телефон. Взглянула на дисплей. Дерьмо, она опоздала уже на пол часа… А ведь ещё надо добраться до дома и переодеться, принять душ… Уволить, конечно, не уволят, но премии лишат запросто. Что бы там не думал Арми, но она ценила свою работу и то, что она даёт возможность не зависеть от него.

Рей торопливо одевала кроссовки, когда раздался звонок домофона. «Дождись курьера» слова записки всплыли в голове и она с сомнением нажала на кнопку.

— Доброе утро, мисс Рей. — В динамике раздался учтивый голос. — К вам прибыл посыльный. Я могу позволить ему подняться? Мистер Рен предупреждал о этом визите, но всё же.

Мистер Рен? — Рей была сбита с толку, вероятно она ослышалась. Бен дал указания по поводу неё консьержу? Так, от неё ждут какого-то ответа. — Эм, да, доброе утро…да, пусть поднимается.

Через несколько минут в дверь несмело постучали. На пороге стоял парнишка с черными, зализанными назад волосами и затравленно озирался по сторонам. В руках он сжимал букет белых орхидей и небольшую папку.

— Босс велел передать вам это, ещё раз извиниться за его отъезд и, если вам что-нибудь нужно, я в полном вашем распоряжении. — Парень едва ли ни заикался, а от усердия только что не потел. Рей решила немного разрядить обстановку и пошутить:

— Белые орхидеи? Серьезно? Вашему боссу больше бы подошли черные. — Но её шутка возымела обратный эффект. Парень затрясся, и поднял на неё до того перепуганные глаза, словно она пристрелить его собиралась.

— Ппрошу прощения… — он таки начал заикаться — я могу сейчас же всё исправить. Я не так давно работаю… дайте мне шанс.

Рей вытаращила на него глаза, выхватила букет и сумку:

— Всё в порядке — поспешила заверить — белые мне нравятся гораздо больше. Спасибо за всё, больше мне ничего не нужно, можете идти. — И поскорее захлопнула дверь.

— Дурдом какой-то. И кто таких припадочных на работу берёт. Хотя обстоятельства бывают разные… может у него ипотека, и он настолько боится потерять работу? — Тряхнув головой и отогнав странные мысли она раскрыла папку. В ней лежала справка от врача о том, что ей сегодня нездоровится. Со всеми необходимыми печатями и её данными. Также там значилось, что она может не появляться на работе всю предстоящую неделю.

— Да неужели? — Рей хмыкнула. — Очень самонадеянно, мистер Соло. — Облокотившись на стену, она обхватила букет двумя руками и, зарывшись в него носом, сползла по стене.